У Али стиснуло грудь, но она изо всех сил пыталась не выдать, как сильно слова Бо подействовали на нее. Она не могла позволить своим призракам и страхам помешать ей выслушать Бо, потому что Бо необходимо было выговориться.

– Что произошло?

– В итоге врачи решили пойти на сверхагрессивную терапию, раз уж терять мне все равно было нечего. Они почти разрушили мою иммунную систему химией и облучением, так что мне пересадили стволовые клетки сестры.

– И это сработало, – поспешила сказать Али. Она не могла думать иначе, это было выше ее сил.

– Лучше, чем кто-либо ожидал. У меня наступила полная ремиссия. – Бо подняла руку Али и провела по своей щеке. Врачи признали меня выздоровевшей.

– Ты выглядишь абсолютно здоровой и невероятно сильной, это просто поразительно.

– Да, все так. – С горечью в голосе сказала Бо. – Но почти целый год после трансплантации никто не говорил мне, что моя сестра Джилли плохо отреагировала на один из препаратов, который ей давали для стимуляции роста клеток костного мозга. Какая-то странная гемолитическая интоксикация. У нее началась такая анемия, что пришлось делать переливание крови.

Али перестала дышать.

– Джилли заразилась ВИЧ. Я вылечилась, а она заработала смертный приговор.

– О господи, Бо, мне так жаль!

– Да, мне тоже, – выдохнула Бо. – Но, она ни разу не пожаловалась.

– Нет, конечно. Я не представляю себе, что могло быть иначе. Ведь она твоя сестра. Она, наверняка, очень сильно тебя любит.

– А знаешь, что хуже всего? – задыхаясь, спросила Бо. – Если бы я даже знала, что все может так обернуться. Кажется, я все равно бы захотела, чтобы она пошла на это. Меня не волновал никто, кроме меня самой. Мне так не хотелось умирать.

Али больше не могла терпеть все это, ей было невыносимо видеть боль, терзавшую Бо. Она обняла Бо за плечи и притянула к себе. Прижавшись губами к ее макушке, Али прошептала: – Конечно, ты не хотела умирать. Ты не знаешь, как бы ты повела себя тогда, поэтому это уже не важно. Твоя сестра сделала свой выбор – этот выбор могла сделать она и только она. Я могу поспорить на все, что у меня есть, что это был единственный выбор, с которым она могла жить дальше. И это здесь самое важное.

Бо зарылась лицом в шею Али, вцепившись в доктора так, словно она погружалась на дно. По ее затрясшимся плечам Али поняла, что Бо плачет.

– Эй, ты что, – сказала она шепотом. Желание облегчить страдания Бо было таким сокрушительным, что Али едва могла дышать. Она обняла Бо так крепко, как только могла. Одну руку она запустила под куртку Бо и стала водить рукой по спине поверх рубашки. Другой рукой она гладила Бо по волосам, чувствуя себя ужасно бессильной. – Мне очень жаль, – еще раз сказала Али и поцеловала Бо в лоб.

– Вот фигня, – промычала Бо, тычась Али в горло, – это совсем не круто.

Когда Бо захотела оторваться от Али, та ей не позволила, обняв ее покрепче.

– Погоди, мне нужно подержать тебя еще немного.

Бо вздрогнула, а потом расслабилась и позволила себе принять эту поддержку. Она не верила, что заслуживает утешения, но отчаянно в нем нуждалась. Щекой, она чувствовала теплое дыхание Али, знакомый запах ванили и кедра успокаивал ее. Прикоснувшись к шее Али губами, Бо ощутила резкий и сладковатый вкус зимнего воздуха. Бо напряглась и задрожала, ее тоска и печаль стали уступать место каким-то более настойчивым и плотским чувствам. Она залезла под пальто Али и провела рукой по ее груди. На Али была шелковая рубашка, и от этого легкого прикосновения ее сосок тотчас напрягся. Бо, – ахнула Али, – ты что!

Бо живо убрала руку и освободилась от объятий Али.

– Прости.

– Не извиняйся. – Али запустила обе руки в свои волосы и втянула поглубже воздух, чтобы успокоиться. – Я нереально чувствительна к твоим малейшим прикосновениям, просто теряю над собой контроль.

– Господи, один в один, – Бо с силой стукнулась затылком о спинку сиденья.

– Один в один? – переспросила Али с дрожащей улыбкой. – И это все, что я слышу после того, как призналась, что плавлюсь чуть ли не до мозга костей всякий раз, когда оказываюсь рядом с тобой?

Бо склонила голову набок и криво улыбнулась.

– Хочешь начистоту? Стоит мне только подумать о тебе, как я уже хочу кончить. Я столько не мастурбировала с четырнадцати лет. Перед сном, утром в постели, потом принимая душ, потом в…

– Хватит, – снова простонала Али. – Нам пора идти в дом, и мы не можем выглядеть так, словно хотим сорвать друг с друга одежду.

– Так это не только у меня?

– Не волнуйся, не только у тебя. – Али рискнула прикоснуться к Бо и взяла ее за руку. – Ты как, нормально?

Бо сделала долгий выдох. – Мне уже лучше. Иногда я злюсь на Джилли, хотя знаю, что она этого не заслуживает. На самом деле я злюсь на себя.

– Знаешь, Бо, я хирург, – сказала Али, – и мой мир гораздо сильнее поделен на черное и белое, чем у многих людей. Я не вижу, чтобы в той ситуации у тебя был какой-то выбор, я не знаю, что за человек твоя сестра, но если вы похожи хотя бы самую малость, то у нее должна быть сильная воля и ясная голова. Она сделала то, что сделала, исходя из своих причин. Никто не мог предвидеть того, что случилось. Это настоящая трагедия, но в ней никто не виноват. Могу поспорить, что от моих слов тебе не полегчает. Будь я психиатром, я бы, наверное, сказала совсем другие вещи, которые помогли бы тебе больше.

– На самом деле я была у парочки психиатров. Но у них получилось гораздо хуже, чем у тебя.

Али провела пальцем по краю волевой челюсти Бо.

– Может, момент был неподходящий. Возможно, тебе стоит снова задуматься об этом.

– Может быть. – Бо слегка побарабанила по рулю. – Так ты хочешь зайти к нам на ужин и познакомиться с моей сестрой?

– Да, очень.

Бо обогнула машину и подошла к Али, которая уже ждала ее на тротуаре. Она положила руку доктору на талию и повела ее к маленькому крыльцу. Остановившись перед дверью со стеклом в свинцовой оправе, Бо взяла Али за плечи обеими руками и поцеловала. – Спасибо.

Али нежно провела пальцами по высоким скулам Бо.

– Спасибо за то, что рассказала.

– Ужасный разговор для первого свидания, – призналась Бо, покачав головой.

– Мне кажется, первое свидание у нас уже было. Это мы можем засчитать за третье, или четвертое.

– Это нечестно. – Бо притянула доктора к себе. Когда Али положила руки ей на пояс, их тела идеально подошли друг к другу. Они были почти одного роста и стояли так близко, что, поверни слегка голову одна из них, то они смогли бы поцеловаться. Бо с трудом сопротивлялась этому желанию. – Не будь это так глупо, я бы решила, что ты так завелась, что хочешь затащить меня в постель.

Али прикусила кожу на шее Бо.

– «Завелась» – не то слово.

– Ты же знаешь, что просто убиваешь меня? – хрипло сказала Бо.

– Вот и хорошо. Ненавижу страдать в одиночку.

– Может, сбежим…

В этот момент дверь открылась, и на порог вышла сестра Бо. – Если честно, я бы не стала прерывать вас, но только ужин готов, к тому же я немного волнуюсь, как бы вы здесь совсем не околели. – Она протянула доктору руку. – Привет, я Джилли. Мы мельком виделись в больнице.

– Я помню, – сказала Али, пожимая Джилли руку. – Она хотела отодвинуться от Бо, но рука Бо лишь сильнее обхватила ее за талию. Али поняла, что как ни странно, ей нравится этот собственнический жест. Обычно женщины так с ней не обращались. – Али Торво. Приятно познакомиться.

– Взаимно. – Джилли перевела взгляд на Бо, и Али увидела в ее глазах неподдельную любовь. На миг Али задумалась, смотрела ли она на Сэмми с таким абсолютным принятием того, какая она есть, и поняла, что, наверное, нет. Она все время так старалась быть буфером между деспотичными, непреклонными родителями и дикой, необузданной Сэмми, что редко удосуживалась говорить сестренке о том, какая она была потрясающая и красивая. Али сомневалась, что когда-нибудь перестанет жалеть, что уже никогда не сможет сказать Сэмми столько всего, сколько ей хотелось. Рука Бо, теплая, сильная, легла к ней сзади на шею и слегка сжала, отвлекая Али от воспоминаний. Али прислонилась к Бо и, не мучаясь совестью, позволила себе насладиться ее силой.