— Снежный покров устоялся, можно и выдвигаться, уважаемый Хайрулла, — британец отпил бодрящий напиток, прикрыл глаза, вслушиваясь в журчание арыка и тихие разговоры находящихся в чайхане людей. — Русские спешно седлают перевалы именно там, где мы планировали пройти. На прошлой неделе через Гиссар прошла моторизованная колонна егерей. Над горами кружили вертолеты. Полагаю, сбрасывали десант.

— Аллах благословил нас на достойное дело, — нисколько не впечатлившись перспективами возможной неудачи, откликнулся Хайрулла. — Гяуров мы сбросим в ущелья, прорвемся к аномалии и закрепимся там до подхода великого Абдул Хотака.

— Сам решил посетить Источник? — не скрывая изумления, спросил Маккартур.

— Что здесь удивительного? — Иззатула спрятал улыбку в бороду. — Наш вождь, в первую очередь, воин. И это его право первым узреть чудо Всевышнего и прикоснуться к нему с надеждой получения Дара.

Абдул Хотак, насколько было известно Маккартуру, являлся «земным» одаренным, что нисколько не удивительно. Веками его предки культивировали именно «землю», достигнув совершенства в овладении подобной практики, а вот «огонь», как ни старались клановые жрецы, упорно не давался. Нынешний вождь клана любыми путями старался приручить огненную Стихию посредством многочисленных браков. У него сейчас был целый гарем из десяти жен. Восемнадцать детей под неусыпным надзором чародеев развивают свой Дар, и как там обстоит дело, британец не знал. А ведь он запросто заходил в дом Абдул Хотака и подолгу беседовал с ним на различные темы. Кроме одной: одаренности его наследников. Табу, и ничего с этим не поделаешь.

— А если мы все ошибаемся, и там, в горах, открылся не Источник, а нечто иное? — эмиссар посмотрел на своих собеседников, и пока те задумчиво вертели пальцами пиалы, оторвал от лепешки кусочек и обмакнул его в темно-красный кизиловый соус, после чего отправил в рот, ощутив приятную кислинку.

— Уважаемый Джеймс считает, что там могут активироваться Врата? — осторожно прощупал информативность британца Иззатула.

— Не исключаю такой возможности, — кивнул Маккартур. — И тогда нам лучше остаться в стороне, когда русские столкнутся с проблемами. Я бы сделал так.

— Хозяин требует иного, — возразил Хайрулла. — Мы не можем его ослушаться. Нельзя остановить механизм, заталкивая в него палку. От этого будет хуже только руке, которая ее держит.

— Я всего лишь выдвинул версию, — пожал плечами британец. — Если в горах открываются Врата, это серьезно нарушит баланс сил в регионе. Британии не хотелось бы видеть здесь русских. Интересы Короны простираются до южных границ казахских Жузов. А появление Источника или портала заставит русских активизироваться возле границ с Афганистаном. Это очень плохо для всех нас.

— Мы услышали вас, уважаемый Джеймс, — Хайрулла взял с тарелки медовый финик. — Британская корона может советовать что угодно, но последнее слово всегда останется за блистающим Абдул Хотаком.

— Британская корона дает вам деньги и вооружение, — в свою очередь парировал Маккартур, — и следует об этом помнить. Но… вы вправе действовать так, как считаете нужным.

— Мы ценим ваши советы, уважаемый Джеймс, — Иззатула повел плечами, словно зябкая стынь от арыка проникла под его стеганый халат. — Как и наш хозяин. Звезды показали, что сворачивать с пути, когда воины Аллаха готовы доказать свою храбрость, неразумно и преступно. Если там открываются Врата — мы будем молить Всевышнего, чтобы из чуждых нам миров пришли единоверцы. А если это Источник — тем более жертвы не станут напрасными.

Излишне вычурная речь Иззатулы нисколько не тронула Маккартура. Он допил чай, легким движением ладони огладил бородку и только кивнул, словно соглашаясь с говорившим. В том, что аномалия способна породить не только Источник, но и открыть портал, в СИС[4] давно предполагали. Аналитическая служба настаивает именно на версии возникающего портала. Скорее всего, с изнанки пытаются пробить тоннель, но что-то не получается, и ткань мироздания сопротивляется очень активно.

