— Разошлись во мнениях, — и долгий взгляд из-под капюшона в сторону Кхая. — Итак, вы согласны на мою цену?

Торопит с решением, оно и понятно. Непонятно только, что делать. Впрочем, к чему раздумья — Регалия мне нужна, очень нужна.

— Лаит, что ты скажешь?

Проводник пожал плечами.

— Тебе решать и тебе оплачивать сделку.

— Но ты тоже думаешь, что это ловушка?

— Однозначно.

Вот так просто. Признает, что меня заманивают на плаху, но меж тем спокойно отпускает.

— Кхай?

— Конечно ловушка, но Регалию следует добыть любой ценой.

А он прав. Зачем я спрашиваю их совета, если уже точно решила, что пойду? Несмотря на явную опасность и глупость затеи. Вор даже не отрицает, что это ловушка, но может в этом и суть? Может быть это действительно ловушка, только совсем не такая, как мне представляется? Не узнаю, пока не попробую.

— Хорошо, цена будет уплачена.

Я буквально почувствовала, как довольно ухмыляется Вор под своим капюшоном.

Мы стояли в тени деревьев у подножья пирамиды. Сказать, что она была большой, значит обозначить свое неумение видеть вещи. Пирамида поражала воображение своим величием. В нормальном мире ее, наверное, не смогли бы возвести. Никакого инженерного и архитектурного гения не хватило бы, чтобы рассчитать ее строительство. Пирамида Хеопса? Игрушечный домик рядом с этим гигантом. Неудивительно, что отбрасываемая ею тень, накрывала добрую четверть города. Конечно, странно, что накрывала исключительно одну четверть, но мало ли, что было странным в Первозданном?

Например, готовность Вора украсть у своих вещь, которая способна привести к разгрому Самех в текущей партии Игры, а мы готовились именно выкрасть. Из обрывков фраз и многозначительно молчания нормальной картины не сложить, но по всему выходило, что конкретно этот Вор впечатлился «уговорами» Кхая и решил пойти против решения Совета Старейшин Дома Самех, который все не мог определиться кто страшней — Кхай или Коф. Мне бы насторожиться, но… это был еще один из тех случаев, когда раздумья могут быть опасней действий.

Логично предположить, что мне устраивают ловушку. Вот только зачем так сложно? Дом Воров уже знал о том, что я в городе, о чем недвусмысленно было заявлено наведенным сном. То есть, в любой момент меня могли сдать Созидающим и иже с ними, и поймали бы тепленькой еще вчера, во время беготни по городу. Или вытащили бы из постели Лаита, вот было бы веселье…

— Ну что, готова к подвигам?

Мы уже были на «ты», но себя он так и не назвал, ответив почти в духе фразы «что в имени тебе моем».

— Цель вижу, в себя верю, но все еще не могу понять твои мотивы.

— И долго ты будешь пережевывать одно и то же? Хорошо, если я тебе пообещаю, что уже сегодня ты получишь третью Регалию и вернешься к своим спутникам, это тебя успокоит?

Забавно.

— Почему ты не дал подобного обещания раньше, перед Лаитом и Кхаем?

— Из-за Кхая, он не должен знать, о том, что произойдет в пирамиде.

— Из-за Кхая. Значит Лаиту я смогу рассказать?

— Лаит твой Проводник, он не только может, но и должен знать, обо всем, что с тобой происходит. Повторюсь — обо всем.

На что он намекает? Лаит и так знает обо всем, даже о том, что мне хотелось бы скрыть или, по крайней мере, не так явно показать.

— Ладно, значит проблема в Кхае. Не буду даже спрашивать, почему он не должен знать…

— Хорошо, что не спрашиваешь, я не имею права ответить, да и ты сама скоро все поймешь.

Вот так, Вор что-то знает, что-то важное о Кхае, но мне не скажет. Уловка? Попытка нас поссорить? Зачем? Опять одни вопросы и почти никаких ответов.

— Допустим, а о том, что меня ждет в пирамиде, ты мне скажешь?

— Нет. Не хмурься, так будет интересней.

В голосе Вора явно сквозили смешинки. Говорю же — мелкий, вредный саа’ле.

— Идем, но сперва накинь вот это.

С этими словами Самех протянул мне свернутое нечто. Нечто оказалось таким же темным плащом, как и у него.

— Только не говори мне, что мы пройдем через центральный вход среди белого дня…

— Во-первых — белый день, как ты выразилась, тут круглосуточно. Во-вторых — да, через центральный вход. Запомни на будущее, если вдруг решишь вступить на Путь Вора, в темноте и прячась, воруют только дилетанты. Мастера же все делают с шиком и блеском, наплевав на условности ремесла.

