На этих кусачих бестий Эта-Ар сначала почти не обратил внимания, походя смахнув световым мечом парочку необычных «москитов-переростков». Вокруг кипела схватка: кон'ми, дроиды и эти зубастики, оказавшиеся на удивление живучими — бластеры брали их плохо, кинувшегося в атаку на него самого, ему пришлось просто порубить мечом на куски, пока тот затих. Впрочем, тогда ему важнее казалось организовать оборону, собрать запаниковавших было кон'ми в кулак, и попробовать вырваться из засады. Это джедаю почти удалось, пока на него не кинулись разом — словно их кто-то специально натравил! — несколько летающих бестий. Эта-Ар порубил десяток насекомых, может — дюжину… потом одна из тварей все же нашла брешь в его защите, и дневной свет померк у него в глазах.

Заставил его очнуться и прийти в себя чужой голос, сначала доказывавший что-то самому себе, а потом уныло затянувший где-то внутри, у него в голове, непонятную песню на незнакомом языке.

Эта-Ар обнаружил, что валяется в углу какого-то огромного помещения: не то лагерного барака, не то грузового отсека на какой-нибудь космической станции. За последнюю версию говорил едва ощутимый запах озона и смазки, а так же легкий сквознячок, уносивший прочь вонь множества набитых в отсек, как в загон для скота, кон'ми. Даже удивительно, как в этой давке его не затоптали, пока он лежал без сознания. А, кстати, сколько прошло времени, и что он пропустил? В горле пересохло, как будто он тут валялся не меньше недели… и этот запашок — с санитарными требованиями тут что, плохо? Судя по вони от испражнений набитых сюда пленных, которую не уносила даже хорошая вентиляция, и с которой не справлялись освежители, да. Отсутствие любой санитарии, как класса, намекало, что этот отсек — просто промежуточное звено в цепочке их путешествия. Куда их вообще повезли с Бал'Демника? — джедай сомневался, что его товарищи по несчастью сами знают на это ответ, но, все-таки спросил, с трудом встав на ноги, опираясь руками о переборку.

Из разговора с теми кон'ми, что понимали бэйсик, Эта-Ар узнал, что времени прошло достаточно много: минимум, дней шесть. Кое-кто из числа кон'ми, которых подстрелили дроиды, пришел в себя еще на планете. Пока везли, этих немногих нормально кормили, и предоставляли положенный минимум удобств. Но, подавляющее большинство пленных, которых ужалили те летающие создания, провалялись без сознания, погруженными в корабельные трюмы чуть ли не штабелями, до самой этой пересадочной станции. Вот здесь, по прибытии, их всех и привели в сознание, явно впрыснув в воздух отсеков какую-то химию. Да, теперь джедай почуял в воздухе легкий запах чего-то такого, который почти забивала вонь. Ну, как на практике выяснилось, на кишечник рептилоидов данная химия оказывала еще и расслабляющее действие…

Само по себе то, что их, после подобного, не отправили на санобработку, наводило на нехорошие предчувствия. Какую-то надежду внушало лишь одно: для того, чтобы казнить, пленных совсем не надо было везти куда-то на другой край галактики. Но, от этого еще острее вставал вопрос: где они, и что с ними дальше будет.

Сила молчала так, словно Эта-Ар уже был, для нее, мертв. По крайней мере, подобное ощущение у джедая сложилось после того, как он попробовал коснуться потоков Силы, сразу после пробуждения. Как будто смотришь на мир, лежа в земле, из-под могильной плиты. А то, что его сейчас окружает — гигантский склеп! Нет, связь с Силой никуда не делась — но, ощутить окружающее пространство так же, как он привык делать, Эта-Ар почти не мог. За стенами отсека вселенная словно заканчивалась!

