Я дошла до предпоследней ступеньки лестницы, когда внезапно меня начало трясти, и я, почувствовав сильную слабость, с размаху рухнула на ступеньки. Когда Джейс открыл дверь, я сидела, прислонившись к перилам, подтянув ноги к груди.

Ударом ноги он захлопнул дверь.

– Ты чего, Дэнни?

Услышав его голос, такой спокойный, такой уверенный, я закрыла глаза. Затем обхватила колени руками, уткнулась в них лицом и так и застыла, утопая в пышных складках своего шелкового платья. Как хорошо, что сзади меня подпирают перила, – они не дают мне упасть.

Три глубоких шрама на спине и клеймо на левой ягодице. Я вновь почувствовала запах горелого мяса, услышала тихий свистящий смех и свои отчаянные крики, почувствовала, как по ногам льются кровь и сперма.

А потом я услышала кое-что еще: сухой, как бумага, шепот директора школы Мировича, когда раскаленное железо прижалось к моей спине. Я заставила себя прислушаться, словно приоткрыла дверь своей памяти в навечно запертую комнату.

– Дэнни, – сказал Джейс, встав передо мной, – с тобой все в порядке?

Я подняла голову. Его светлые волосы были растрепаны, голубые глаза по-человечески нежно смотрели на меня. Я не заслуживала такого доброго отношения, я это знала.

Глаза словно жгло огнем, но боль в левом плече улеглась. Дважды сглотнув, я, наконец, разжала сухие губы и прошелестела:

– Нет, со мной не все в порядке. Принеси лопаты, Джейс. Придется кое-что выкопать.

В огромном подвале под своим домом я держала садовый инвентарь и черный сверкающий ховер, который в данный момент стоял тихо и неподвижно. До того как я разбогатела, подвал был совершенно пустой. Сначала я хотела использовать его в качестве места для медитации, но потом отказалась от этой мысли, а медитацией занималась в спальне или столовой.

Дрожащими руками я разбросала кучу картонных коробок и оглянулась на Джейса, который внимательно наблюдал за мной; при свете ламп его растрепанные волосы отливали золотом.

– Слушай, – сказал он и попытался их пригладить.

Это не помогло – волосы продолжали топорщиться, только под другим углом. Сейчас Джейс был похож на героя одного сериала – приятеля Джипси Роэна по имени Марбери, чудаковатого, но очень самоуверенного нескладеху с шапкой густых, торчащих во все стороны волос.

– Это так срочно? Может, пусть подождет до завтра? Как ты смотришь на то, чтобы хорошенько надраться?

– Ты-то, может, и надерешься, а мне что делать?

Удивительно, каким решительным тоном я это сказала. Горло царапали острые запахи подвала, ховера с его листовыми рессорами, запахи реактивной смазки и плесени.

– Ну а как насчет того, чтобы завалиться в постель, как следует трахнуться, и забыть, к чертовой матери, обо всем на свете? Ты не против?

Джейс говорил небрежным тоном, стараясь сделать вид, будто шутит, но его выдавало неровное дыхание.

«О Джейс». Едва заметно улыбнувшись, я отвернулась и вновь принялась копаться в коробках. Вскоре в бетонном полу показалась круглая деревянная крышка, к которой было приделано железное кольцо.

– Ничего себе, – сказал Джейс, поправляя на плече лопаты, как это, наверное, делали в давние времена могильщики. – Прямо как в кино.

От злости я хотела сказать ему какую-нибудь колкость, но сдержалась. Джейс был бледен, на лбу выступил пот. Мы оба мучились от клаустрофобии, а он… что он сейчас чувствует? Если бы я к нему прикоснулась, я бы это узнала, ибо я не только демон, но и женщина с присущими ей желаниями и психикой. Прошло почти десять лет, а воспоминания живы до сих пор.

Может быть, поэтому я не могу с ним спать? Или потому, что он не дает мне забыть, какой я была до Рио?

– Тебе туда лезть вовсе не обязательно.

Я взялась за железное кольцо. Какое холодное, прямо обжигает. А может быть, слишком уж пылают мои демонские пальцы? В горячем воздухе поднялись облачка пыли; от меня исходил жар. «Теперь мне больше никогда не понадобится климат-контроль. Может, стоит пойти работать ходячей сушилкой? За разумную плату».

