С чего вдруг возник данный вопрос сейчас, понять не могла. Замерев между кухней и прихожей, постаравшись сохранить максимальное спокойствие, вслух заметила:

— Допустим, — о чувствах к её персоне со стороны сына отчима, говорили с Димкой лишь однажды. В самом начале отношений. И до сего дня вопрос больше не поднимался. Что вдруг на дорогого мужа сегодня нашло, понять бы. — Это что-то меняет? — не удержалась она, всё же, от вопроса.

— А ты считаешь — ничего?

— Так, я ни-че-го не понимаю, вот это действительно. — Лада позволила себе резкий тон, пытаясь хоть так слегка «отрезвить» мужа. — С чего вообще вдруг возник вопрос с интересом ко мне со стороны Николая? Ну, любит, пусть дальше себе любит, — пожимая плечами, продолжала она, поинтересовавшись, — Ты еще не забыл, что свой выбор я сделала четыре года назад, когда с тобой, а не с ним встречаться начала? А закрепила его в прошлом году, став твоей женой, а не его. И женщиной я, между прочим, с тобой стала, а не с ним, если не забыл. Он может хоть излюбиться, я его даже представить не могу рядом. Что у тебя за полет фантазии, не понимаю.

— И, тем не менее, созваниваться вы стали достаточно часто, — вновь съязвил Дмитрий. А вот упрямство у него даже не отцовское. Сам Константинов все же более гибок был. По крайней мере по наблюдениям, сделанным самой Ладой. — Ты не с ним, случаем, в прошлый раз дегустацией занималась?

А вот это уже было не просто подозрение. Лично Лада восприняла данный вопрос, как оскорбление в собственный адрес. Причем — намеренное. Димка искал ссоры? Для чего. Если только в их маленькой семье не наступил серьезный кризис. А таковой возникает обычно, когда? Правильно, когда на горизонте начинает настойчиво маячить третье лицо.

— Так, Константинов, а что у нас происходит? — пошла она в наступление, понимая, что по-другому мужа не остановить и конфликт, причем — достаточно серьезный, попросту неизбежен. — Откуда подозрения взялись? Или у самого рыльце в пушку? — очень надеялась, на самом деле, что ошибается и у Димки, действительно, просто сказывается усталость. — Тебе, может, завтра не только от работы, но и от меня выходной нужен?

— Ха, — выдохнул он, победно уставившись на всегда спокойную и уравновешенную жену. Вот её вопросы, по его мнению, объясняли сейчас если и не всё, то многое. — Отлично. Появилась причина под благовидным предлогом из дома по тапкам завтра сделать? — продолжал он язвить. — Не упейся только, смотри. У меня нет завтра дежурства, откачивать будет некому.

Очередной выпад. Понять бы суть. Но что-то ни одной подходящей мысли в голове. Вот уж перед мужем, точно, ни в чем виноватой не была. И слышать сейчас подобное… До слез — обидно! Хоть бы какое объяснение…

— Дим, переработался?

Коротко прозвучавший вопрос вызвал лишь неприятную ухмылку молодого человека. Секунда… И Лада, сорвавшись, выскочила в прихожую.

Ей было необходимо уйти. Срочно. Пока не вышло более серьезного конфликта. Подумать. А подумать было над чем. Кто-то настойчиво лез в ее семью. И этот кто-то… Она знала точно — кто! Давно ждала наступления, хотя и надеялась на благоразумие человека. Но, видимо, одержимость взяла верх над разумом.

4

Санкт-Петербург. Какого черта вдруг вспомнил про родственника, самому себе объяснить не мог. Вроде, тот не лез в их семью. Вообще никак себя не обозначал. Отошел в сторону еще в самом начале их с Ладой отношений, когда только встречаться по серьезному начали.

— Лада… — в какой-то момент Константинова словно переключили. Кажется, до самого дошло, к каким последствиям мог привести неконтролируемый выпад. Однажды из-за его непродуманности уже едва не случилась беда. — Лад, — сделал попытку остановить ее.

— Не трогай меня, — отдернув руку, прошипела Лада, проворно выскакивая за дверь квартиры.

Одевалась на ходу. Забыв про лифт, бежала вниз по лестнице, стараясь сдержать слезы обиды. Вот чего никогда и никому не позволяла делать, так это лезть в собственную жизнь. Только их с Димкой нормальные отношения почему-то мешают всем: его матери, её сводному брату!

