— И спрашивать девушку о возрасте у нас считается неприличным! — пресекла чужое любопытство Татьяна.

В других обстоятельствах она бы не полезла со своим уставом в чужой монастырь, но эти сжатые в куриные гузки губы дам, этот насмешливо-презрительный взгляд советника… «А мы, между прочим, посланницы Богини! Так что, Танюха, выше нос, — сказала она себе. — Пусть ниц не падают, в штабеля не укладываются, но наших знают!» Она слегка оттолкнула тарелку:

— Я сыта. Ваше Темнейшество, соблаговолите отдать распоряжение, чтобы нас проводили в покои. У нас с леди Наиной выдался действительно тяжелый день. — И она снова бросила взгляд на советника, постаравшись вложить в него долю презрения. Дескать, вот, девушки с дороги, издалека, а к рюмке не припадают, как некоторые, которые им еще и еды пожалели.

Правитель взмахнул рукой, снова, как черт из табакерки, откуда-то из стены выскочил лакей в белом, и девушек проводили в покои.

Наине дворец понравился, много света, ажурный декор, множество струящихся драпировок по стенам. Все это было похоже на восточную сказку, даже принц в наличие был. Не совсем принц, правда. Пиринс — это титул правителя, у которого нет наследника. Пока что это все, что Наине удалось выяснить, пиринс Паулис, хоть и оказывал ей знаки внимания, но на вопросы отвечал неохотно. Только улыбался уголками рта и гладил руки. Наине, с одной стороны, было лестно внимание правителя, с другой стороны, в его глазах был только холод и расчет, и от этого девушке было не по себе.

Но Наина предпочитала думать только о хорошем, поэтому с удовольствием посетила купальни, оценила мягкость постели и подушек в своих покоях, пушистость ковра, и все это привело ее в восторг.

Недоумение вызвали разноцветные лоскуты тончайшего шелка, из которых девочки-служанки сооружали ей наряд, который больше открывал и подчеркивал, нежели прикрывал. Это при том, что сами девушки были одеты в простые прямого покроя туники с разрезами по бокам и широкие штаны под ними. Показываться в том наряде, что ей соорудили, скромной армянской девушке было неприлично, поэтому она выбрала самый большой кусок шелка и соорудила себе из него платье на манер сари.

За ужином Таня препиралась с советником, а Наина думала, что надо подсказать спутнице, что покорностью и уступчивостью можно добиться большего, и не стоит настраивать против себя тех, кто наделен властью. Только она сильно сомневалась, что Татьяна ее послушает, характер не тот.

Слова о пророчестве Наину смутили, но не удивили. Это же естественно, что если они попали сюда, то у них должны быть миссия, это обязательный атрибут попаданки в любой книге.

Наина, вернувшись в покои, как раз хотела посмотреть в книге, что там написано, какая у них будет роль, но в дверь тихонько поскреблись, и появилась Таня.

— Привет, не спишь? — спросила она. — Это хорошо!

По мнению Наины утверждение было сомнительным, но она предложила коллеге присесть. Таня чуть сморщила нос, но опустилась на низенький диванчик.

— Тут все такое низкое, неудобное, как будто к полу прибитое. — пожаловалась она.

— Здесь наги живут, им, наверное, так удобнее в животной ипостаси, — заметила Наина.

Таня на этих словах вздрогнула, замерла, а потом выдала:

— Надеюсь, что никогда этого не увижу, бр-р-р.

Наина про себя подумала, что это маловероятно — находится во дворце змеелюдей и не увидеть их в истинной ипостаси, но не стала расстраивать Таню.

— Ты что-то хотела? — спросила она.

— Ага, — Татьяна покивала, — твоя книжка, откуда она у тебя?

— Не знаю, — Наина задумалась, — взяла из дома, думала почитаю в “Орленке”. Но как-то все не до чтения было, то одно, то другое…

— Ага, понятно. — Таня снова кивнула. — А зачем ты ее с собой взяла?

— Не знаю, само получилось. Просто сунула в сумку. — Наина сама не знала ответа.

— А что еще взяла? Где твоя сумка? Не забрали? — забеспокоилась Татьяна.

— Здесь. Сейчас!

Наина полезла под кровать и вытащила сумку, которая сидела там довольно плотно и поддавалась с трудом.

