- На фига? – удивился Данила. – Почему так – новые же лучше.

- Дятел ты, Малой, - глянул на него с превосходством Ларин. – Чем больше кожаная поверхность истерлась, тем проще ее зачищать. Смотри, - он нагнулся и подобрал один из мячей, который выглядел откровенно непрезентабельно. – Берешь шкурку, и начинаешь его зачищать. Делаешь практически замшевым, - Володька сопровождал объяснение действием. Мельник внимательно наблюдал за ним. – А когда станет одинаковым со всех сторон, то хорошенько промоешь, чтобы всю грязь удалить и на просушку. Ну а завтра, обработаем грунтовкой и после приступим к покраске. Да, чтобы краска хорошо легла, можно еще взять желатина, добавить щепотку в теплую воду и пройтись этим раствором по поверхности. Тогда краска ляжет равномерно. Вник?

- Давай помедленнее, - покрутил головой Мельник. – По всем этапам сначала: и с чувством, с толком, с расстановкой.

- М-дя, - расстроился Ларин. – Похоже, мы здесь и правда надолго.

1968 год. Ноябрь. Москва - Донецк

- Мельник, иди-ка сюда, - Константин Иванович поманил молодого нападающего к себе.

- Чего? – Не то, чтобы Данила чувствовал за собой какую-то вину, но…это же Бесков! Он из любой мухи не то, что слона – динозавра размером с трехэтажный дом вырастит. Причем в одну секунду. А красить мячи парню не понравилось. Надышался по дурости краской и потом едва не стошнило. Но голова дня два потом болела. И на еду толком смотреть не мог.

- У тебя ведь скоро день рождения, правильно? – старший тренер выглядел озабоченным.

- Ну да, десятого, - удивился Мельник. – А что?

- «Что»? – передразнил Бесков. – Восемнадцать лет тебе стукнет, вот что. Повестку из военкомата получал?

- Нет, вроде, - неуверенно сказал Данила. Честно говоря, он в почтовый ящик заглядывал редко, поскольку газет или журналов пока не выписывал. Собирался все дойти до своего отделения связи и оформить подписку на «Советский спорт» и «Футбол-Хоккей», но вечно не находил для этого времени. А письма от фанатов комендант передавал.

- Плохо, - скривился Бесков. – Очень плохо. По закону «О всеобщей воинской обязанности» ты как раз подпадаешь под призыв ноября – декабря этого года. Справишь день рождения и в сапоги. Да, - взялся он за подбородок, - упустил я как-то этот вопрос, упустил. Поручил Ильину, а он забыл. Замотался, говорит. Вот ведь, голова садовая! – ругнулся в сердцах старший тренер. – Эдак тебя и правда сейчас Бобров в ЦСКА захапает. С твоими показателями рупь за сто, что Сева не побоится на конфликт между нашими ведомствами пойти. Да только шиш ему! – Константин Иванович скрутил дулю и продемонстрировал ее ошалевшему немного от всего происходящего Даниле. - Слушай меня внимательно. Домой пока не уезжаешь, поживешь опять на базе. К воротам не выходишь, кто бы тебя не вызывал. А то сунут в машину и поминай, как звали. Бывали прецеденты. Я ребят предупрежу, они за тобой приглядят. И охрану, на всякий случай, настропалю, чтобы ворон не считали. Все понял?

- Да, – растерянно кивнул юноша. Ничего себе тут танцы с саблями вокруг него разворачиваются. – А на игру как ехать, вдруг в аэропорту привяжутся. Или в Донецке.

- Решим, - неопределенно ответил Бесков. – Это не твоя забота. В Донецк нам до твоего совершеннолетия лететь. Так что с этой стороны все чисто. Главное, запомни, как «Отче наш» - если поймают, увезут куда-то и положат перед тобой заявление, мол «хочу служить в войсках Советской Армии», ничего не подписывай! Будь на своем, как кремень. Иначе тебя никто уже не сможет отстоять. Усек? Эх, может тебя в дивизию Дзержинского запихнуть? А что, подчинение как раз по нашей линии. Съездишь разок на присягу, потом зачислят в спортроту инструктором по физподготовке, но жить будешь, как и прежде, дома. А срочную службу проходить в футбольном клубе «Динамо». Да, так, пожалуй, проще всего сделать. Но еще раз повторяю, с базы ни ногой!

