Утром он почувствовал себя более-менее отдохнувшим – впервые за последние дни – и смог наконец поразмышлять над некоторыми странностями, которые уставшее сознание подмечало, но не успевало анализировать. Кое-что требовалось обсудить с Эрхалом. За завтраком, который состоял из остатков вчерашнего жаркого, Аль спросил:

– Слушай, Эрхал, насколько я понял, ты пришел в этот мир, чтобы сразиться с Творцом, да? Изгнать его отсюда?

– Ну почти, – откликнулся тот, тщательно обсасывая косточку. – Мне еще неплохо бы выяснить, кто он такой и откуда взялся.

– Ага. А ты заметил, что его сила сродни моей?

– Да не совсем. Он пользуется магией, а ты нет.

– Конечно, я же не маг. Я Должник.

– Вот и я о том же, – кивнул Эрхал. – Его сила нечто среднее между твоей и моей. Пожалуй, Миссел тогда сказал правду: во вселенной существует-таки третья раса Изначальных.

– Раса? – оторвался от еды Темьян. – Но ведь Творец один!

– Да неоткуда ему взяться одному. Кто-то его породил. Должны быть еще подобные ему.

– А где? – заинтересовался Темьян.

– Кто ж их знает, – ответил Эрхал.

– В Тоннеле? – предположил Аль. – Раз моя и его сила имеют общую основу, а моя идет из Тоннеля…

– Может, и так, – пожал плечами Эрхал. – Пока ясно лишь одно: Творец оказался гораздо сильнее меня. Мне несправиться с ним без помощи других амечи.

– И что же делать? – спросил Темьян.

– Лучше всего найти действующий Храм и связаться с Богами. Рассказать, что здесь творится.

– Так, может, стоит идти не к Дапре, а, наоборот, на север? Выбраться из Кротаса и поискать Храм? – предложил Темьян.

Эрхал вздохнул:

– Не думаю, что наш враг выпустит меня из Кротаса. Он и убить-то меня пытается именно затем, чтобы я не рассказал амечи правду.

– А если в Храм пойду я? – спросил Темьян.

– Ты простой смертный. Боги не услышат тебя. Они примут от тебя лишь молитву. На Ксантине только архимагам дозволено общаться с Богами напрямую.

– А жрецы?

– Только архимаги, – повторил Эрхал. – Разве что попробовать тебе разыскать Картарина.

– Ну в любом случае нам нет смысла идти в Дапру, – сказал Темьян. – Раньше я думал, что там мы хотим сразиться с Творцом, но теперь мы можем сделать это где угодно, хоть прямо здесь. Он только того и ждет!

– Ты забываешь, Темьян, что есть еще Бовенар-амечи и некий дейв. Я хочу потолковать с ними, это во-первых, – сказал Эрхал. – Во-вторых, нам надо вытащить из плена Нефелу. Или ты уже раздумал освобождать ее?

– Не раздумал, – вздохнул Темьян.

– И, в-третьих, у Аля Приказ: отвести меня во дворец Бовенара. И он выполнит Приказ, даже если ему придется связать меня и тащить всю дорогу на себе. Так, Аль?

– Так! – с вызовом ответил Должник.

– И кроме того… – Эрхал сделал паузу. – Если вы заметили, погоня постоянно пытается оттеснить нас от Дапры, хотя Творец должен бы мечтать, чтобы мы сами пришли к нему во дворец – чего уж проще расправиться с нами прямо там! Но Творец выставил кордоны на пути к Дапре, словно хочет помешать нам добраться туда.

– А, ты тоже заметил! – обрадовался Аль. Именно эту странность он и хотел обсудить с волшебником.

– Заметил, – кивнул Эрхал. – Так что же такого там, в столице Кротаса, если наш враг пытается не пустить нас туда?

«Да, – подумал Аль, – что же такого там особенного, если Змееносец приказал мне убить тебя именно во дворце Бовенара, в неком конкретном месте, и нигде иначе, а?!»

