— Нет, — елейно улыбнулась мне девушка.

Если честно, то поведение Ники меня немного пугало. С тех пор как мы пришли в себя, странная предвкушающая улыбка не сходит с её лица. И если бы я не знал её очень хорошо, то предположил бы, что она имеет на меня виды. Находись сейчас со мной кто-нибудь другой, я бы уже сам вызвал ментов и сдался правоохранительным органам.

Но ведь это же Ника Порш — вечно влюблённая в Алекса оторва. Всё же, с её стороны я в полной безопасности.

Мысль принесла мне облегчение, но и лёгкую непонятную для меня горечь. Видимо всё же мне требуется отдых.

Как же ты меркантилен, мой друг.

Запомни: всё, что можно купить за деньги — уже дёшево.

(с) Бернард Шоу

Вероника

Я стояла под тёплыми струями воды и не могла скрыть кровожадную улыбку. Она не стиралась с моего лица с тех самых пор, как я проснулась лежащей на Громове. А его откровение о том, что мы до сих пор женаты, вознесло меня на вершины блаженства. Теперь-то он от меня никуда не денется.

Несмотря на то, что каждая косточка и мышца в моём теле гудела от перенапряжения, а внизу живота саднило, я готова была обнять весь мир и пуститься в пляс. Но больше всего хотелось повторить то, что произошло между нами сегодня. Никогда не думала, что во мне есть подобная мания, но грубое, почти звериное поведение мужчины распалило меня так, что в тот момент, когда он стягивал с меня джегинсы, я уже вся дрожала от предвкушения. Ну конечно я для вида немного посопротивлялась. И состояние будто я попала под танк стоит того, что я пережила.

Обмоталась полотенцем и вышла из душа, вернувшись в кабинет Громова, которого там уже не было. Он еще перед тем как я, с трудом переставляя ноги, отправилась в душ, сбежал, объясняя свой побег тем, что ему нужно проверить Данила. Пришлось сделать вид будто ему поверила и попросить захватить мои вещи, что находились у меня здесь в раздевалке для медперсонала. Одевшись, я покинула уютные стены кабинета, решив наконец-то приступить к работе.

Первое, что я поймала, это скептический и осуждающий взгляд Евгении Евгеньевны.

— Доигрались девки? — выплюнула она.

— Не понимаю, о чём вы, — даже для убедительности плечами пожала, стараясь не выдать своего состояния.

— Деточка, тут вся больница слышала, чем вы там с Игорем Николаевичем занимались. Думаешь, хоть кто-то пропустит такие подробности?

Вот от кого, а от неё я подобного ехидства не ожидала. Всё же Игорь очень часто её хвалил за то, что женщина работает мозгами, а не другим местом, и то, что она уже примерно лет семь находится именно на службе у Громова о многом говорило. А знакомы они и того больше. Вроде учились в одно время в институте, но на разных отделениях.

— Я не дура, вижу что вы злитесь. И не на меня или Игоря Николаевича, а конкретно на себя. Ведь зарекомендовали себя для него как друга и подобный итог вам не светил никогда. Да и светить не будет. Игорь — мой муж, и чем нам заниматься за закрытыми дверями его кабинета — решать только нам, и как громко будет проходить это занятие — тоже.

Глаза женщины округлились. Оно прожигала меня своим взглядом, при этом открывая и закрывая рот. Видимо, слов подобрать не могла.

— Вы даже можете на меня пожаловаться. Только не сегодня, а то я не в форме. А вот завтра я уже, скорее всего, смогу выпросить прощение у Игоря за своё маленькое нахальство.

Я с идеально ровной осанкой и ядовитой ухмылкой на лице отвернулась от старшей медсестры и отправилась в сторону лестницы, стараясь как можно быстрее переставлять деревянные ноги. Идущие навстречу свидетели вчерашних событий, лишь иронично мне улыбались или кивали. Многие из женской части коллектива бросали завистливые взгляды. Но ненависти ни в чьих глазах я не видела. Все смотрят на жизнь под прямым углом своих возможностей.

