Откуда, спрашивается, это стало известно Мельнику? Да все просто. Они с Лариным проживали в номере по соседству, и Данила вышел на балкон подышать свежим воздухом, когда появились гости. А балконная дверь в номере Аничкина оказалась приоткрыта по случаю духоты. Поэтому, пусть и не совсем ясно, но общий смысл переговоров улавливался. Тем более, что голос никто особо не понижал. Даже странно.
В итоге, Витька вместе с Масловым довольно уклончиво, но согласились подумать. И, заметьте, не о проигрыше москвичей, а, всего лишь, о ничьей. Грузин такой вариант устраивал не особо. О чем они с присущей экспрессией поспешили заявить. Но здесь уже уперлись динамовцы. Ничья? Готовы обсудить. Проигрыш? Всего доброго. Патовая ситуация. И, в конце концов, гости ушли ни с чем.
Мельник выдохнул. Надо же, оказывается, все это время он стоял, практически не шевелясь, боясь выдать свое присутствие каким-нибудь неосторожным движением. Во дела закручиваются. И как с этим быть? Поход к Бескову парень не рассматривал, становиться стукачом…ну, такое себе. Да и что, собственно, он может сказать – слышал, мол, как предлагали взятку? «Какие ваши доказательства?» Маслов с Аничкиным просто рассмеются ему в лицо. Не местных же тащить к Иванычу в качестве свидетелей, верно? Что ж, остается посмотреть, как будет складываться завтрашняя игра.
Матч складывался для «Динамо» тяжело. Судя по всему, не преуспев в попытках договориться, торпедовцы озлобились и решили сломить гостей иначе. С первых же минут в ход пошли хитрые и не совсем честные способы ведения борьбы. Постоянные толчки в спину, удары исподтишка, разного рода мелкие провокации, попытки то и дело залезть в офсайд – авось повезет и боковой не поднимет флажок. Неприятная атмосфера. Да и болельщики вносили свою лепту: кричали, как сумасшедшие, когда мяч оказывался вблизи ворот Ракитского и громко свистели, когда круглым завладевал игрок гостей.
А после того, как арбитр на линии, харьковчанин Ткаченко, который в первом тайме отслеживал правильное положение игроков «Торпедо» в атаке, несколько раз сигнализировал о том, что игра должна быть остановлена, хулигански настроенная часть публики и вовсе пришла в неистовство. Сначала робко, единично, а потом все чаще в бедолагу бокового полетели камни. Какие там монеты и зажигалки фанатов «Олимпиакоса» - по сравнению с кутаисскими чудо-болельщиками они выглядели словно мелкие хулиганы из пятого класса, встретившиеся на узенькой дорожке с амбалами-второгодниками из десятого. А несколько обращений Ткаченко к милиционерам, которые стояли здесь же, на беговой дорожке, не вызвали у стражей порядка ровным счетом никакой реакции.
Атмосфера ощутимо накалилась. Москвичи, видя происходящее, занервничали. А торпедовцы, наоборот, обнаглели. И теперь уже практически в открытую стали хлестать соперников по ногам, громко скандалить с главным арбитром Пинским. А ведь, помнится, в матче с куйбышевскими «Крылышками» он тоже вел себя довольно подозрительно и явно подыгрывал соперникам москвичей. Как бы и здесь все не пошло по тому же сценарию. Тем более, что наказывать кутаисцев бармалей не торопился. А ведь запросто уже мог вынести пару-тройку предупреждений наиболее борзым игрокам хозяев. Неужто взял? Тогда совсем беда, их здесь перебьют, как слепых щенков.
А тут еще, Данила не мог поверить собственным глазам, стали чудить – по другому это не назовешь – его товарищи по команде. Совершенно необъяснимые, детские ошибки в обороне совершил сначала Зыков, а, чуть позже, Аничкин. А Маслов и Смирнов, которые по идее должны были выполнять роль опорников, раз за разом упускали своих подопечных и бежали за ними следом без особых шансов догнать и отобрать мяч. Что за херня творится? Неужели решили одним махом поправить свое материальное положение? Верить в подобное не хотелось.
Между тем торпедовцы добились своего. На двадцать первой минуте Зария сильно пробил в нижний угол. Ракитский пусть и с трудом, но отбил мяч. Но неудачно, прямо перед собой, и набежавший Демури Векуа протолкнул пятнистого в сетку. 1-0
Забитый мяч немного снял то напряжение, которое нарастало в начале игры. Обрадованные болельщики радостно кричали, швыряли в воздух кепки, обнимались и, самое главное, не столь активно, как раньше, уделяли внимание динамовским футболистам и бригаде арбитров.