Вот ведь, не было печали. В своем времени Мельник после школы поступил в институт с военной кафедрой и потому срочную службу в армии не проходил. Сборы, погоны лейтенанта и все – ко времени окончания учебы Советский Союз приказал долго жить и в суматохе того времени не пришлось даже на год в войска идти – оформили, как офицера запаса. К слову, и на сборы потом никогда не вызывали. А здесь, как оказалось, с этим делом все было строго. Что ж, оставалось надеяться, что Константин Иванович и правда сумеет разрулить непростую ситуацию.

В аэропорту, когда динамовцы улетали на матч с «Шахтером», к Даниле никто, слава богу, не приставал. За исключением болельщиков и болельщиц, разумеется. Но к этой стороне своей профессиональной деятельности парень уже стал привыкать. И автографы раздавал вполне уверенно. К тому же, этот выезд был особенный, так как москвичи реально претендовали на золотые медали чемпионата и потому кроме обычных любителей футбола в Шереметьево понаехали репортеры из самых различных изданий. Мельник все высматривал, не мелькнет ли где Андреева, но, нет – девушка так и не появилась. Или, он ее просто не увидел. Внутри засела небольшая заноза, которая царапала и заставляла думать, что, быть может, он зря так резко наехал на Ленку, но юноша старательно гнал эти мысли прочь. Чего теперь-то – сказал и сказал.

А вот в Донецке с ним приключилась история другого рода. Как уж местные товарищи так умудрились подгадать – это только им известно, но стоило его соседу по номеру Володьке Долбоносову вечером уйти в холл гостиницы, чтобы позвонить домой супруге, как в дверь кто-то постучал. И Данила, который решил, что это Вовка за чем-то вернулся, спокойно открыл. А на пороге некий совершенно незнакомый гражданин. С какой-то красной книжицей, которую мельком продемонстрировал растерявшемуся парню. И тот с перепугу пустил его внутрь.

Сначала Мельник, откровенно говоря, немного замандражировал. Неужто, в армию забирать будут? Где, тогда, армейский патруль? Но, оказалось, нет. Товарищ пришел вовсе не за этим. А предлагать перейти в «Шахтер».

- Ты подумай хорошенько, - рисовал он перед Данилой самые радужные перспективы, - оформим тебя, как работника шахты. Зарплаты у нас хорошие, на первых порах гарантируем триста – триста пятьдесят рублей в месяц. Плюс премиальные. А еще коммерческие матчи. Квартиру тебе дадим в центре города, машину. Где тебе еще такие условия предложат? И с армией вопрос решим. Зачислим в институт на дневное отделение, получишь отсрочку. А там, глядишь, все и наладится. И вообще, мы своих игроков в обиду не даем. Что скажешь?

- Спасибо, конечно, - Мельник сдержанно улыбнулся, - но мне и в Москве неплохо. Пусть и не так все шоколадно, как у вас. Зато – столица. А я, как вы знаете, москвич. И город свой люблю.

- Ай, это все лирика, - нетерпеливо отмахнулся гость. – Ты, прежде всего, спортсмен. Футболист. И переезды в другие города – это часть твоей работы. Не понимаю, чего артачишься? Денег мало, так и скажи – порешаем вопрос, добавим. Это не самая большая проблема. У нас мощная поддержка в горкоме.

- Извините, но я в «Динамо» хочу играть, - развел руками Данила. – Меня здесь все устраивает.

Незнакомец испытующе посмотрел на него. Подумал несколько секунд, а потом с сожалением улыбнулся.

- Что ж, печально. Но, советую все-таки еще раз хорошенько все взвесить и обдумать. Вот мой номер телефона, - он достал из кармана небольшой блокнот, написал несколько цифр, оторвал листок и протянул его Мельнику. – Если передумаешь – звони. Всего хорошего.

- И вам не хворать, - разговор утомил своей бессмысленностью. И последние пару минут юноша им реально тяготился. Ему к игре готовиться надо, а здесь по ушам ездят, горы золотые предлагают. Может быть, это такой изощренный способ выбить его из колеи? Не все же проституток в номер подсылать или отбойными молотками под окнами ночь напролет грохотать. Или что там еще обычно в таких случаях устраивают? Но шустрые ребята, не отнимешь, на ходу подметки режут. Интересно, если бы «волгу» попросил и «трешку» - дали бы? А, к черту.