В детском отделении я обнаружила Нину, которая о чём-то разговаривала с Петей. Увидев меня, каждый из них продемонстрировал своё отношение к ситуации. Петя же отвернулся в сторону и попрощавшись отправился куда-то, видимо по своим делам. Нина скривила виноватую рожицу и спросила:

— Выжила?

— Как видишь, — хмыкнула я, сокращая расстояние между нами. — Ты обязана мне сказать, что это за хрень и где ты её купила.

— Я так и думала, что ты это потребуешь. — Нина залезла в карман халата и достала небольшую чёрную склянку, на которой были золотистыми буквами, выведены иероглифы либо японского, либо китайского языка. — Подруга с Тайланда привезла, — тяжело вздохнула она.

— Ты не первый раз его употребляешь? — удивилась я, понимая, что жидкости осталось примерно в половину флакона.

— Вообще-то первый. Просто оно, оказывается, не сразу действует.

Я вытаращилась на коллегу. Она опять виновато улыбнулась.

— Я первый раз добавила Громову в кофе десять капель ещё утром. И даже задержалась около него под самыми разными предлогами, задавая глупые вопросы. А он проглотил кофе и даже не понял, что я от него жду. В общем, я ему пять чашек кофе споила, прежде чем… — она запнулась, давая понять весь смысл.

А я ведь когда пришла, Игорь кофе пил. И видимо это была как раз та роковая пятая чашка. Бедный мужик. Она бы отнеслась к нему более гуманее, если бы дала конского возбудителя. А тут… То, что я выжила — реально чудо!

— Громов тебя убьет, — констатировала я факт, пытаясь продумать, как сохранить для девушки рабочее место. — Кстати, он у Данила?

Нина кивнула.

— Да, и не переживай, я уже написала заявление по собственному желанию, отдала его Игорю Николаевичу, когда тот шел в палату к мальчику.

— Никаких увольнений. Ты дежуришь со мной сегодня? — уточнила я.

— Ага, — улыбнулась девушка. — Поменялась сменами представляя, каково тебе будет здесь продержатся всю смену в одиночестве.

— А ты, оказывается, не такая, какой кажешься на первый взгляд, — улыбнулась я.

— Ты тоже, — ответила мне улыбкой Нина.

— Ладно, жди здесь, сейчас мы решим твою проблему.

Оставив девушку на рабочем месте, я направилась в сторону палаты Данила. Пустая голова пыталась выстроить план, как отвлечь Громова от Нины, а вот мышцы, что давали о себе знать, убивали все мысли на корню.

— Чёрт, — выругалась я очень тихо сквозь зубы.

Всё же Громов прав, нужно заняться спортом. Не для красоты фигуры, а для того, чтобы в следующий раз быть бодренькой как огурчик. Громов убежал очень быстро, демонстрируя хорошую физическую подготовку, и это учитывая, что он двигался больше, чем я. У меня силы кончились на середине дистанции и я, имитируя бревно, просто лежала и получала удовольствие.

Рядом открылась дверь и из неё вышел Петя в компании главного врача детского отделения.

— Вероника Кирилловна, вам не кажется, что это не подходящее место для ваших выражений? — спросил солидный на вид мужчина лет сорока.

Я постоянно не могла запомнить его имени, хотя именно к нему должна буду поступить на практику после Нового года. Всё, что помнила, это то, что он муж Евгении Евгеньевны.

— Ну что вы, — я запнулась, пытаясь вспомнить отчество мужчины — имя вдруг само всплыло в памяти — но безуспешно, поэтому я решила его опустить и ответить без обращения, — «Чёрт» — это мифологический персонаж, а не ругательство. Пётр Геннадьевич, думаю, со мной согласится.

Я постаралась поймать взгляд Пети, но тот упорно старался меня игнорировать и лишь пожал плечами, давая понять собеседнику, что он не влезает в наш разговор. А вроде прикидывался другом.

— М-да, Игорь Николаевич дал правильную характеристику вашему языку. Всегда на всё есть ответ, — хмыкнул педиатр. — Вы раздаёте назначения?

— Да, — не говорить же ему, что не о работе совсем думаю. — Как раз иду в четвёртую палату. У Жадан сегодня последняя капельница, вы будете ей назначать другое лечение? — нашлась я, отрыв в закромах памяти то, что запомнила со своей прошлой смены.