Маккартур пытался намекнуть полевым командирам, насколько правильнее будет оседлать перевалы и ждать, когда разрешится кризис с аномалией. Если муджахиды возьмут контроль над порталом, как бы им самим не пришлось потом расхлебывать проблему в виде враждебной армии. Лучше ведь переложить ответственность на русских, пусть принимают первый удар на себя. Петербургу придется реагировать и перебрасывать сюда дополнительные силы для купирования Врат, что создаст проблемы с местным населением. А уж настроить аристократическую прослойку против русских британцы смогут. Заодно и в кишлаках взбаламутить крестьян. Гремучая смесь получится. Рванет неслабо.

У Маккартура со своей агентурой четкая задача: создавать проблемы для продвижения русского влияния в Афганистан и далее в Индию. А это не только военные гарнизоны в протекторатах. Это и культура, и торговля, и развитие экономических связей.

— Вы еще кого-то ждете в Гиссаре? — поинтересовался Джеймс.

— На днях должен подойти караван под управлением Самандара, — не стал скрывать Хайрулла. — Но мы не будем его ждать. Завтра с утренним солнцем выходим в Каратаг. Самандар здесь останавливаться не будет. Он и так запаздывает.

Самандар был двоюродным братом Абдул Хотака и военным советником по совместительству. Его появление в зоне операции говорит о серьезных намерениях лидера пуштунских племен взять под контроль аномалию, в какой ипостаси она бы не проявилась. Тридцатипятилетний дерзкий муджахид имеет огромный боевой опыт и несомненный авторитет в северных вилаятах Афганистана, заработанный собственными руками и головой. Это серьезный шаг Абдул Хотака, если он послал родственника для контроля за аномалией. Значит, никакого отступления не будет. Заварушка намечается знатная.

И это обстоятельство очень радовало Маккартура.

— Я, пожалуй, подожду его в Гиссаре, — сказал британец. — Нужно переговорить. А вам я желаю удачи, пусть Аллах защитит своей дланью воинов.

Иззатула не обратил на этот неловкий пассаж никакого внимания и вежливо кивнул, прощаясь. Хайрулла же поморщился, но приложил руку к сердцу, когда белый эмиссар поднялся с коврика. Маккартур неторопливо перешел по маленькому резному мостику через арык и углубился в бурлящий водоворот рынка. Он чувствовал, что за ним сейчас следят люди Хайруллы. Это мог быть вон тот худой как щепка парень в длинном сером халате из верблюжьей шерсти, ныряющий от прилавка к прилавку, и старающийся не упустить из виду высокую кряжистую фигуру Джеймса. Афганцы здесь стараются не выделяться своей традиционной одеждой, поэтому одеваются, как и местные: таджики и узбеки. А может, маленький пронырливый мальчонка в замурзанных штанах и рубашке, в старых потрепанных спортивных бутсах, ловко маневрируя в толпе, упорно держится за рыжебородым британцем.

Маккартур усмехнулся. Все это детские забавы. Афганцы — отличные воины, но искусство шпионажа и слежки для них всегда будут трудной наукой. Остановившись перед прилавком, на котором продавец разложил разнообразные самодельные ножи, перебрал несколько клинков не ради покупки, а только чтобы определить, кто же за ним следит. Поговорил с хозяином — полным круглолицым таджиком — о качестве стали, и покачал головой, сказав, что сейчас не готов приобрести неплохой, в общем-то, товар.

Зато он понял, что его вели независимо друг от друга два человека. Как раз худой парень в сером халате и еще один местный — смуглолицый, с бритым подбородком и густыми черными усами мужчина лет сорока, в полосатой тюбетейке. Они неторопливо двигались вдоль прилавков по разным сторонам, особо не стремясь подойти ближе. Значит, не боялись его потерять.

Маккартур снимал номер в небольшой гиссарской гостинице с труднопроизносимым названием. Она находилась к северу от рыночной площади как раз на пересечении двух дорог: из Дюшамбе и Латтабанда. Именно оттуда должен прийти завтра еще один караван. Британский эмиссар знал об этой особенности и заселился именно здесь, чтобы отслеживать перемещение русских и муджахидов Абдул Хотака.