— Вот она! — Наина подтолкнула объемный баул в сторону подруги.

— Давай посмотрим, открывай скорее! — оживилась Таня.

Наина расстегнула молнию. Ей и самой хотелось убедиться, что все на месте. Девушки-прислужницы, конечно, милые и предупредительные, тише воды, ниже травы, ходят как тени, глазки в пол, но наверняка все докладывают кому велено. Может, и позаимствовали что.

Девушки перебрались на пол. Наина принялась выкладывать вещи, Татьяна внимательно смотрела, время от времени заглядывая внутрь сумки и комментировала:

— Веревка, еще веревка, зажигалка, нож… Отлично, просто отлично. Покрывала. Прекрасно! Коробочки из-под сока? А, точно, выпили же! Пригодятся, не выбрасывай. Книжка. Ну, это само собой, отложи пока в сторону. Влажные салфетки? Эм-м-м… Пусть будут. Фонарик! Замечательно! — Таня искренне радовалась их сокровищам.

— Аптечка! Наина, ты умница, я тебя люблю! О! Неожиданно! Наинка, дай я тебя расцелую! — Таня отложила сумку в сторону, решив не доставать крючья-кошки и прочее альпинистское снаряжение, которое аккуратно было уложено на самое дно, и в шутку попыталась обнять подругу.

Наина принялась отбрыкиваться, в итоге они повалились на мягкий ковер и принялись дурачиться и щекотать друг друга. За возней они не заметили, как под драпировками кто-то проскользнул к выходу.

— Слушай, Наиш, а ты зачем это все собой взяла. Ладно, пледы-бутерброды, а все остальное-то? Ты в горы надолго собиралась?

— Мы когда последний раз с Нютой-джан и детьми в поход ходили, там у нас малышня пещеру нашла и спряталась в ней. А инструктора-сопровождающие молодые совсем были. Они стали искать вход, но нашли другой, полезли на скалу, да сорвались. И, ты понимаешь, все на нервах были, никто не подумал, что дети-то туда залезть не смогли бы. Пришлось в итоге задержаться в горах. А у нас провиант рассчитан, и место незнакомое для ночевки. В-общем, остались мы ночью в горах, двое взрослых и пятьдесят любознательных детей, за которых ты в ответе. Поэтому лучше что-то лишнее взять, на всякий случай. Та тропа ведь детская была, простая и безопасная, кто же знал?

Наина немного помолчала, уйдя в воспоминания, но быстро вернулась в реальность:

— И видишь, не зря. Судя по всему, ты что-то задумала, да? — спросила она подругу.

— Ага, — Таня согласно покивала. — Побег.

Татьяна еще раз заглянула в сумку.

— Най, а ты правда вот этим всем умеешь пользоваться? — Таня задумчиво смотрела на аккуратно уложенное альпинистское снаряжение и уважительно на Наину.

— У нас же всем предлагали курсы пройти инструкторов-спасателей, а я на расширенный курс еще записалась по скалолазанию, — пояснила Наина.

— Зачем? — в глазах Татьяны зажегся огонек любопытства.

— Понимаешь, Таня-джан, брат ко мне несерьезно относится, и жених тоже. Я для них как кукла — тут поставить, туда сводить. А мне хотелось чего-то добиться, удивить их. Чтобы увидели, что я тоже что-то умею, что-то могу. Мне даже учиться в колледже позволили только потому, что директриса — знакомая, и там одни девочки.

— А где ты училась? — Таня удобно устроилась лежа на животе и подперла подбородок ладошкой.

— В медицинском. — Наина, наоборот, легла на спину и закинула руки за голову.

— А в “Орленке” как оказалась?

— Брат отправил. Наверное, думал, что сбегу перед свадьбой, она у меня осенью. Сразу, как сезон закроем. А из санатория не сбежишь же. И директор — тоже знакомый, друг отца. Вот, под присмотр и отдал.

— Скучаешь по брату и жениху?

— Не особо. Брат дело отца продолжает, его и не бывает никогда дома, а если и приходит, то со своими девушками. А жених… Он немолодой очень, не до меня ему, не до ухаживаний. Брат с ним договорился без меня. — Наина вздохнула. — А я бы хотела здесь остаться, — мечтательно закончила она.