— А вот и самое главное. — Продавец закрепила на голове Брит фату из тончайшего прозрачного тюля, отделанную по краю широкой полосой французского кружева алансон.

— Превосходно, — услышала Брит негромкий глубокий мужской голос. — Мы его берем.

В зеркале она встретилась взглядом с Романом. Его глаза, физически ощутимое напряжение его сильного стройного тела заставили ее затрепетать. Ей казалось, она задыхается.

Улучив минуту, когда продавщица вышла, Брит повернула залитое краской лицо к Роману.

— Это платье, наверное, стоит целое состояние.

— Позволь мне об этом позаботиться. Брит упрямо вздернула голову.

— Оно мне не по карману. — Но, по правде говоря, платье ей очень нравилось. Именно такое она хотела бы надеть на настоящую свадьбу. Но надеть его, зная, что церемония фиктивная, было бы кощунством.

Последовала напряженная пауза. Наконец Роман сказал, не скрывая раздражения:

— Пойми, я очень богатый человек, я могу себе позволить его купить. . Столь смелое заявление задело ее за живое.

— К сожалению, я не могу. Придется нам обходиться моим скудным бюджетом.

— Согласен, но сделай исключение для этого платья. Продавец правильно заметила, что оно словно сшито для тебя, и оно как раз такое, как я хотел. Пусть оно будет моим свадебным подарком тебе. Ты можешь сохранить его до того дня, когда будешь выходить замуж по-настоящему.

Снова электрический разряд пробежал между ними, и она почувствовала, как больно кольнуло сердце. Она как-то не могла представить себя рядом с кем-нибудь, кроме этого великолепного мужчины, который стоял сейчас перед ней. Не могла, даже если бы ей пришлось дожить до ста лет.

— Нет, Роман.

— Решено, — железным тоном произнес он. — А теперь повернись, я помогу тебе его снять. Нам надо спешить.

Ей хотелось запротестовать, но Роман справедливо рассчитал, что она не станет устраивать сцену в присутствии продавца, для которой они были, несомненно, женихом и невестой.

Двигаясь словно робот. Брит сняла фату. Она вся дрожала, когда Роман начал медленно расстегивать обтянутые атласом пуговки. Кончиками пальцев он ощутил бархатистую нежность ее кожи, потом лифчик из тонкой ткани, хранивший ее тепло.

Аромат ее духов окутал его подобно волшебной завесе. Внезапно его захлестнуло безумное желание — сорвать с нее все, что скрывало ее тело от его взгляда.

Он не должен был подходить к Брит так близко, не должен был прикасаться к ней.

Какого дьявола ты торчишь в дамской примерочной, раздевая женщину, которую обязан защищать, Луфкилович?

О Боже — еще немного, и Брит придется защищаться от него! Ночная сцена не прошла для него даром. Его план стать «как бы» ее мужем терпел крах.

Роман убрал руки, словно ее кожа обжигала его.

— Я подожду тебя у прилавка, — пробормотал он. Господи, как ему хотелось ласкать эти золотисто-пепельные волосы, которые в соблазнительном беспорядке рассыпались по ее обнаженным плечам. Надо было немедленно уходить, пока он не совершил какой-нибудь глупости.

— Я быстро переоденусь, — донесся до него слегка приглушенный голос, и Роман подумал, что его близость, возможно, так же возбуждала и ее.

Прежде чем выйти, он добавил:

— Никаких переделок не требуется, я скажу, что мы покупаем платье.

Не дожидаясь ответа. Роман вышел и постарался вздохнуть поглубже, чтобы ослабить бешеные удары сердца.

Попросив продавщицу записать стоимость покупки на его кредитную карту, он вынул из кармана мобильный телефон и набрал номер Кэла.

Рано утром он долго обсуждал с ним случай Брит. Они закончили беседу, договорившись вечером пообедать где-нибудь вместе. Чтобы придать их свадьбе пущее правдоподобие. Роман хотел показать Брит на публике: что-то вроде неофициального обеда с шампанским и танцами.

Поскольку Брит уже была немного знакома с Дианой, Роману казалось, что им всем будет приятно провести вечер в компании друг друга.