Выскочив из подъезда, набрала последний входящий. И на том конце «провода» ответили практически сразу! Если только не ждали звонка.

— Ник⁈ — её были рады слышать, а вот она… — Ты что творишь, Ник⁈ — продолжала с ходу, особо не слушая того, кому звонила. — Что позволяешь себе⁈ Не смей лезть в мою семью, слышишь⁈ Я не твоя, твоей не была и не буду!! — кричала в трубку, не обращая внимания на оглядывающихся проходящих мимо людей. Но в данный момент было без разницы, что о ней подумают и как вообще выглядит. — Нет, я счастлива!! — выкрикнула она, когда на другом конце «провода» попытались уточнить, не плачет ли. — До безумия счастлива, что кто-то наговорил моему мужу каких-то сказок о моем к тебе интересе!! Если я узнаю, что это ты, берегись!!!

Отключив телефон, совсем отключив, остановилась посреди улицы. Куда бежала? Зачем. Оглянувшись, задумалась. Домой… Димка не бросился следом. Значит всё для себя решил. А ей необходимо подумать. Подумать, и уже самой принять решение. Что-то после росписи у них, в самом деле, началось слишком много проблем.

Глотая слезы, застегнула куртку. На улице сегодня плюс 2, но очень сыро и оттого — неуютно, промозгло. Осталось еще свалиться с температурой. А учитывая не желающий отступать ковид… Совсем не хотелось подцепить его снова.

— Девушка, вас кто-то обидел?

Мужской голос заставил резко обернуться. Однажды примерно с таким вопросом к ней уже пытались «подкатить» и почти успешно. Желала ли повторения «подвига»? Точно — нет. Да и в памяти еще жива та история, после которой с Димкой долго не получалось наладить прежние, доверительные отношения. Сомневался тот, да и сейчас иной раз казалось, доверия полного нет в том, что рассказала всю правду. За неё беспокоился или за свою мужскую честь…

— Идите куда шли, сама разберусь, — обронила она, в душе, тем не менее, поблагодарив молодого человека за внимание к её состоянию. — Правда, — добавила, заметив его сомнение. — С мужем поругалась, выдохнуть надо.

Почти не лгала сейчас. Не только выдохнуть. Обдумать как следует необходимо и Димкин выпад и интересом к ней Николая…

Через пол часа сидела в кафе с чашкой кофе и двойной порцией… мороженого. Слезы еще пытались проступить на глаза. С трудом, но уже получалось сдерживать. Самое страшное, и позвонить было некому. Да и ей — никто не мог. Телефон, лежащий рядом, был отключен. Совсем. А если включить, не факт, что сразу не пойдет вызов от Димки, слышать которого, по крайней мере — пока, не хотелось совершенно…

А младший Константинов в этот момент, действительно, набирал её номер. Но телефон без конца сообщал о том, что «абонент выключен или находится вне зоны действия сети». Куда могла пойти?..

— Черт бы побрал твое женское упрямство, — проворчал он, начиная пролистывать телефонную книгу в поисках общих с Ладой знакомых, к которым та вполне могла пойти.

На глаза попался номер телефона отца…

И уже когда готов был нажать вызов, решительно отказался от самой идеи. Во-первых, не маленький, с собственными семейными проблемами, да еще из-за самого же и возникшие, в состоянии разобраться сам. А во-вторых, отцу в данный момент уж точно не до его проблем, учитывая присутствие гостьи. Своих заморочек, наверняка, там с избытком…

Санкт-Петербург. Театр. Впервые Коташова попала в закулисье, получив возможность понаблюдать за игрой актеров не из зрительного зала. С интересом наблюдала за Константиновым, до неузнаваемости перевоплощавшемся на сцене, буквально живя своим героем. За его отношением к исполнительнице главной роли. Пожалуй, лично для неё, самые непростые моменты в репетиции. И вряд ли Алексей не понимал, как она будет чувствовать себя, видя вот такие моменты. Объятия, поцелуи. Пусть не настоящие, постановочные. Но для чего ей…

Рита наклонилась, чтобы поднять выскользнувший из руки телефон, когда услышала за спиной спокойный и одновременно резкий голос Константинова: