С самого утра я чувствовал, что сегодня случится какая-то гадость. Ночной разговор помнил очень хорошо, убеждал себя, что та девочка все исправит, Женька теперь в безопасности… Но все равно на душе скребли кошки. Целая стая кошек. Или что там у них – стадо? толпа? свора? Короче, много кошек.

И гадость случилась, хотя сначала я ее и не заметил. Утром, перед школой, включил комп и проверил, что мне успели понаписать. Все обсуждали какую-то новость на форуме. Я кликнул, посмотрел. Ничего такого особенного не заметил. Просто какой-то Аноним вывесил наши ники, а рядом – фамилии. Я проверил – все в порядке, ничего не перепутано. И ники написаны правильно. Я почитал комменты, но ничего не понял – там стояли сплошные угрожающие смайлики и призывы «убиць гада ап стену!».

Только в классе я сообразил, в чем беда. То есть не сообразил, а Сушка мне объяснила.

– Наши ники, – Сушка дергала меня за рукав, наверное, чтобы я лучше проникся трагичностью ситуации, – это же главный секрет каждого человека! Теперь, когда все знают, у кого какой ник, можно же запросто полистать историю форумов и прочитать, кто что говорил. Ястреб, например, в форуме даже стихи писал! Его ж засмеют теперь!

– Погоди, Снежка, – я осторожно высвободил рукав.

Сушка вдруг покраснела так стремительно, что я испугался.

– Ты чего?

– Ничего, – буркнула она, – меня никто Снежкой не звал раньше.

«Ну и что?» – хотел сказать я, но решил не вгонять Сушку в еще большую краску. И кстати, мне было приятно, что теперь есть имя, которым только я Снежану называю.

– Погоди, – сказал я спокойно, – мы же и так все наши ники знаем.

– Не все! – Сушка побелела от злости так же быстро, как до этого покраснела. – Только свои! А теперь вся школа знает!

– Ну и флаг им в руки! Тебе-то что?! Снежка повела плечом:

– Не хочу, чтобы каждый в моих мыслях копался! Когда я под ником, то… ну… как будто…

– Как человек-невидимка? – подсказал я.

– Ага! А теперь будут копаться… всякие…

И тут я вдруг сделал то, чего никак от себя не ожидал, – взял ее за руку.

– Вот что, Снежка! Никто тебя не обидит! Я обещаю!

У Сушки вдруг сделался такой вид, как будто я держу не ее руку, а протез, который случайно оказался прислонен к ее плечу. И ладонь стала холодная и деревянная. А у меня в голове шумело и булькало. Сейчас я был готов свернуть небольшую гору. Или даже большую.

– И гада этого найду, – заявил я. – Найду и накажу.

Сушка смотрела на меня с надеждой, но как-то жалобно.

– А то, что ники наши все узнали… Ну и пожалуйста! Я своим ником горжусь.

Я с сожалением отпустил руку Снежки (она сразу немного обмякла), вскочил на парту и громко сообщил:

– А я – Биг Билл! Понятно? И мне плевать, что все об этом знают!

Почти все вокруг радостно завопили.

Теперь, когда Снежкина ладошка не лежала в моей руке, смелости немного поубавилось, но я продолжил:

– Не знаю, кто тут решил подложить нам свинью, но он дурак! Потому что мы никого не боимся! Правда, Ястреб?!

Димка ловко вскарабкался на соседнюю парту:

– А я Ястреб! И мне тоже плевать!!!

Класс снова радостно завопил… и вдруг затих. А за спиной мы с Ястребом услышали недовольный голос историка:

– А я Николай Иванович. И меня не устраивает, что ученики прыгают по партам.

Мы быстренько расселись по местам, но я успел заметить, что Сушка мной гордится. И я стал гордиться тем, что она гордится мной.

Я решил во что бы то ни стало выполнить обещание, данное ей.

Эйфория продолжалась весь день.

После того как я повязала Женьке галстук, Танечка куда-то делась. Мы даже не заметили когда.