Брит появилась даже скорее, чем он ожидал. Продавщица улыбкой поблагодарила их обоих и вручила наряд Роману. Они вышли из магазина. Девушка была необычайно молчалива.

— Ты знаешь хороший кондитерский магазин? — спросил Роман, поставив сумку на заднее сиденье и включив зажигание.

— Да. У Беккера. Его свадебные пироги славятся.

Это тоже на Саут-Темпл, через несколько кварталов от того магазина, где можно взять смокинг напрокат. Семья Беккеров дружит с нашей.

После того как у них на глазах расстреляли группу евреев, они бежали из Германии. Мать маленького Беккера зашила деньги в подкладку его пальто, и они чудом выбрались из страны, прицепившись под товарным вагоном. — Голос Брит дрожал.

Роман внимательно слушал. Все, что она делала или говорила, захватывало его воображение. Ему хотелось узнать о ней как можно больше. Теперь ему казалось странным, что он жил и до того момента, когда в его жизнь вошла Брит.

Забудь свои фантазии, Луфкилович. Ты не свободен, ты не можешь позволить себе мечтать. Кое-что еще владеет тобою — и душой и телом.

— Как-нибудь я расскажу тебе, как мои дед и бабка бежали из России. Очень похожая история.

— Обязательно расскажи, — отозвалась девушка с такой искренней заинтересованностью, которая сводила на нет все его благие намерения держаться отчужденно и сугубо профессионально.

К удивлению Романа, знаменитый мистер Беккер возился на задворках магазина. Узнав, что пришла Брит, да еще с женихом, он вышел пожать им руки.

Добродушный джентльмен проговорил с ними добрых полчаса. Речь его текла плавно и неторопливо. Пообещав приготовить особый пирог в подарок к их свадьбе, он рассказал немало эмигрантских историй, обращаясь главным образом к Роману.

Пригласив всю семью мистера Беккера на свадьбу, Роман увел Брит из магазина.

— Я проголодался.

— Я тоже.

— Зайдем, съедим по гамбургеру, а потом займемся цветами. Надо еще заехать домой, отдохнуть до вечера.

Брит удивленно взглянула на него.

— Что ты хочешь этим сказать?

Господи, до чего ж у нее ротик изящный. Прошлой ночью он лишь слегка коснулся этих неопытных губ. Господи помилуй, он жаждал вновь прильнуть к ним.

— Диана — секретарь в моем офисе, а ее муж — мой лучший друг, Кэл Ролинге. Они приглашают нас отобедать с ними по случаю нашей свадьбы.

Брит покачала головой и отвернулась.

— Не думаю, что нам стоит заходить так далеко, — неуверенно проговорила она.

— Мы должны вести себя совершенно так, как если бы ты действительно была моей невестой. Брит. И в этом случае Кэл непременно настоял бы на таком обеде. — Так же поступили бы Юрий и Жанна.

При мысли о брате Роман вспомнил, что надо срочно позвонить Юрию и объяснить, что одна из клиенток Романа поживет у него некоторое время.

Если Юрий вдруг позвонит и услышит голос Брит, он может подумать, что Роман живет с женщиной, но держит это в секрете. А это разрушит прикрытие Романа: в семье Луфкиловичей он слыл холостяком с разбитым сердцем, и это прикрытие хорошо служило ему в течение долгих лет, когда он был агентом ЦРУ.

К тому же, узнав, что Роман что-то скрывает от них, Юрий и Жанна будут очень обижены, а уж этого Роман никак не хотел. Он всегда уважал и любил старшего брата. Необходимость скрывать от Юрия свою связь с ЦРУ причиняла ему постоянную боль.

Из-за этого он и решил прожить до конца своих дней в одиночестве: он не представлял, что можно постоянно что-то утаивать от жены и детей.

Лгать такой тонко чувствующей и проницательной женщине, как Брит Лангфорд, подвергать ее жизнь и жизнь их детей опасности — нет, этого он бы не допустил.

Как же он мог предположить, что вправе жениться на ней? Сколько времени он знаком с ней? Двадцать четыре часа? Роман глубоко вздохнул. Никогда ни одна женщина не вторгалась в его жизнь с такой властной силой.

Что на него нашло, когда он решил сыграть роль ее мужа?