В глазах Дакоты была видна неуверенность, и на мгновение Блейн подумал, что победил.

— Она не узнает. Если мне придется жить вне закона, а так, скорее всего и будет, я буду жить с ней как человек. Нет никакой причины ей знать об этом.

— Кроме стаи изгоев, от которых тебя не будет защищать совет, и того, что тебе обязательно бросят вызов. Я могу гарантировать это, — сказал мрачно Блейн.

— Я справлюсь с этим, мне всегда бросают вызов.

— Здесь уже не будет правил. Не будет один на один.

— Это моя проблема, — сказал холодно Дакота.

— Или, возможно, моя, — сказал Кон. — Я бросаю вызов.

— Я тоже, — согласился Джаред.

— Тогда мы уладим это сегодня вечером между нами тремя.

— Подожди, хотя бы, проклятую минуту, — сказал Ксавье с негодованием. — Я тоже в этом участвую.

Губы Дакоты напряглись.

— Ты из королевской семьи, Ксавье. Совет будет стоять на стороне твоей семьи и никогда не пойдет на это. Я говорю о спаривании. Ты действительно хочешь этого?

Ксавье впился в него взглядом.

— Я хочу этого. Если я одолею вас, она моя.

— Она не будет твоей! — кричал Блейн, теряя всякое терпение. — Она не примет никого из нас, кем бы ни был победитель — она даже не сможет увидеть соревнование, чтобы одобрить победителя! Если она там окажется, я чертовски уверен, что она с криком убежит прочь, а вы будете упорно ее искать и просить принять вас! Вы можете отметить ее с головы до кончиков пальцев ног, с ней это не будет работать! У нее нет этого в крови!

Дакота пожал плечами.

— Мы можем уладить это человеческим путем, после того как уладим между нами тремя.

— Четверыми! — Спохватился Ксавье. — Вы не можете исключить меня, из-за того, что мой отец сделал щенка моей матери, о боги, черт возьми! Я даже не наследник! Блейн будет королем, после отца, а затем его наследник!

Блейн послал ему смертельный взгляд.

— Не тот ли, которого я привил в матке Дани.

— Ты думаешь? — рычал Дакота.

Блейн прищурился.

— Знаю. Она была плодовита.

— Она все еще плодовита, по крайней мере, была, когда я занимался с ней любовью сегодня, — сказал Дакота многозначительно. — Я чуял это.

— Мы разберемся с этим сегодня вечером, значит нас четверо, — сказал Дакота немного позже, смотря многозначительно на Ксавье. — Блейн будет судьей, так как не принимает участие.

— И почему ты так решил? — холодно спросил Блейн.

Дакота нахмурился.

— Если ты не хочешь быть судьей, это даже лучше, так как это не самое подходящее занятие для члена совета.

— Я не буду судьей, так как буду участвовать, — с полной серьезностью сказал Блейн. — Надеюсь, стая отступника не помешает нашей вечеринке, или Дани.

— Теперь, когда мы обо всем договорились, Дакота, почему бы тебе не пояснить нам причину, по которой, альфа-отступник — все еще проблема, — сказал Блейн после длинной паузы, не замечая пристальные взгляды остальных.

— Мы знаем, почему он все еще проблема! — выкрикнул Кон. — Дакота был слишком занят, трахая Данику, чтобы позаботиться об этом.

— Стоп! Подождите минуту! — вставил Ксавье, — Блейн, ты не можешь участвовать в этом!

Блейн прищурил глаза в сторону кузена.

— И, почему ты думаешь, что я не могу? — Ксавье уставился на него.

— Потому что ты — принц, черт побери!

— Раз ты заявил о своем участии, то я не вижу причины исключать меня из-за того, что мой отец сделал щенка моей матери.

Дакота презрительно посмотрел на него.

— Если у тебя есть благородная цель,- спасти нас от опрометчивого поступка, забудь. Во-первых, ты не знаешь, победишь ли, а я намерен выиграть это соревнование. Во-вторых, я знаю, чего хочу. Мне не нужен ты, или любое-чертово-тело, принимающее решение за меня.

— Я сделал встречный вызов, — сказал Блейн холодно. — Ты не можешь сомневаться в моих намерениях.

