Эта промелькнувшая боль тут же заставила Али позабыть, насколько небезопасно было прикасаться к Бо.

– Эй, ну что ты. – Али быстро преодолела разделявшие их несколько футов и погладила Бо по щеке, а потом нежно поцеловала ее. – Это из-за работы.

Бо смогла выдохнуть и положила руки на талию Али, забравшись под ее белый халат. – Я думала, ты вечером отдыхаешь. Ты же дежурила всю ночь.

Али позволила себе расслабиться, прильнув к Бо. От нее слабо пахло цитрусом и доносился еще какой-то более резковатый запах, от которого у Али внизу живота прошла волна жара. – У нас в отделении есть пара пациентов, им стало хуже. А сегодня дежурит Винтер. Я не могу оставить ее одну.

– Хорошо. Тогда, может, позже? Когда ты закончишь?

– Наверное, поздно. – Али вытащила футболку сзади из джинсов Бо и запустила туда руки. Кожа Бо оказалась невероятно горячей. Когда Али стала мять ее ягодицы. Бо задрожала. Когда до Али дошло, что она делает, она резко остановилась. – Прости, я не подумала.

Губы Бо сложились в кривую усмешку.

– Ты что, не понимаешь?

– Не понимаю что. – Переспросила Али, завороженная соблазнительным взглядом голубых глаз.

– Я обожаю, когда ты меня трогаешь. Мне безумно нравится, что ты меня хочешь. И это еще далеко не все. – Бо сглотнула. – Я влюбляюсь в тебя.

Али дернулась, словно от удара, сразу придя в себя.

– Что?!

– Я в тебя влюбляюсь, – повторила Бо.

– Бо, – начала Али, качая головой, – я не…

– Это не должно нам помешать, – сказала Бо.

– Но это помешает, если мы по-разному оцениваем то, что между нами происходит, – решительно заявила Али.

– А как ты оцениваешь?

– Ну, очевидно, что я не могу от тебя оторваться. – Али отошла на шаг назад, потом еще на один. – Мне казалось, именно этого ты и хотела.

– Хорошего секса и ничего больше? – спросила Бо.

– Разве нельзя, чтобы все было так просто? – спросила Али, чувствуя отчаяние. Все выходило из-под контроля, причем слишком стремительно. – Приятно проводить время друг с другом. И ничего не усложнять.

– Ну да, конечно. Именно так у меня всегда и было. – Бо сделала два шага вперед, сократив дистанцию, которую Али создала между ними. Она поцеловала Али в губы, основательно, умело, проникновенно. Когда Бо оторвалась от доктора, на ее лице была улыбка. Только ее глаза совсем не улыбались. – Все, что я могу дать, – это действительно хороший секс. Позвони мне, когда освободишься, и я тебе напомню, как это.

– Бо, постой! – Али схватила ее за руку. Разговор пошел наперекосяк. Она сказала не то, что хотела, но не до конца понимала, что пыталась сказать. Все, что теперь она видела – это погасшие глаза Бо, и это было совсем не то, чего ей хотелось. – Я не имела в виду…

– Все нормально, Али. Правда. – Бо мягко освободилась от ее захвата. – Лучше я пойду, отыщу Бобби.

И Бо ушла. Али осталась одна в комнате, в которой вдруг стало слишком тихо. Все пошло не так, как надо. Я влюбляюсь в тебя. Даже сейчас, когда эти слова звучали лишь мысленно, в душе Али содрогалась от ужаса. Она не искала любви. Она никогда не стремилась влюбить в себя кого-то, потому что не хотела отвечать тем же. Али думала, что, пока держит всех на безопасном расстоянии, она не будет страдать.

Вот только сейчас, когда дистанция, которой она всегда добивалась, возникла, ей почему-то стало больно как никогда.

Джилли потянулась к Бо и вытащила из ее руки бутылку с пивом. – Это уже пятая.

– А мы что, разве считаем? – спросила Бо, уставившись в телевизор. Впрочем, она была без понятия, что это на экране.

– Мы явно не считаем, считаю только я. – Джилли сунула в руки Бо большую миску с попкорном. – Поешь хотя бы этого.

– Джилли, я не пьяная, – раздраженно сказала Бо.

– Я знаю. Пока не пьяная. Но я раньше не видела, чтобы ты пила больше двух бутылок.

