— Не зачем, а кто, — ответил психолог, во все глаза глядя на дико хохочущую и скачущую словно обезьяна бабу, — Её так зовут.

— И? — поинтересовался я, высасывая из куста энергию.

— И всё, — каким-то обречённым голосом произнёс мужчина. — Её не остановить. Она сейчас сильнее кого бы то ни было.

— Ну это мы посмотрим, — ответил я, чувствуя, как бурлящий в крови адреналин уступает место холодной сосредоточенности. Первый страх вымыло из головы, ступор прошел и я деятельно принялся спасать собственную тушку и близких мне людей.

В это время эта Бульдозер, накачав под завязку магией очередной шар, швырнула его девчонок. Почти попала, но в последний момент прямо перед ней рванул здоровенный огненный сгусток выпущенный княжной, сбивая прицел и удар пришелся не прямо в них а ушел влево и назад, толкнув воздушной волной в спины, заставив покатиться кубарем.

Впрочем, это дало мне необходимое время чтобы подготовиться.

Подскочив к психологу, я коснулся его плеча и целый пучок тонких лиан пополз тому под одежду, оплетая таким же аналогом защитного костюма, что был сейчас на мне.

В ответ на шокированное — Что это?! — я посмотрел в круглые от ужаса и непонимая глаза мужчины, буркнул недовольно, — Моя магия, — и оплетя его тело полностью, в конце закрыл голову маской с прорезями для глаз и рта, сам наращивая такую-же вокруг себя.

Полюбовавшись на дело рук своих, добавил, — От осколков и не сильных заклинаний защитит, но подставляться не советую.

— Но как?! — глухо воскликнул тот, заторможено двигая руками и пытаясь подняться.

— Потом, Андрей Валентинович, всё потом.

Обстановка меж тем изменилась. Мои девчонки всё также кружили вокруг неизвестной, постоянно атакуя, но я с тревогой заметил, что Вика и Илана лежат на вздыбленном переломанном асфальте, хоть и живы. Я видел, как Семёнова приподнялась, пытаясь опереться, но рука подломилась в локте и она свалилась вновь.

— Сука, — выдохнул, буквально загораясь ненавистью. Хлестанул лианами, пытаясь ухватить противницу за руки, но та, каким-то запредельным усилием их смогла разорвать, снова неприятно захохотав. И вот тогда я понял, что наступило время Зелёного слоника.

— Ну держись, тварь! — прошипел я, и дёрнув себя лианой, подлетел к стоявшему за парковкой дереву и обняв то обеими руками и ногами, резко присосался к идущим в нём жизненным сокам.

Толщина зелёной брони стала резко возрастать, окутывая меня словно толстым ватным слоем. Резко скакнул вверх запас зелёной энергии. Мне хватило буквально пары минут, что накачаться под завязку.

Вот только эти минуты остальным дались дорого.

Когда я обернулся, лежали уже все, и только Руслана из последних сил удерживала гаснущий под мерными как пневмо-молот ударами купол воздвигнутый над неподвижными телами.

— А-а-а! — С диким криком, выпущенный словно камень из пращи, я всей массой влетел в Бульдозер, облепляя лианами, сдавливая теми словно питон или анаконда. Покатился по земле, одновременно кулаком правой без остановки гвоздя по лицу маньячки. — Н-на, сука! Н-на! Получи! — С безумной радостью наблюдая, как под здоровенным зелёным кулаком лопается кожа, брызгая кровью, заливая лицо беснующейся в моих крепких объятиях бабы.

Но тут вдруг словно что-то взорвалось и я понял, что лиан больше нет, а я сам, не смотря на немаленький вес, лечу в воздухе. Перекувыркнулся через себя, затормозил, пробороздив землю, раскидывая в стороны куски асфальта. Скрипнув зубами, посмотрел на противницу.

— А ты интересная… — Залитая кровью, в подпаленной одежде, Бульдозер смотрела на меня и улыбалась, страшно скаля неровные зубы, — любишь поиграть?

— Люблю, — ответил ей, не торопясь вставать. Отросшие с пальцев корни уже пробили гравийную подушку под асфальтом и нашли какую-то корневую систему тут же присосавшись к ней и перекачивая силу в меня, взамен утраченной. Жаль только корни были тонкие, быстро большой объем не выкачаешь. — Только ты ошиблась, я парень.