Между тем, свет, непонятно откуда вообще лившийся, усилился настолько, что даже неприятно стало глазам. На стенах отсека замелькали непонятные блики — словно отсветы пламени, или сполохи молний. А еще, джедай внезапно ощутил, что за этими стенами кто-то все же есть! Однажды, еще падаваном, он вместе с мастером был в одном месте… неприятном, и населенном такими же неприятными существами. Вот точно так же на него и мастера Изану, тогда, смотрел терантатек: как на кусок особо вкусного и сочного мяса — противное ощущение! Вместе с этим чужим присутствием, вернувшим ему ощущение бескрайней вселенной вокруг, стало нарастать давление в Силе — будто кто-то огромный желал захлопнуть пасть, проглотив и его, и его невольных собратьев по несчастью. Еще немного и челюсти зверя сомкнутся — и для всех них жизнь закончится…

Эта-Ар сильнее вцепился в Силу, не зная, что делать: на ум ничего путного не приходило, а свой световой меч, которым можно было бы попытаться прорезать стенки этой тюрьмы, он явно потерял там, на планете. Сейчас он был бы готов даже использовать технику Изменения Внешнего Окружения: крайне опасный и тонкий прием — пусть это и убило бы его самого, вместе с большинством его невольных товарищей. Зверь, там, снаружи, только презрительно усмехнулся сквозь Небытие — от него тянуло Голодом, Безумием и Жаждой. Словно он хотел выпить саму Силу, потянувшись к ней через Эта-Ара. Как будто ждал, что пленник сам его атакует, и тогда…

— Ты как здесь оказался? И, кто ты вообще?

Словно отвлеченный его заочным противостоянием с этим… Зверем снаружи, чужой голос в голове прекратил тянуть свою печальную песню на незнакомом языке. И его хозяин обратился к Эта-Ару. Телепатически. Мгновенно вспыхнувшая надежда пропала так же быстро, как и появилась: Сила никакого спасения не обещала! Но, привитая наставниками вежливость заставила джедая ответить на вопрос.

— Захватили в плен, вместе с кон'ми, на Бал'Демнике. Я рыцарь-джедай, архивист… солдатом я оказался плохим, к сожалению. Да, зовут меня Эта-Ар. Фамилия… ну, зачем тебе моя фамилия — нас же ведь хотят всех убить, не правда ли?

— Так, стоп! — разве команда Шеддай Поткин не драпанула с Бал'Демника сразу, как только там по-настоящему запахло жареным? Ты же наверняка должен был эвакуироваться вместе со всеми остальными…

— Я обещал кон'ми, что не брошу их одних — даже если дело будет идти о жизни и смерти! К тому же, кто-то все равно должен был прикрывать отлет миссии…

— …

Незримый собеседник Эта-Ара выругался, кажется — на хаттезе. Языка джедай не знал, но интонации сомнений не оставляли. Потом голос продолжил, уже спокойнее, и как то печальнее, что ли.

— Что же это за подлость то за такая, что на этой войне всегда вперед гибнут лучшие! А всякие уроды благоденствуют, и даже считаются светочами мира и прогресса. Я ведь и вправду думал, что смогу договориться с Орденом о мире…

Тот человек еще немного помолчал, и потом продолжил говорить. Окончательно убив надежду Эта-Ара на спасение, появившуюся было у него.

— Как же я тебя раньше-то не почуял… черт с ними, с этими тупыми рептилиями! — нашлись бы другие… поленья. Теперь поздно: Резонатор уже вошел в режим автоколебаний! Извини, парень, но жить тебе осталось минуту, может — чуть побольше. Единственное, чем могу тебя утешить — это будет быстро. И вот еще, знаешь…

Собеседник на миг замялся.

— Можно я назову флагманский корабль соединения твоим именем?

Ныло под сердцем. Быстро нараставшая боль, несмотря на все усилия держать ее под контролем, тупыми иглами колола в виски. Эта-Ар с трудом продрался через нее, прошептав запекшимися губами, не надеясь уже на Телепатию.

— Да, можно — разрешаю. Но, с одним условием: пусть этот корабль защищает тех, кому требуется помощь…

Заполнивший отсек свет слепил глаза, незримое пламя опалило кожу — а мышцы свело судорогой болезненной агонии. Но Эта-Ар упрямо держался за Силу.