– Между прочим, у нас пятничный вечер. Впереди у меня три выходных. Что, расслабиться нельзя?

– Что-то ты не выглядишь расслабленной.

Бо откинула голову на спинку дивана. – Почему у меня такое чувство, будто я сижу у мамы в гостиной?

– Потому что мама любит тебя так же, как я. И мы переживаем, когда ты несчастна.

– Я не несчастна.

Джилли забросила в рот немного попкорна. – Я знаю. Ты чем-то расстроена.

Бо повернула голову, не отрываясь от дивана, и посмотрела на сестру. – Ты не говорила, что идешь с Бобби на свидание.

Джилли залилась краской. – Так ты расстроена, потому что я иду ужинать с Бобби?

– Ты поняла, о чем я.

– Ты пытаешься сменить тему. Но, чтобы доказать, что у меня нет от тебя секретов, скажу – да, на следующей неделе я ужинаю с Бобби, – насмешливо сказала Джилли. – Теперь довольна?

– Я уже и так знала. Но мне интересно, почему ты сама об этом не сказала. – Бо взяла миску с попкорном пристроила ее себе на колени. Она отправила в рот горсть попкорна в ожидании ответа.

– Потому что он мне нравится.

Бо перестала жевать. – Ого!

– Только ничего не говори, ладно? – Джилли положила руки на колени и стала с преувеличенным вниманием разглядывать свои ногти. – Он мне нравится, я рассказала ему про инфекцию, и он сказал, что это не важно. И я не хочу, чтобы об этом снова заходила речь.

– Понятно. – Бо отложила миску в сторону, подвинулась к сестре поближе, обняв ее рукой за плечи. – Я тоже ему рассказала. Про свою роль в этом деле. Так что тебе не нужно ничего от него скрывать из-за меня. Ну, при случае. – Джилли склонила голову сестре на плечо.

– Это действительно здорово, что ты ему рассказала.

– Труднее всего было рассказывать Али в тот раз, – со вздохом сказала Бо. – С Бобби было уже не так плохо.

– Я горжусь тобой. – Джилли погладила Бо по ноге.

Бо прислонилась щекой к голове сестры. – Я тоже тобой очень горжусь.

– Так ты мне расскажешь, что стряслось?

– Я обломалась с Али. Открылась ей, что влюбляюсь.

– А она?

– Сказала, что ей нужно лишь мое тело. – Бо поморщилась. – Ну, не прямо так, но смысл был такой.

– Что ты теперь будешь делать? – Рука Джилли замерла на ноге Бо.

– А что тут делать? – Бо взяла свое пиво. – То, чего она хочет, – этого мне всегда хватало.

– Кажется, это должно сработать, – осторожно заметила Джилли. – Особенно если ты не настраиваешься на что-то серьезное.

– Какой смысл усложнять то, что и без того хорошо. – Внезапно Бо расхотелось пить дальше. Она сидела и большим пальцем обдирала этикетку с бутылки, пытаясь понять, когда это она успела научиться врать самой себе.

– Проследи, чтобы ординаторы организовали аварийно-координационный центр в дальнем правом углу спортзала, а напротив – мобильный госпиталь, – сказала Али, обращаясь к Винтер, и протягивая ей распечатку. – Вот здесь обозначено местонахождение всех пострадавших, причем те, кто обведены красным кружком, предположительно находятся на линии огня. К одежде каждого симулятора-манекена нужно прикрепить желтую карточку, где будут перечислены травмы.

Винтер сверилась с папкой-планшетом, где у нее был список всех пострадавших. – Итак, у нас двенадцати пострадавших с огнестрелом, одна беременная женщина, один ребенок, двое умерли сразу, четверо в критическом состоянии, и еще четверо ранены, но способны передвигаться самостоятельно. У тебя есть особые пожелания, как их разместить?

Али махнула рукой. – Расставляй на свое усмотрение. Только позаботься о том, чтобы эти карточки были на видном месте, чтобы спасатели знали, с чем имеют дело. – Али уперла руки в боки и нахмурилась. – Вообще местные сотрудники должны были сами нарисовать эти красные круги на полу, нам они не разрешили, потому что у них есть какой-то специальный маркер, он не въедается. Если кто-нибудь из них сейчас сюда не придет, я сама разрисую этот проклятый пол.