— Ещё интересней, — женщина ладонью стёрла с лица кровь, облизнулась. Раны на ней затягивались как по волшебству. Хотя почему «как», по волшебству и затягивались. — Всегда любила с мальчиками пошалить. Вы такие забавные. Жаль быстро кончаетесь.

— Сегодня кончишься ты. — Я тянул время, накапливая энергию, готовясь нанести удар который та отразить не сможет. Пока получалось.

— Я вся в нетерпении!

А затем я повторил то, что получилось провернуть тогда в парке, не стал швыряться лианами по воздуху, а прорастил через корни под землёй, двумя отростками прочно спеленав Бульдозер ноги, а третьим прицельно выстрелив ей между ног. Вот только случилось невероятное, ягодицы этой твари не только перехватили мою зелёную тентаклю, остановив булками прямо в полёте, но и буквально раздавили её, сжавшись железными тисками, с резким чавкающим звуком, не дав проникнуть даже на полшишечки.

— Плохой мальчик, — прошипела та, а я, не тратя больше времени на разговоры и понимая, что игры кончились, подпрыгнул высоко в воздух и уже оттуда стал беспорядочно бить заострившимися и ороговевшими концами лиан, пытаясь насадить Бульдозер на них как майского жука на булавки.

Недолго. Воздушный взрыв бросил меня на землю, и тут же сверху накрыло тяжёлое тело.

— Хватит от меня прятаться, — истерично завопила женщина-монстр и принялась голыми руками разрывать на мне броню. Пальцы словно металлические клешни вгрызались в плотную зелень, вырывая целые куски, оставляя лохмотья волокон истекающие ярко зелёной жидкостью.

Вот тут мне уже стало страшно и я отчаянно замолотил по ней всем доступным, постепенно скатываясь в банальную панику. Это и впрямь был какой-то монстр. Не просто равный мне в обличье слоника по физической силе, а даже в чём-то превосходящий.

Все запасы энергии я перекинул на наращивание новых защитных слоёв, взамен разодранных. Один раз смог пробить ей бок одним из шипов, но даже тогда мне не удалось запустить внутрь неё споры. Пока я преобразовывал шип создавая каналец, через который смог бы впрыснуть ей готовые пожрать её изнутри зародыши растений, она каким-то образом буквально воспламенила ткани и кровь вокруг шипа, сжигая его, а затем запечатала рану.

Паника переросла в совсем уж беспорядочное брыкание, когда кожи коснулись кончики её пальцев.

Каким чудом удалось вывернуться, я не понял, но на миг почувствовал толику свободы и, скинув с себя наполовину красную от крови и зелёную от древесного сока, маньячку, стрельнул лианой в дерево, попытался прыгнуть следом, чтобы дать себе передышку, разорвать расстояние между нами. Но в этот раз не вышло. Меня уже в полёте схватили за ногу и, прокрутив над головой круг, со всей дури впечатали в землю, вышибая дух. Если бы не самортизировавшая броня, сыгравшая на манер подушки безопасности, то гробик мне можно было бы заказывать уже сейчас.

— Я ещё не закончила! — прорычала Бульдозер. В одно движение, чуть на оторвав мне голову, разодрала шлем. А затем мне словно плеснули кипятком в лицо и я заорал от нестерпимой боли.

— Извини, попортила твоё личико, — она оскалилась, потянулась, словно желая вцепиться в меня зубами, как вдруг сзади треснул электрический разряд, и женщина застонала, закатывая глаза и подрагивая всем телом. Странный звук раздался снова и Бульдозер, находясь в полуобморочном состоянии, зашаталась, открывая рот и вываливая наружу длинный словно змеиный язык, самым кончиком мазнувший меня по лицу, а затем свалилась на землю, не переставая конвульсивно подрагивать.

А в паре метров за ней обнаружился упакованный в зелёную броню психолог, с странной пластмассовой коробочкой в руках. Какими-то дёргаными движениями он приблизился ко мне, а затем глухо спросил, — Пётр, вы живы?

— Скорее да, чем нет, Андрей Валентинович, — ответил я чуть погодя. Лицо всё ещё продолжало жечь, но боль словно притупилась, отдалившись, уйдя на задний план, позволяя связно мыслить и разговаривать.