— Жаль, что о нас на родине не осталось даже легенд. Впрочем, мой народ никогда не отличался многочисленностью, а спастись смогли очень немногие. Я, уважаемый сэр, хобгоблин! — гордо произнёс он.

А я очень крепко призадумался, и, вроде бы, были легенды. Но про то, что этот вид оказался на Тесселисе, я не знал. Как и про то, что он спасался с Британики.

— Леди ждёт, — кивнул сэр Брин Зое, — Но вкратце могу вам поведать, сэр, историю своего народа.

И история оказалась крайне неприятной. А именно, подозреваю, что острая фаза войны с сидхами и последующие жертвы начались с того, что в Ириу, коренных землях сидхов на Британике, произошёл разрыв Грани, и появился небольшой Ном. А пришли на Тесселис люди, причём те самые «дети Дану», которые по их мифам изгнали сидхов из холмов.

Новый Ном оказался небольшим, обитатели его были практически поголовно истреблены, за исключением немногих хобгоблинов, смогших спастись. И покинувшим Британику в понятном ужасе: не успели они пережить и осознать последствия перехода через грань, как оказались в центре резни своих добрых соседей — детей Дану, и своих сородичей.

На данный момент исконно бриттские хобгоблины немногочисленны и обитают на островах Архипелага. При этом малоизвестны: от природы этот вид — домоседы, что сообщил и сэр Брин, и заложено в самом названии этого вида.

Кстати, историю я знал весьма неплохо, и если соотнести сроки, то выходило что появление этого Нома подтолкнуло сидхов от вялотекущего военного конфликта к решительному наступлению, которое чуть не стало гибелью людей на Британике. И причина — этот Ном. Похоже, сидхи просто… испугались. А нет ничего более страшного, чем испуганный разумный, особенно если это целый мистический вид.

И да, гоблины оказались родственны хобгоблинам и наоборот, что признал сам сэр Брин.

— Но мы отнюдь не такие прощелыги, сэр, смею вас в этом заверить! — горячо заявил он, с чем я не стал спорить.

Хотя, несмотря на некоторую взбалмошность, сказать, что все встреченные мной гоблины были «прощелыгами» — точно не выдет.

— Ты скажи, Доран: он подходит? — вдруг подала голос Зое, молчавшая всё время четверть-часового рассказа, причём указывала она явно на меня.

— Да, леди Лузильян, сэр Хуманум вполне подходит, — ответил сэр Брин.

— А для чего я «подхожу», не расскажите?

— Конечно, чтобы владеть «Альбатросом», сэр!

И тут выяснилась такая вещь, что Зое всё же активно искала путь с острова. И логичный (о котором я узнавал без её ведома) вывод, что Ном Крепости может покинуть только варрик — она сделала. Просто взять этот варрик, да ещё с пилотом, было невозможно. Вопрос я уточнил с пристрастием, и никто отпускать пилота с военным варриком не собирался, ни за какие деньги. Не говоря о том, что в Крепости было мало самоубийц, готовых преодолеть несколько Граней Номов подряд на варрике. Точнее, таких вовсе не было среди пилотов. И вот, эта девица выискала хобгоблина, который служил раньше в Крепости, так ещё и выкупил варрик в личную собственность!

— Сам я уже не летаю, сэр. Возраст, силы не те, — вещал Брин. — Первые годы после отставки — да, собирал, поднимался в небо. А сейчас даже сил на сборку почти не осталось. И куда Альбатросу дальше? В море, как и мне? Это не дело, сэр! Так с боевыми товарищами не поступают, а он мне именно товарищ и друг!

— Это, сэр Брин, я понимаю. Вот только я — не магер.

— То, сэр Хуманум, что вы — не обученный магер, леди Лузильян мне сообщала. Только в чём препятствие?