Отловили Красноперкину, заставили ее написать отчет о проведенном собрании. Вернее, написали мы его сами, ей только подписать осталось. Согласилась под угрозой грубой силы.

И когда она, чтоб не сбежала по дороге, под конвоем двух самых рослых мальчиков в классе понесла нашу бумажку в совет дружины, класс вдруг взревел, что нам нужен новый председатель совета отряда. Предлагали меня и Женьку. Женька сказал, что берет самоотвод в мою пользу, я сказала, что все должно быть наоборот.

А потом кто-то заорал:

– Тили-тили тесто, жених и невеста!

И я обнаружила, что мы с Женькой стоим посередине класса, взявшись за руки, и горячо что-то друг другу доказываем. И страшно испугалась, что Женька сейчас смутится и убежит, а он, наоборот, развеселился и закричал:

– Ура Ольке! Она самый лучший в мире друг! И я тоже не смутилась и не убежала, а стояла и улыбалась. И опять мне казалось, что я наглоталась воздушных шариков.

А потом был урок истории.

Историк пришел хмурый, молчаливый. Сначала вызвал к доске Женьку. Выслушал ответ, мрачно поставил пятерку. Потом вызвал меня. У меня сердце в пятки упало, но Женька зашептал мне:

– Давай, ты справишься!

И я потопала к доске. Встала, посмотрела на класс. И уже собиралась было по привычке испугаться, но увидела перед собой лица одноклассников. Они были добрые, живые, они были готовы мне помочь. Я просто физически чувствовала их поддержку. И страха как не бывало!

В памяти всплыла страничка из учебника, я рассказала ее как по писаному, ни разу не сбившись. А еще рассказала то, что мы с Женькой в энциклопедии прочитали, а еще хотела рассказать…

Тут историк меня перебил, хмуро поставил «пять» и посадил.

И мне б задуматься о причинах его хмурости, да не до того было. Я неслась на свое место, приплясывая от счастья. Я смогла! Я стояла у доски и получила пятерку!

А после уроков мы с Женькой побежали к бабушке и всё ей рассказали. Мы хохотали, когда вспоминали, как пошла пятнами Танечка, мы хохотали, когда говорили о том, как переизбрали Красноперкину.

Бабушка улыбалась, но как-то грустно. И почему-то все время говорила:

– Дай вам бог сил, детки…

Да у нас этих сил было просто хоть отбавляй! Да мы горы в это день могли свернуть!

Мы выбежали во двор, чтоб хоть как-то энергию выплеснуть, а там как раз огромная компашка собрать в «казаков-разбойников» играть. И тут на меня вдохновение нашло.

– А давайте не просто так играть, а в квест!

– Чего? – спросил Женька.

– Ну… Давайте как будто мы – эльфы, а вы – гоблины.

– Кто?

– Ну, мы – хорошие. Мы такие все нежные, ушки торчком, воздушные, а вы – вы злые и грубые. Мы будем жить вон там, на дереве, будем хорошо стрелять из луков, а вы – вы из луков не умеете, но зато у вас силища ого-го! А у нас будет кольцо власти, которое вы захотите забрать. И вы должны будете это кольцо не просто забрать, а еще и донести во-о-он до той горки во дворе. Там у нас будет жить Зло.

Все, кто стоял вокруг, аж рты пооткрывали, пока я им все это рассказывала.

– Круто! – сказал Женька. – Это ты сама придумала?

– Э-э-э… Во сне видела, – соврала я.

Мы убегались так, что через три часа полегли на траве в середине двора и уставились в небо.

– Классные тебе сны снятся! – сказал Женька.

Он был ранен в бою эльфийским луком и теперь держал подорожник на поцарапанной руке.

– Может, еще что-нибудь интересненькое вспомнишь?

– Ага, – сказала я. – Завтра будем играть в школу волшебников.

Домой я примчалась часов в восемь вечера, только открыла рот, чтоб поздороваться, и нарвалась на суровое папино:

– Ольга, где ты ходишь? Звонили из школы, нас вызывают к директору. Может, ты объяснишь, что происходит?