Вернувшись в прихожую, Бо посветила на деревянную лестницу, ведущую на второй этаж. Перил у нее не было, кое-где не хватало ступенек. Бо осторожно встала на первую ступеньку, пробуя, не треснет ли. Ступенька заскрипела, но выдержала.

Сзади подошла Линн. – Патрульная машина прибудет через пять минут. Есть что-нибудь?

– Ничего. Может, ложный вызов. – Бо поднялась еще на несколько ступеней. – Я быстренько гляну, что там наверху.

– Я пойду за тобой.

Бо осторожно поднималась наверх, пробуя каждую ступеньку перед тем как наступить на нее. Поднявшись на второй этаж, она пошла по коридору, методично осматривая каждую комнату со своей стороны, в тою время как Лини заглядывала в комнаты напротив. Бо послышались какие-то шаги над головой, и она еще раз прокричала «служба спасения!», но опять не дождалась ответа.

– Господи, тут так жутко, у меня прямо мурашки по коже. – Пробормотала Линн.

– Почему бы тебе не вернуться к лестнице и не подождать там полицию?

– А почему бы тебе не перестать вести себя так, будто ты тут одна с яйцами?

– Да, прости, неправа. – Рассмеялась Бо.

– Здесь! – Линн посветила фонариком в комнату в конце коридора.

Бо вошла в комнату следом за ней. Просторное помещение, которое прежде служило спальней, превратилось в ночлежку для отбросов общества. На полу были разбросаны матрасы, заляпанные кровью и экскрементами, рядом с ними валялись пустые стеклянные пузырьки из-под кокаина и какие-то тряпки, которые когда-то, наверное, были одеждой. На одном из матрасов, свернувшись в позе зародыша, лежала полуголая девушка, больше в комнате никого не было.

Служба спасения пожарной охраны. – В очередной раз повторила Бо и села на колени рядом с пострадавшей, которая при более близком рассмотрении оказалась очень молоденькой. Совсем юной. Лет четырнадцать-пятнадцать. Линн присела рядом и открыла чемоданчик, а Бо тем временем проверяла основные показатели. – Так, пульс есть. Быстрый, нитевидный. У нее повышенное потоотделение. Дыхание затруднено.

Передоз? – спросила Линн, накладывая жгут выше локтя девушки. – Черт! Ну и вены, ужас. Мне повезет, если умудрюсь воткнуть капельницу.

Бо быстро проверила дыхание, чтобы убедиться, что воздух поступает в оба легких, и проворно ощупала ее шею и конечности, после чего махнула рукой, показывая Линн, что пострадавшую можно было перевернуть на спину.

– Уже что-нибудь ей вколола?

– Нет еще.

– У нее неплохая наружная яремная вена. Я могу вколоть, – сказала Бо Линн протянула ей внутривенный катетер и посветила на шею фонариком, пока Бо быстро вколола иглу в вену и зафиксировала клейкой лентой. Линн присоединила катетер к капельнице и пустила жидкость.

Снизу раздался мужской голос: «Полиция!»

– Пойду за носилками и заодно расскажу им, что здесь и как, – сказала Линн.

– Договорились. – Бо посветила тонким фонариком в глаза девушки. Зрачки были сильно сужены, и, похоже, на свет она не реагировала. На бледных губах застыло немного розовой пены. Отек легких. Почти наверняка передозировка. В ожидании носилок Бо подготовила лекарства, которые могли понадобиться, если девушке стало бы хуже в процессе транспортировки. Вскоре она услышала голоса и громыхание носилок, которые тащили сначала по лестнице, а потом по коридору. Бо встала с колен, чтобы помочь Линн.

– Полицейские проверят оставшуюся часть дома. – Сообщила Линн.

Они поставили носилки рядом с матрасом. Бо зажала тонкий фонарик зубами, чтобы видеть, что делает. Она взяла щит от носилок и подложила его с правого бока девушки. Линн взяла ее за плечо и ногу и приподняла, чтобы Бо могла подсунуть щит под ее тело.

– Вот хрень! – выдохнула Линн.

– Что? – спросила Бо, одной рукой вынимая изо рта фонарик, а другой, удерживая щит. Когда она посветила Линн в лицо, по ее застывшему выражению Бо догадалась, что произошло. – Ты укололась?

