Я почти достигла крыльца, как услышала вскрик и подозрительную возню. Остановилась, прислушиваясь, и, не раздумывая, пошла за угол. Там в кустах жимолости происходило что-то дико интересное. Происходило и без меня. Непорядок…

В примятой траве, скукожившись в позе эмбриона, лежал парнишка, прижимая к себе какую-то круглой формы приплюснутую штуковину в отчаянной попытке защитить. Над ним коршуном навис рыжий долговязый пацан с зализанными набок волосами. Крысиное лицо густо покрывали веснушки, рыжие глаза полыхали злостью. Оба ещё не успели поймать духа. Видимо, только готовились.

– Отдай мне это, жалкий уродец… – яростно процедил он, хватая мальчонку за рубашку. Хорошенько встряхнул и занёс кулак для удара.

– Эй, – лениво окликнула я. – Заняться нечем?

Рыжий перевёл на меня непонимающий взгляд и тут же нахмурился.

– А ты кто такая? Иди давай отсюда.

Я хмыкнула, собираясь ответить что-нибудь едкое или примитивно пригрозить позвать ректора, но уловила движение слева от меня.

… тень двигалась практически бесшумно, но я была быстрее.

Резко развернулась, одновременно делая шаг вперёд, схватила неизвестного и перекинула через бедро.

С земли на меня ошарашенно взирал заклинатель огня. Пламенно-рыжие волосы разметались по траве, тёмные глаза смотрели настороженно. Я отметила, что у парня удивительно гладкая белая кожа и выраженные скулы, на зависть красивый прямой нос. Да и крепкое телосложение, такие упругие… мышцы. Рельефные. Что прощупываются даже сквозь одежду.

– Ты что творишь, ненормальная?

– Разве ты не собирался напасть со спины? – ответила вопросом на вопрос, выпуская парня и выпрямляясь.

Его голос, к моему удивлению, показался смутно знакомым.

– Я проходил мимо и хотел понаблюдать… – глухо вымолвил он, пружинисто поднимаясь на ноги.

– Тогда тебе следует поработать над техникой скрытности, раз я тебя заметила, –усмехнулась и неловко добавила. – Извини. Рефлексы. Они быстрее меня.

– Да я вижу… – неопределённо протянул он, отряхивая чёрно-красную форму заклинателя огня.

… воспользовавшись тем, что все отвлеклись, мальчишка со странной штуковиной попытался незаметно уползти.

Рыжий схватил его за ногу и дёрнул на себя.

– Куда это ты собрался, червяк?! Мы ещё не закончили, – выплюнул зло и пнул мальчишку носком ботинка под рёбра.

Я неприязненно поморщилась.

– Прекрати, – произнесла ровно, ничем не выдавая эмоций. – Он же явно слабее тебя и не может защищаться. Если чем-то не угодил, иди к ректору.

Рыжий закатил глаза, а вот огневик рядом со мной сохранял равнодушное спокойствие.

– Это моя ловушка… – жалобно всхлипнул мальчишка, впервые подав голос и подняв голову. В серых глазах плескалось отчаяние. – Я сам её сделал.

– А ты, значит, решил не утруждать себя и отнять чужую? – поинтересовалась скептически, переведя взгляд на крысёныша.

– Не отнять, а одолжить на время, – криво усмехнулся он. – А вообще, тебе какое дело? Святая, что ли?

– Какой-то ты… тупой, – протянула деланно-задумчиво. – Не чувствуешь атмосферу вот совсем…

– И чувство самосохранения отсутствует, – согласился огневик.

– Отпусти парнишку и сделай ловушку сам, – угрожающе спокойно произнесла я.

Рыжий, усмехаясь, выдохнул и взлохматил волосы.

– Это ты тупая, раз думаешь, что, помешав мне сейчас, я не добьюсь своего позже. И Ларс не станет тебе помогать! – выпалил он и, сплюнув на землю, поспешил покинуть нас. Так яростно продирался сквозь кусты, что зацепился пиджаком за ветки и едва не упал. – Да чтоб вас всех! – выругался, дёргая полы.