И тут выяснилась такая занятная деталь работы Факела Трисмегиста. Это был не Очаг, не что-то такое. Это выходил полностью автоматический артефакт, принцип действия был таков: он использовал мистический канал подключённого к нему мистика для полёта и, при приближении к Грани Нома — преодоления Грани. Подозреваю, опасность и вредоносное воздействие Факелов не в последнюю очередь связано с этой автоматизацией — Факел «проталкивал», высасывал через одарённого поток мистических энергий, не обращая внимание на возможность эти энергии проводить. В некотором смысле травмируя и обдирая мистическую, да и физическую составляющую пилота. Мало того, есть у меня ощущение, что при переходе через Грань, мистическая «пропускная способность» не слишком сильных мистиков исчерпывалась, несмотря на вытягивающий их, как насос, Факел. И данный механизм сжигал в мистическом пламени всё, что было доступно. Ту самую «душу», мистическую часть разумного, что и приводило часто летающих пилотов к прискорбному состоянию. Не часто летающие — действительно тренировались и развивались как мистики, хотя довольно самоуничтожительным способом, пусть и действенным. Вот только я, несмотря на то, что Зое мне подруга, никак не собирался «сжигать душу».

— Так вам-то это зачем, сэр? — изумлённо поднял брови Брин. — Леди Лузильян говорила, что вы справились с полноценным Очагом, да и в Крепости слухи ходят…

— «Справился» — громко сказано, сэр Брин. Корабль чудом не развалился, да и мистическую силу для этого в меня вливали магеры.

— Ну так вливали же, а вы справились, сэр. Значит, поток изнанки вам не навредил, а значит — справитесь без проблем и вреда. Да и чувствуетесь вы как магер изрядной силы.

А вот тут я уже и сам стал понимать. Дело в том, что разницы для канала-проводника мистической силы никакой и не было. Что энергия изнанки «в сыром» виде, что энергия в виде «податливом». Он — труба, образно выражаясь, по которой эта энергия течёт. Для конкретного мистического воздействия, конечно, разница весьма велика, но в случае с Факелом — действительно справлюсь. Работать с энергиями и совершать сознательные и даже неосознанные мистические деяния не надо — надо только исправно снабжать Факел энергией, что мне, с учётом чётко и однозначно обозначенной разницы в энергопотреблении, не повредит.

— Кажется, понял, — озвучил я. — А почему такую автоматизацию не делают на Очаге?

— Так там поток-то в десятки раз больше, сэр! И никакой магер, сколь бы то ни было сильный, такого потока не удержит. Так даже если удержит — поток раздует Пламя так, что Корабль сожжёт за считанные минуты.

Ненужные энергии, которые Мастер Грани старается не затрагивать, контролируя канал Очага, понял я. Вдобавок он сжигает излишки, а вот если энергия потечёт «самотёком», самовольно расширяя канал, если Генератору Райсха будет не хватать какого-то типа энерги… Да, этому автоматизированному Очагу да и Кораблю, на который его поставят, жить и вправду считанные минуты, даже не приближаясь к Грани.

— Но, предположим, я обеспечу горение Факела без вреда для себя, — как спрашивал, так и рассуждал я вслух. — Но варриком надо управлять. А я этого, сэр Брин, не умею.

— Если бы, сэр, вам нужно было бы закинуть бомбу на пиратский Корабль, под огнём пушек и картечниц, то я бы сказал что да, надо. Но вам же, со слов леди, надо просто долететь до потребного места?

— Да, но управление…

— Совершенно не сложно, смею вас заверить, сэр! Пройдёмте, я вам продемонстрирую.

С этими словами он направился к стоящему на берегу дощатому сараю, где действительно оказался довольно крупный варрик: овал в три ярда диаметром, семи ярдов длиной. Как я понял, Альбатрос, который находился в этом сарае… хотя, скорее — ангаре. Так вот, Альбатрос был именно бомбомётным варриком, на котором была подходящая и для Воздушного Корабля турбина, ну и масса свободного пространства для этих самых бомб. Овал корпуса покоился на стапеле, а вот крылья передние и задние, крепящиеся над отдельно лежащей турбиной, стояли в стойке у стены.

Продемонстрированная кабина управления, хотя и была рассчитана на сэра Брина и не отличалась размерами, была снабжена всего двумя рычагами управления. Один задавал направление полёта, второй — тягу турбины. И всё, ничего иного для управления варриком не требовалось, в чём меня Брин заверил. Навигация же «разъездными» варриками осуществлялась с помощью астрокомпаса (занятного прибора, определяющего не только направление, но и положение астрокомпаса и места, где он пребывает, по хронометру и положению светила — Солнца или Луны) и по картам Номов, от Грани до Грани.