— Огонь! Много огня! — выдохнула Оливия. — Тебе нужно беречься огня!

Виктория поежилась: больше всего на свете она боялась огня, боялась обжечься и даже к камину подходила с опаской. Ей казалось, что нет смерти мучительнее, чем сгореть заживо. Неожиданно у нее затряслись руки и Виктория обхватила себя за плечи. Дурные предчувствия медленно разрастались, оседая в груди тяжелым комом, а от мысли, что из-за нее кто-то может пострадать хотелось плакать.

Оливия резко поднялась из-за стола и отошла к камину.

— Все. Уходи.

В самом дурном расположении духа и полная неприязни к явно сумасшедшей предсказательнице, Виктория покинула комнату Оливии с тяжестью на душе.

Девушка была почти уверена, что Джулиана подслушивает под дверью, но той в коридоре не оказалось. И Виктория направилась на поиски подруги. Она услышала голоса на главной лестнице и пошла в том направлении.

Около лестницы Адам отчитывал сестру. Рядом с ними стоял бледный Кристиан.

— И не смей больше ходить к нему, ты меня поняла? — строго говорил Фокс Джулиане.

— Но, братец, я ведь тебе объясняю, что мадам Жози была занята, и я решила сама оказать помощь капитану и перевязать его, — оправдывалась Жу-Жу.

— Может, мне стоит поговорить об этом с мадам? — холодно спросил Адам, и по его тону становилось понятно, что он настроен решительно.

— Адам, ты не справедлив ко мне! — воскликнула Джулиана.

Но брат остался непреклонен:

— Я тебе запрещаю даже подходить к той комнате. А теперь идите и не утомляйте меня, — приказал он Джулиане и Кристиану.

В этом доме полно сумасшедших, подумала Виктория. Она видела, каким яростным огнем полыхал взгляд Кристиана, и с каким трудом молодой человек смог справиться с собой. Брат с сестрой, слишком увлеченные перепалкой, не заметили изменений на лице телохранителя.

Теперь обитатели дома не казались Виктории такими уж милыми, и она лишь утвердилась в мысли, что ей следует бежать.

Джулиана с Кристианом стали спускаться по лестнице, а Адам обернулся и увидел Викторию.

— Сокровище мое, — он поклонился ей с мягкой улыбкой и стал приближаться.

Сокровище! Виктория захотела зарычать. После гадания Оливии настроение оставалось отвратительным, и ей абсолютно не хотелось сейчас слушать насмешки Фокса. К тому же она боялась оставаться с ним наедине. Прошипев нечто неразборчивое, Виктория отвернулась и быстро пошла прочь. Видимо, поняв, что она не в духе, Адам не стал ее преследовать.

Виктория чувствовала себя издерганной, ожидание изводило: она все-таки решилась на побег.

Ее деньги и ее завещание так и лежали в столе Фокса, но как раздобыть ключ? Поломав голову, Виктория поняла, что это пустая трата времени, и стала искать другой выход. Ответ пришел ближе к вечеру — в виде обычной лопаты, которую садовник забыл в оранжерее. Припрятав лопату подальше в темный уголок, Виктория стала ждать ночи.

Бежать во Францию совсем не хотелось, но девушка понимала: чем дольше она находится в доме Фокса, тем труднее ей будет покинуть его в дальнейшем. Особенно тяжела оказалась мысль, что придется расстаться с Джулианой. Сможет ли подруга понять и простить ее поступок? Увидятся ли они когда-нибудь? Сердце сжималось от тоски и страха.

Но остаться она не могла, — иначе ей придется выйти замуж за Фокса. Адам лишал ее права выбора, а она не желала с этим смириться.

…Время тянулось бесконечно медленно, и с каждой секундой уверенность Виктории в правильности ее поступка таяла. Но наступил вечер, и все разошлись по своим комнатам; а потом пришла ночь, настало время для побега.

Прогнав все сомнения, Виктория поднялась с кровати, взяла свечу и пошла в гардеробную Джулианы, где переоделась в мужской костюм. Она чувствовала, что ткань слишком сильно обтягивает тело, а грудь рельефно выделяется, даже несмотря на то, что девушка перетянула ее куском материи.

Виктория заплела волосы в косу и спрятала ее под широкополой шляпой.

Перевоплотившись, как ей казалось, в юношу, она направилась на первый этаж особняка за лопатой, а потом устремилась к кабинету Фокса. Все время ей приходилось красться и чутко прислушиваться к звукам в особняке. Но дом спал.

В кабинет Виктория проникла без труда, — на двери не было замка, в чем она убедилась ранее. Она подошла к столу и осмотрела ящики. Между столешницей и вертикальной крышкой ящика имелась небольшая щель, в которую легко вошла лопата. Девушка чуть наклонила свое орудие внутри ящика и изо всех сил стала давить на крышку. Та неожиданно с треском отлетела, и Виктория чуть не упала.

Девушка замерла, прислушиваясь, не проснулся ли кто из-за устроенного ею шума. Но в доме по-прежнему было тихо.

Тогда Виктория вынула лопату, сунула в образовавшийся проем руку и нащупала увесистый кошель. Таких кошелей оказалось девять. Восемь из них были набиты золотом, а в девятом оказались драгоценные камни. Если разумно тратить деньги, то хватит на долгое время, а, если продать камни, то можно жить припеваючи всю жизнь.

Кроме золота и камней, в ящике ничего не лежало. Виктория взломала все три ящика стола, пересмотрела все документы, но завещания среди них не оказалось.

Провал. Предусмотрительный Фокс перепрятал завещание, и в его кабинете документ можно искать вечно, а у нее нет на это времени. Стол она починить не сможет, — а, значит, покинуть дом ей нужно этой ночью. Второго шанса у нее теперь не будет.

Придется сбросить золотые кандалы с ног, подумала Виктория, вспомнив слова Оливии. Она уйдет отсюда без завещания.

Без завещания, но богатая, решила она, рассматривая кожаные кошели, выложенные ею на стол. Она подняла один из них и взвесила в ладони.

— Ай-ай-ай! Как нехорошо! — раздался за спиной насмешливый низкий голос.

Виктория вздрогнула от неожиданности и резко обернулась, инстинктивно пряча руку с кошелем за спину, хотя следы ее преступления были разбросаны по всему кабинету.

Злорадная ухмылка кривила губы Адама, стоявшего в дверях. Он с нескрываемым интересом разглядывал новый наряд Виктории. Девушку напугало его внезапное появление у нее за спиной, и она судорожно втягивала в себя воздух, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

— Виктория, Виктория, — вздохнул Адам со снисходительной улыбкой на губах и осуждающе покачал головой. — До чего же вы докатились! Воруете у своего благодетеля.

— Благодетеля?! — презрительно фыркнула она. — Вы говорите о том благодетеле, который украл у меня все деньги?

— Взял на хранение, — поправил он ее.

— Вот я и решила забрать обратно то, что вы у себя столь любезно храните.

— Сокровище мое, да в одном этом кошеле, что вы сжимаете своими нежными пальчиками, раз в десять больше того, что я у вас взял. Не заметили?

— Проценты набежали, — нагло заявила Виктория.

Он хмыкнул и, протягивая руку за кошелем, отрезал:

— Здесь не банк.

С тяжелым вздохом она вложила свой трофей в его ладонь, понимая, что сопротивляться бесполезно, Фокс все равно отнимет у нее деньги.

Адам небрежным жестом кинул на стол кошель, который Виктория проводила печальным взглядом. Надежда на бегство рухнула, — после сегодняшнего инцидента ее тюремщик усилит охрану, в этом она не сомневалась.

Виктория отвернулась от разломанного стола и хотела уйти, но Адам преградил ей дорогу. Он оказался слишком близко, и она невольно сделала шаг назад и присела на стол. Фокс склонился над ней, опираясь ладонями о столешницу. Девушке пришлось сильно отклониться назад, чтобы не соприкасаться с ним.

— Отпустите меня или я решу, что вас тянет к мальчикам, мистер Фокс.

— Не смешите меня. Из вас такой же мальчик в этом костюме, как из меня девочка в женском платье.

Буйное воображение Виктории тут же нарисовало широкоплечего Адама в розовом платье с белым кружевом.

— Куда, скажите на милость, вы собирались бежать от меня? До первой темной подворотни? — прервал ее фантазии Адам.