– И бросить тебя одну? – Джейс покачал головой. – Не пойдет, милочка. Знаешь ведь: взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Слова застряли у меня в горле.

«Прости. Я не та женщина, которая тебе нужна».

Вместо ответа я молча потянула за кольцо.

Из темноты пахнуло затхлым воздухом и пылью. Я попыталась нащупать выключатель.

– Не работает, наверное, – буркнула я. – Этого еще не хватало.

Наконец рука наткнулась на кнопку, я нажала – и едва не ослепла от света одной-единственной голой лампочки. Я судорожно втянула ртом воздух, горло сжалось до размеров булавочной головки.

– Как прошла встреча с кровососами? – спросил Джейс скучающим, беззаботным тоном.

Я взглянула ему в лицо; почему-то я была благодарна ему за то, что он со мной. Я в долгу перед Гейб и перед Эдди; интересно, а чем я обязана Джейсу?

Ответ может быть только один: слишком многим, чтобы когда-нибудь с ним рассчитаться. Долг, обязанность, честь; за все это я буду платить до конца моих дней, да еще говорить «спасибо».

И все же это лучше, чем вечное одиночество, правда?

Еще бы не правда!

– Замечательно. Главный сказал, что у него есть книги о демонах, и я могу ими пользоваться.

Мне удалось не задохнуться от собственного голоса.

– Умеешь ты заводить друзей, – заметил Джейс Монро, с интересом заглядывая в черную дыру.

– Просто у меня неотразимая улыбка.

Я наклонилась, уперлась руками в пол и легко скользнула вниз. Слава богам, рукоять меча ни во что не уперлась. Немного повисев в воздухе, я мягко спрыгнула на пол.

– Там драка была, с оборотнями.

Джейс тактично не обратил внимания на мое рваное платье и пятна черной крови на корсаже. Никогда бы не подумала, что он может быть вежливым. А вот пойди я наверх и переоденься – никогда бы об этом и не узнала.

– Тебя на минуту нельзя оставить одну, – сказал Джейс, передавая мне лопаты. Затем вынул из-за пояса меч и тоже отдал его мне.

– Вот именно. Потом я заскочила на квартиру к Кристабель и снова все осмотрела.

На первой лопате осталась засохшая земля. Вторая была совсем новой. Зачем я ее купила? Или у меня вновь заработало предвидение?

Иногда я его ненавидела, как, впрочем, и свое умение гадать на рунах. Обладать даром предвидения – значит чувствовать себя пешкой, которую переставляют с клетки на клетку; никогда нельзя точно определить, то ли в тебе говорит интуиция, то ли ты просто становишься параноиком. Впрочем, интуиция и паранойя – это почти одно и то же, поэтому предсказатели-псионы – провидцы – сходят с ума чаще всех.

– Нашла что-нибудь интересное?

Джейс нагнулся над дырой и легко спрыгнул ко мне. Под задравшейся на животе футболкой я успела заметить гладкую загорелую кожу и упругие мышцы. Мы оказались совсем близко друг к другу.

– Между прочим, можно было бы поставить здесь лестницу, Дэнни.

– Думаешь, я сюда лазала каждый день? А у кровососов я действительно выяснила кое-что интересное. Главный и его Наложница узнали знаки – это глифы пожирателя.

Я даже похолодела, произнеся это. С пожирателями лучше не связываться. Их смертельно боятся все псионы.

Тихо присвистнув, Джейс забрал у меня лопаты, оставив только меч. Трогательная доверчивость.

– Так… понятно.

Джейс нахмурил светлые брови и сжал губы.

Я смотрела на четкий овал его лица, на уголки рта. Джейс всегда был очень красив, а самоуверенный вид делал его и вовсе не отразимым. Интересно, я влюбилась в него из-за этой самой самоуверенности? Наверное, да, потому что ее-то мне как раз и не хватало, хоть я и старалась это скрывать. Мне всегда хотелось быть решительной, а не казаться такой.

Джейса я ни разу не видела испуганным, он никогда не терял чувства юмора.

– А что тебе удалось узнать?

Он только пожал плечами и фыркнул.

– Да ничего. Наш мистер Смит зарегистрирован как нормал. Работал ювелиром. Свидетельство о рождении утеряно, коммунальные счета оплачены каким-то трастовым фондом.