— Скажите, мисс Тэллент, а не мог бы я воспользоваться вашим знанием обстановки в деревне? Всего лишь несколько слов о местных обычаях. — И, взглянув на Генри, он закончил: — Я уверен, мистер Грисби извинит нас.

Не имея возможности выбирать, Генри вынужден был распрощаться, правда, стиснув пальцы девушки чуть сильнее, чем этого требовала простая вежливость. Высвободив руку, Филлида немедленно положила ее на рукав Люцифера. Он повел ее в сторону. Посмотрев на него, она спросила:

— И по какому поводу вам нужен был мой совет?

Он улыбнулся в ответ:

— Это был всего лишь способ спасти вас от Грисби.

— Но зачем?

Они были уже перед выходом на террасу.

— Я подумал, что вам необходим свежий воздух.

Он был прав. Вечерний воздух был удивительно чист и напоен ароматом цветения. Просторная терраса огибала дом с трех сторон. Люцифер и Филлида медленно шли в сгущающихся сумерках.

— И многие не были в церкви в прошлое воскресенье? — спросила она.

— Больше народу, чем я ожидал: Кумб, Седрик, Эпплби, Фартингейл и Грисби — и это только из тех, кто сегодня здесь присутствует. Если считать тех, кого сегодня нет, список можно продолжить. Но меня интересуют люди круга Горация.

— Потому что кто-то из них мог быть близок к Горацию?

— Совершенно верно. Более того, с этим человеком он был как минимум знаком.

— А зачем вы разговаривали с Поумроем? Я думала, что он вместе с матерью был в церкви.

— Был. Я хотел спросить его, разговаривал ли он с Седриком или Эпплби, когда вернулся. Похоже, в тот момент их обоих не было дома.

— Не было? — Филлида замедлила шаг и посмотрела на Люцифера. Он поднял бровь.

— А что такое?

Она остановилась:

— Я предложила Седрику и Бэзилу расспросить своих работников, не видели ли те кого-нибудь — я имею в виду убийцу — утром в воскресенье.

— Прекрасная идея.

— Да, но когда мы заговорили о прошлом воскресенье, Седрик совершенно определенно заявил, что он провел в библиотеке все утро вплоть до возвращения матери.

— Возможно, оба — и Седрик, и Поумрой — говорят правду. Первый мог выйти после возвращения матери, но Поумрой искал его раньше.

— Да, конечно, вы правы…

Они пошли дальше, и Люцифер спросил:

— Как зовут здешнего старшего конюха?

Филлида напряглась. Люцифер был прав — они должны быть уверены, что убийца не Седрик.

— Тодд. Он наверняка знает, брал ли Седрик лошадь.

— Я поговорю с ним. Возможно, завтра.

Девушка не ответила. Дело приобретало нешуточный оборот. Как это будет ужасно, если убийцей окажется кто-то из местных жителей. Но еще ужаснее, если они так и не узнают, кто это сделал.

— Вы серьезно намерены найти убийцу Горация?

— Да.

Всего одно слово в ответ, но сколько в нем решимости. И все остальные слова просто не нужны.

— Но почему? — Она не смотрела на Люцифера, продолжая идти вперед.

— Вы же слышали, как я объяснил это вашему отцу.

— Я знаю, что вы сказали папе. — И после короткой паузы закончила: — Но я не думаю, что это единственная причина.

Люцифер изучающе посмотрел на Филлиду:

— Вы очень настойчивая женщина.

— Если ваше второе имя — искушение, тогда мое — упорство.

Он рассмеялся, и этот звук эхом отозвался внутри ее.

— Ну хорошо. Не уверен, что смогу это объяснить. Во всяком случае, вам это едва ли покажется разумным. Но я чувствую, что Гораций — это как часть меня самого. И его убийство — это словно кто-то вырвал кусок души из моего тела. Мои предки завоевали эту страну — возможно, это нечто вроде инстинкта. Но если кто-то посягает на жизнь одного из нас, возмездие неминуемо. Это хоть немного понятно? — Люцифер посмотрел на собеседницу.

— Абсолютно понятно. — Возможно, его предки и завоевали эту землю, но ее — уж совершенно определенно облагородили. И убийство Горация посягало на ее ценности в той же мере, что и на его. Филлида превосходно понимала и более того, разделяла чувства Люцифера.