Их путешествие продолжалось больше двух недель. К счастью, осенние ночи здесь, на юге, оставались довольно теплыми, а Темьян отлично ориентировался в лесу, и у них всегда была еда и вода. По дороге они часто обсуждали, как им пробраться в Дапру – наверняка все ворота охраняются не только усиленной стражей, но и магами. После длительных обсуждений решили положиться на интуицию Должника, которая в решающий момент должна подсказать Алю, как действовать. Но чем ближе они подходили к цели, тем задумчивее становился Должник – приближалось время его третьего, последнего Приказа. Он все чаще вспоминал увиденное в чистилище: убитый им Эрхал, распростершийся на камнях мостовой, и Темьян, заносящий для удара меч над головой самого Аля. И он мрачнел все больше, инстинктивно стараясь задушить в себе симпатию к своей будущей жертве, хотя душа так и рвалась назвать Эрхала… другом! Как ни странно, он испытал настоящее облегчение, когда из-за леса показались наконец высокие крыши Дапры. Аль за последнее время так извел себя мыслями о неизбежном, что был рад любому исходу, лишь бы все поскорее закончилось.

И вот они стояли в перелеске, и только предместье отделяло их от конечной цели пути.

– Что дальше? – спросил Темьян.

– Пойдем к воротам, – сказал Аль. – Пойдем в открытую. Если ты, Эрхал, не станешь пользоваться магией, то нас и не учуют.

– Ну что ж, давайте рискнем, – кивнул волшебник. – Тем более что других вариантов нет.

Желающих войти в Дапру оказалась тьма-тьмущая: торговые обозы, тележные и пешие простолюдины, аристократического сословия всадники со свитой – все послушно вставали друг за дружкой, ожидая своей очереди пройти через белые ворота столицы.

Эрхал, Темьян и Аль пристроились в хвост очереди, следом за небольшим стадом чистокровных алийских лошадей, которых явно пригнали в город на ярмарку.

Очередь продвигалась медленно – стражники-воины оказались на редкость дотошными. Да и стражники-волшебники долго и внимательно изучали вновь прибывших, пытаясь учуять отголоски чужой магии.

Наконец настала очередь алийского купца. Отвратительно говорящий по-кротасски купец с трудом объяснялся со стражей. Он бегал по пятам за магами, обходящими лошадей в поисках колдовства, хватал их за руки и так разозлил одного из них, что чуть не схлопотал по лбу посохом. Алиец отстал от магов и переключился на собирающего входную пошлину старшину. Купец никак не хотел платить требуемую сумму, доказывая что-то на непонятном языке – жуткой смеси кротасского и алийского. Горячо размахивал руками, приседал и хватался за голову. Но невозмутимый старшина стоял на своем, и купец вынужден был уступить. Отсчитывая монеты, он хватался за сердце и что-то плаксиво объяснял старшине.

Странно, но стоящие в очереди не роптали на задержку, а вели себя очень сдержанно и тихо. Алю показалось, что даже куры в плетеных корзинах, которыми была загружена стоящая за ними телега, и те кудахчут едва слышно.

Наконец алиец закончил объясняться со стражей, пастухи щелкнули бичами, и табунок потянулся в ворота.

Аль чувствовал, как напряжен Эрхал, что он готов в любой момент выхватить меч или ударить заклятием. Но этого делать не следовало, иначе от городских ворот до царского дворца им придется прорываться с боем. И еще неизвестно, на чьей стороне окажется победа!

Аль разглядывал ладненьких серебристых лошадок, и внезапно у него возникла идея, как им миновать стражу. Очень вовремя возникла, потому что последние животные уже исчезали в воротах и наступала их очередь объясняться со стражей.

Поравнявшись со стражниками, Эрхал притормозил, ожидая досмотра и расспросов, но тут же над его головой раздался посвист кнута пастуха.

– Ах, какая лошадка, ты глянь! – восхищенно причмокнул один из стражников, поедая Эрхала глазами. – Вот бы такую преподнести красавице Молли в подарочек.

– Да, за такое чудо Молли-недотрога уж тебя бы приласкала. И не один раз! – загоготал другой.

Эрхал нахмурил брови и издал звук вроде удивленного:

– Э-э-э?..

– Ах, как фыркает нежно, – умилился любитель лошадей и Молли. – Схожу завтра на ярмарку приценюсь.

– Да дорого небось. Все алийские лошади стоят целое состояние, а уж эта!

– Давай в складчину, а?

– А красотку Молли как делить будем?..

Продолжение диалога затерялось в гуле голосов, а Эрхал и Темьян, увлекаемые Алем, оказались в Дапре. Аль решительно вел их за табуном, опасаясь, что стражник продолжает следить за ними глазами. Наконец купец свернул на боковую улицу, и Аль смог расслабиться и перевести дух.