— Не имеет ли это «знание» какое-либо отношение к тому, что ты весь день провел в постели с нею? — рычал Джаред. — Блейн уже отметил ее один раз, и у Кона был шанс, хотя в то время у него были другие планы.

— Если вы хотите знать — дело не в сексе. С другой стороны, это уже случилось; я получил свое, она свое. Вам, наверно, кажется, что я думаю своим членом, но это не так. Я хочу ее. Мне это было нужно еще до того, как я провел с ней день. Я отметил ее не потому, что не подумал, а потому что хотел этого. Может быть, у меня будут проблемы, а может, и нет, но это будут мои проблемы.

— Хорошо, ты можешь строить свои гребанные планы после соревнования, если выиграешь! — рычал Кон. — Тогда, пятеро. Как мы проведем его?

— Строго говоря, Кон и я должны быть первыми, — сказал Блейн. — Как сказал Джаред, мы были первыми с ней.

— Это все потому, что пока все мы были заняты, пиная задницы отступников, вы двое ухитрились обмануть всех! — сказал Ксавье с негодованием. — Я не понимаю, почему из-за своей хитрости вы должны драться первыми!

— Какая разница, когда участвуют все? — рычал Кон.

— Блейн сделает бой неравным, — проговорил Ксавье.

— У тебя какие-то проблемы, кузен? — холодно спросил Блейн

— Да, братец, — подхватил Ксавье. — Помимо того, что это делает поединок неравным, мы сражаемся, чтобы обладать ею, а я чертовски хорошо знаю, что ты нет!

— Ты считаешь себя чертовски умным? — рычал Блейн.

— Он попал в точку, — громко сказал Дакота.

Блейн скептически сощурил глаза.

— Тогда и он тоже. Двое против меня в первом раунде.

Джаред нахмурился.

— Это, мать вашу, оскорбительно!

— Я также требую единоличного права — добавил Блейн.

— Как угодно! — буркнул Дакота после длинной паузы. — Я — второй на очереди.

— Это мое право, — добавил Кон.

— Ты даже не отметил ее! — сказал Ксавье расстроено.

— Она может носить моего щенка!

— Или моего! — мрачно напомнил Дакота.

— Или моего! — холодно добавил Блейн.

— Черт! — рычал Джаред. — Не начинайте все это дерьмо снова! Меня уже бесит. Боги, мы с Ксавье единственные, кто играет по правилам! Единственные, кто может бросить вызов, так это либо я, либо Ксавье, как обделенная сторона!

— Или мы могли бы сменить поле боя, — с надеждой предложил Ксавье. — Она — все еще свободная женщина. И я не понимаю, какого черта Дакота решил, что ни у кого нет шанса с ней, после него!

— Хрен! — Кон, Блейн и Дакота сказали почти одновременно.

— Будем тянуть жребий, — раздраженно сказал Блейн, глядя в полные надежды глаза Ксавье, и добавил саркастически — Разделимся на пары, Два и два, победители каждого боя, переходят в финал. Полное изменение, и никто не делает глупостей, пробуя убить противника, чтобы не было доказательств, если слухи дойдут до совета.

— Это значит, что кто-то неучтен, и я чертовски уверен, что на сей раз это не я, — рычал Ксавье.

— Я ведь согласился, взять на себя двоих, — напомнил Блейн.

— Отлично. Сразу? Или по одному?

— Все равно.

Дакота, не мог найти соломинку; они остановились на спичках.

— Теперь, когда мы как-то разобрались в личных делах, — иронично сказал Блейн, когда его противники были определены. — Может быть, нам стоит заняться делами совета?

Дакота пожал плечами, отходя, чтобы найти чистые джинсы в своей сумке, так как было ясно, что поединок начнется позже.

— Я уловил его аромат и пошел, чтобы проверить. Он бросил мне вызов. Мы дрались. Поджав хвост, он сбежал.

— И где все это происходило? — полюбопытствовал Блейн.

— Я догнал его в начале тропинки.

— А где была Дани, когда все происходило?

Дакота выпрямился и уставился на него серьезным взглядом.

— Я вижу, к чему ты клонишь. Она была в домике. Я сказал ей оставаться на месте, когда почувствовал запах Клода.

— И, конечно, она тебя послушала, — сухо парировал Блейн.

Дакота стал нервничать.