- Знаешь, - неожиданно признался Даниле Юрка Семин, нервно оглядываясь на ликующие трибуны, пока они ждали возвращения на свою половину всех игроков «Торпедо», чтобы начать с центра поля, - я, наверное, согласился бы даже продуть сегодня. Смотрю по сторонам, и дрожь пробирает. А ну, как в голову булыжник прилетит? Мы же с Любой о ребенке всерьез мечтаем. Эх! – он с досадой рубанул воздух ладонью. – Обидно будет инвалидом остаться так по-глупому.
Мельник стоял молча, не зная, что ответить. Да и что здесь скажешь, какие слова можно найти? Пообещать, что, дескать, все будет хорошо? Глупость первостатейная. Ситуация такова, что произойти может что угодно. Поэтому Данила лишь ободряюще улыбнулся товарищу.
В одной из редких контратак уже на исходе тайма Еврюжихин неплохо навесил от лицевой и Мельник, мощно оттолкнувшись от газона, попытался выпрыгнуть и сыграть по верховому мячу. Почему попытался? Да просто один из защитников кутаисцев недолго думая взял, да и врезал ему кулаком в живот. Особо и не скрываясь. И динамовский форвард кубарем полетел на землю, вместо того, чтобы взмыть в воздух.
Все бы ничего, но инцидент произошел в штрафной площадке «Торпедо». Пинский, который находился буквально в паре метров от места нарушения, явно задумался, свистеть или нет. Но в последнюю секунду все же решился. Пенальти!
В последних играх одиннадцатиметровые обычно исполнял Эдик Мудрик. Но сейчас он находился на скамейке запасных.
- Анюта, - закричал от бровки Голодец, привлекая внимание капитана команды. – Передай, Малой бьет. Слышишь, Малой!
Аничкин пожал плечами, но нехотя подошел к Даниле и передал распоряжение тренера. Тем временем, притихший было, стадион медленно, но верно превращался в преддверие ада. Рев нарастал с каждой секундой. Крики и угрозы слышались отчетливо. В несчастных боковых и в сторону скамейки запасных «Динамо» опять полетели камни. Мельник посмотрел по сторонам. Показалось, или кое-где зрители стали выламывать доски из скамеек? Вопрос на миллион баксов, что делать?
Игрок на негнущихся ногах подошел к лежащему у ворот Котрикадзе мячу. Взял его в руки, отнес к отметке одиннадцатиметрового удара, установил на ней и отошел на четыре шага назад. Голкипер «Торпедо», который все это время вместе со своими полевыми игроками бурно убеждал судью, что никакого нарушения не было и в помине, медленно занял свое место в воротах. При этом он еще успел, проходя мимо Мельника, выдать несколько ругательств в адрес «сопляка-симулянта».
- Бьешь, и я сразу даю свисток об окончании тайма, - предупредил Данилу главный арбитр. – Добавлять ничего не буду.
И что? Это такой тонкий намек, мол, бей и беги в раздевалку? Спасайся, кто может, блин. Мельник обернулся. Игроки обеих команд, которые выстроились на границе штрафной, смотрели на него с одинаковым напряжением. Правда, грузины в надежде на то, что молодой форвард ошибется и не забьет, а вот москвичи…вопрос, что именно сейчас в головах у его одноклубников? Пинский свистнул, давая разрешение нанести удар.
- Бей, урод! – крикнул Котрикадзе, зло оскалившись. – Чего ждешь?
Ну, помолясь. Данила начал свой короткий разбег. Удар! Свисток…
- А-ааа! – рев восемнадцати тысяч глоток раздался над стадионом.
- Бежим! – дернул Мельника за футболку Маслов. – Бежим, Малой! Убьют, на хер!
Рывку москвичей в тоннель под трибунами позавидовали бы лучшие бегуны планеты. Тяжело дыша, словно загнанные лошади, москвичи пытались отдышаться, вбежав в свою раздевалку. Тренеры и запасные игроки тоже уже находились внутри.
- Дверь бы чем-то подпереть, - мрачно предложил Рябов.
- Правильно, - согласился с ним Бесков, нервно потирая ладони. – Займись-ка, Жора, этим вопросом.