Она остановилась. Глядя прямо вперед, глубоко вдохнула и произнесла:

— Я кое-что должна сказать вам…

— А, вот вы где, мистер Кинстер! — Джокаста Смоллет подплыла к ним, окутанная шелком и мехами. — А мы все никак не могли понять, куда же вы подевались. Как некрасиво со стороны Филлиды узурпировать ваше время.

Последняя фраза была произнесена с неприкрытой злобой. Филлида лишь вздохнула:

— Мы уже возвращались…

— О нет, пожалуйста! Здесь на воздухе гораздо приятнее. Не так ли, мисс Лонгдон? — Джокаста обернулась к приближающимся сестрам Лонгдон, миссис Фартингейл и Поумрою.

Остальные присоединились к ним, нарушая своими восторженными восклицаниями покой летнего вечера.

Бросив взгляд на Люцифера, Филлида прочла в его глазах вопрос. «Позже?» — неслышно вопрошал он. Она кивнула, но невозможно было понять, расскажет она ему что-либо сегодня вечером.

Филлида прогуливалась среди гостей, недоумевая, куда подевался ее отец, когда кто-то неожиданно схватил ее за рукав и бесцеремонно потащил в сторону.

— Пожалуйста, Филлида, скажи, что ты их нашла!

Обернувшись, девушка посмотрела на взволнованное лицо Мэри Энн.

— Нет? Не нашла?

Взяв подругу за руку, Филлида отвела ее в затемненную часть террасы.

— Почему ты так переживаешь? Это ведь просто письма. Я понимаю, что ты была в них предельно откровенна, но, уверяю тебя, ничего страшного не произойдет, даже если кто-нибудь обнаружит их раньше, чем я.

— Ты так говоришь только потому, что не знаешь, что в них.

Широко раскрыв глаза, Филлида на мгновение застыла. Она могла ошибаться, но, кажется, Мэри Энн густо покраснела.

— Я… я не могу сказать тебе. Правда не могу. Но… Жуткая мысль пришла мне в голову. — Стиснув руки подруги, Мэри Энн почти захлебывалась словами. — Если мистер Кинстер найдет их, он отдаст эти письма мистеру Крэббсу!

— Зачем?

— Мистер Крэббс его нотариус!

— Да, но…

— И даже если он отдаст их папе, то папа обязательно покажет письма мистеру Крэббсу — они знакомы. Ты же знаешь, отец сделает все, лишь бы Роберт не смог на мне жениться! С этим Филлида была согласна, но…

— Я все еще не понимаю, почему…

— Если мистер Крэббс прочтет письма, он выгонит Роберта из конторы! А если Роберт не получит права на самостоятельную практику, мы никогда не сможем пожениться!

Филлида начала догадываться, каково было содержание этих писем. Она надеялась тем не менее убедить Мэри Энн в том, что дела обстоят не так серьезно — по крайней мере по сравнению с убийством.

— Нет, ты должна вернуть письма! — не поддавалась Мэри Энн.

Филлида смотрела на бедняжку, чьи глаза были полны паники и ужаса — это было заметно даже в темноте.

— Ну хорошо. Я сделаю это. Но я пока не смогла найти даже эту конторку.

— Но ты ведь никому не расскажешь, правда? Я не переживу, если не смогу выйти замуж за Роберта.

Филлида вздохнула:

— Не расскажу.

Мэри Энн улыбнулась с облегчением:

— Благодарю тебя. Ты настоящий друг.

— О чем же вы хотели мне рассказать, когда мы беседовали на террасе вчера вечером? — Люцифер посмотрел на Филлиду, устроившуюся рядом с ним на сиденье экипажа.

Они направлялись в Чард. Вороные резво бежали вперед, под сиденьем покоилась корзинка с едой. Люцифер заехал в Грейндж поздно утром и без особых трудностей уговорил Филлиду составить ему компанию.

Он дал ей достаточно времени, чтобы начать разговор, но она даже не сделала попытки.

Ветерок раздувал ленточки ее шляпки, девушка смотрела вперед, не отрываясь.

— На террасе? — переспросила она таким тоном, словно не могла припомнить, о чем идет речь.

— Вы сказали, что есть нечто, о чем мне следует знать.

После минуты напряженного молчания девушка произнесла:

— Ах да, конечно. Я хотела сказать вам, что я, так же как и вы, твердо намерена разоблачить убийцу Горация и что вы можете рассчитывать на любую помощь с моей стороны.