– Черт, да. – Линн подняла правую руку. В ее ладони торчала иголка со шприцем. Она отцепила шприц и воткнула его иголкой в матрас. – Он был под ней. Проклятье! Твою мать.

– Я посмотрю за ней. А ты обработай место укола, – велела Бо. Она знала, что заработать гепатит С, или ВИЧ от такого небольшого укола было маловероятно, но все равно ее прошиб холодный ужас. – Ну что?

– Да я уже делаю, делаю. – Линн сорвала перчатку и вытерла ладонь смоченным спиртом тампоном. В полосе резкого света ее лицо выглядело мрачным, но собранным. – Все нормально.

– И бетадином!

Хорошо. Так, я в порядке. – Линн надела новые перчатки, и вместе с Бо они положили девушку на щит, потом переложили ее на носилки и закрепили ремнями.

Бо взялась за один край носилок. Сначала им нужно было перенести их через разбросанные на полу матрасы, а уже потом можно было их катить. – Ты можешь…

– Могу. – Линн взялась за другой край. – Такая глупость, будто первый день на работе. Не могу поверить, что я в это влипла. Господи.

– Мы все проверим, как только доберемся до больницы.

Линн молчала, пока они спускали носилки и загружали их в машину, но Бо знала, что они думают об одном и том же. Базовые анализы крови. Ожидание повторных анализов. Потом снова ждать и проверять, не изменился ли профиль антител в крови Линн. Все медработники, конечно, знали о рисках, связанных с их профессией, и принимали соответствующие меры предосторожности, однако именно их работа, работа спасателей, вовлекала их в непредсказуемые и неконтролируемые ситуации больше, чем кого-либо. Это называлось допустимыми рисками.

Большая часть жизни Бо была омрачена последствиями допустимого риска. Ее собственная жизнь и жизнь Джилли висели на волоске. Постоянно работая в непредсказуемых условиях, Бо всегда действовала исходя из того, чтобы больше никто не пострадал из-за нее снова, что бы ни случилось. Она решила, что ни за что не допустит, чтобы кто-нибудь еще заплатил такую же цену, какую ради нее пришлось заплатить Джилли.

Получается, с Али у нее происходило то, что она поклялась не делать никогда в жизни? Ей нужно было не просто притормозить. Она должна была дать задний ход. В голове у Бо пронеслась череда образов. Вот Али склонилась над Бобби в приемном отделении, энергичная, решительная. Вот Али обнимает ее и утешает, когда она со слезами рассказывала ей про Джилли. Али с ликующим видом после того, как довела ее, Бо, до вершины удовольствия. Бо мучительно хотелось увидеть Али снова, обнять ее раствориться в ее объятиях. Раскрыть ей все секреты и, наконец-то, перестать прятаться. Она сказала Джилли, что втрескалась в Али выше крыши. Но на самом деле все было гораздо хуже. Она пропала с головой.

Али мельком посмотрела в сторону отделения «скорой помощи» по дороге в столовую и резко остановилась, увидев Бо рядом с рабочей станцией медсестер. Сердце у нее вдруг заколотилось от радости и необъяснимого страха. Если Бо стояла там, значит, она не пострадала, даже притом, что ее лицо было мрачнее тучи. Но все равно Али не могла пройти мимо, не убедившись в том, что с Бо все нормально.

– Привет! – сказала Али, подходя к Бо. – Привезла пострадавшего?

– Привет. Я надеялась тебя увидеть. – Ее глаза просветлели, она перестала хмуриться и почти улыбнулась. – Как твоя ночь?

– В целом как обычно. – За разговором Али быстро оглядела Бо. С виду все было в порядке. Без травм. Сердцебиение у Али стало приходить в норму.

Бо посмотрела в сторону одной из огороженных занавеской больничных коек, и на ее лицо вернулось беспокойство. – Я жду напарника.

Али проследила за ее взглядом. – Что-то случилось?

– У нас был вызов в какой-то притон. Она случайно укололась использованной иглой.

– Черт! – пробормотала Али. Неудивительно, что Бо выглядела такой напряженной и расстроенной. Али слегка провела по руке Бо и сжала ее пальцы. – Мне очень жаль. Хочешь, осмотрю ее?

– Нет. У тебя наверняка полно работы.