— И у них это получается?

— На то они и Мастера.

— Ну, тогда вперед на подвиги.

И мы пошли к центральному входу. Верх идиотизма. Белизна отделки пирамиды слепила глаза, отражая свет трех солнц, поэтому полумрак за дверями центрального входа оказался несколько дезориентирующим. Как и полное отсутствие какой-либо охраны у этих самых дверей.

— Заходи не бойся, выходи не плачь?

— Что-то вроде того. Попрошу тебя помолчать, пока я не дам знать. Идем. Ничему не удивляйся, ничего не бойся, ты моя тень и не более того.

Изнутри пирамида была совсем не похожа на своих египетских сородичей. В тех строениях тесно, душно, затхло. Тут же были высокие и широкие коридоры, стены которых были сплошь покрыты… знакомыми символами. Итак, и египетские иероглифы имеют хаоское происхождение. И почему меня это не удивляет?

Казавшийся бесконечным коридор все петлял и уходил дальше вглубь пирамиды. Периодически слева или справа появлялись двери, почему-то разных размеров и форм. То есть совсем разных — были и маленькие дверки, куда с трудом смог бы протиснуться крупный хаосит, были и огромные двери, рассчитанные на тех же гигантов, что строили эту пирамиду. Двери были из простого железа, без рисунков и чеканки, или покрытые золотом и целыми картинами разноцветных иероглифов, деревянные и даже из темного стекла, квадратные и округлые, или вообще какой-то неопределенной формы. Очень хотелось спросить Вора об этой необычности, но запрет на разговоры все еще не был снят. Наконец, мы остановились, пожалуй, у самой обычной двери из всех встреченных: прямоугольная, из дерева, покрытого незатейливой резьбой, раскрашенного на скорую руку, где-то краска даже облупилась. Ага, однозначно самая важная из всех — если Воры за подобной простотой хотели что-то спрятать, то они явно просчитались, именно это и бросалось в глаза.

За дверью открывался зал невообразимых размеров, как я не пыталась рассмотреть из-под капюшона, потолок мне так и не удалось найти, стены уходили вдаль, еще чуток и можно было бы сказать, что за горизонт. Как ни огромна пирамида, этот зал просто не мог находиться внутри, особенно с учетом бесконечного коридора. Впрочем, чему я удивляюсь — в Первозданном законы Порядка не всегда работают, а если и включаются, то их взаимодействие с окружающим миром невозможно предсказать.

По всему залу разливался призрачный свет, исходящий от непонятного источника, откуда-то из темноты того, что должно было быть потолком. Что там, на дальних стенах было не разглядеть, а у входа они были покрыты старинными гобеленами с причудливыми сюжетами — кто-то за кем-то гнался, какие-то руины, города, кого-то там убивали. Стоп. Убивали Зверей или… Метаморфов. Стены, по крайней мере, ближние, рассказывали об уничтожении Дома Реш.

От созерцания картин меня отвлек Вор, грубо потянув за рукав и даже удостоив одного короткого слова:

— Потом.

И мы пошли к центру комнаты, где возвышался круглый постамент, а на нем… на нем лежал еще один браслет, правый. Я еще не могла его увидеть, но уже чувствовала, что он там, совсем близко и буквально рвется ко мне. Сейчас, мой родной, сейчас я тебя заберу.

Я не помню, как мы дошли до постамента, кажется, мы обходили какие-то ловушки, что-то там Вор отключал, через что-то проводил меня каким-то странным способом. Все это было неважно, важное лежало там, и оно тянуло меня словно магнитом. Первый раз Регалия кричала так громко о своем желании. Видимо дело было в совокупности причин — с одной стороны, чем больше частей облачения было у меня, тем полнее и ярче становились не только мои воспоминания, но и чувства и ощущения. С другой стороны, эта Регалия оказалась без непроницаемой защиты черного куба. Так или иначе, громкий шепот браслета буквально сводил с ума. Постамент, секунда и браслет уже на правой руке. Такой похожий и в тоже время настолько отличающийся. Левый браслет был сделан в форме дракона, обнимающего руку хвостом и крыльями. Правый браслет вился длинной змеей вокруг второй руки. Оба были из какого-то темного метала, поблескивающего серебристыми всполохами. Оба браслета отличались удивительной внимательностью к деталям: у дракона была видна каждая чешуйка, каждая складка на кожистых крыльях, по спине змеи струилась причудливая вязь то ли символов, то ли просто бессвязных знаков…