Я поджала губы, сдерживая смешок.

– Он прав… – расстроенно выдохнул парнишка, поднимаясь. – Нэльс так просто не отцепится от меня, сам он ни на что не годен и уже две недели не может ловушку для духов сделать.

… огневик молча развернулся, собираясь уйти.

– Эй! – окликнула я. – Правда не станешь вмешиваться? – спросила, приподняв бровь.

В тёмных глазах плескалось равнодушие.

– Не моё дело, – бесстрастно отозвался он, пожав плечами.

Я обречённо закатила глаза и выскочила из кустов, выставив вперёд руки.

– Нэльс! – закричала рыжему вдогонку. – У меня к тебе предложение! Хочешь ловушку? Так возьми её.

Парень ожидаемо остановился и обернулся. Я усмехнулась и подбежала к нему. Сдула с лица прядь волос, упёрла руки в бока и лукаво произнесла:

– Если сможешь отнять её у меня за три минуты, ловушка твоя.

Рыжий нахмурился.

– В чём подвох?

– Никакого подвоха, – расплылась в очаровательной улыбке. – Они засекут время, а я буду стоять на месте. Ловушку положу рядом на землю. Сможешь забрать её – она твоя. Всё же просто, верно? А если не сможешь… то оставишь паренька в покое, больше и пальцем его не тронешь. Но если попробуешь снова обидеть его или что-то отобрать, я сломаю тебе руки? Идёт?

– А-а… – расстроенно протянул наблюдающий за нашим спором несчастный будущий заклинатель. – Ты не забыла, что ловушка моя? Я не хочу её отдавать.

– И не придётся, – прошептала весело и подмигнула.

Огневик сверлил меня пронзительным взглядом тёмных с оранжевым отливом глаз.

– Зачем тебе это? Если бы ты не стремилась спасать всех на свете, то не оказалась бы здесь, – неожиданно раздражённо процедил он. На лице дрогнули желваки.

«Мы знакомы?», – подумала озадаченно, но развить мысль не успела. Рыжий торопил события.

– Давайте начнём уже. Потом разберётесь, – неприязненно поморщился засранец.

– Нет, – Ларс тряхнул огненной чёлкой. – Чтобы всё было честно, я позову ребят, они выступят независимыми наблюдателями, и принесу песочные часы.

– Ещё место нужно выбрать, – поддержала я. – Тут нас легко увидеть.

Рыжий нетерпеливо застонал, запрокидывая голову.

– За кладбищем. Устроит?

– Устроит, – усмехнулась в ответ. – Через полчаса. А ты… – я повернулась к притихшему мальчишке. – Пойдёшь со мной. Присмотрю за тобой.

Тот неуверенно кивнул, а я усмехнулась, подхватила его под руку и повела в лазарет. Нужно бы обработать ссадину на лице и прижечь разбитую губу.

– Рассчитываю на тебя! – выкрикнула вслед направляющемуся к мужскому корпусу огневику и помахала рукой.

«И всё-таки мы встречались…»

***

Парнишку звали Мерек Крофф, и он был старше, чем выглядел. Уже исполнилось восемнадцать. От рыжего ему досталось, но целитель с лёгкостью убрал гематомы и ссадины, даже прижигать ничего не пришлось. Остались только небольшие следы, и те скоро сойдут.

Он сидел на кушетке, беззаботно болтая ногой и уже не казался таким зашуганным и несчастным. Повеселел, приободрился, а вот на вопросы дотошного первородного мага – какими были только целители – отвечал неохотно, будто не желая сдавать рыжего хулигана с кривыми руками. Кривыми, потому что сам сделать ничего не смог.

– Ты же не станешь убеждать меня, что просто упал? – насмешливо поинтересовался целитель, убирая остатки магии, что искрились на лице Мерека.

… мне не впервой доводилось видеть первородного. Человека, родившегося с магией и получившего такой редкий ценный дар. К сожалению, не все они используют его на благие дела.

В Сиротском Доме тоже был один. Алишер Стронг. Высокий, мужественный, с тёмными волосами и смуглой кожей. Он улыбался детям и всегда был вежлив, мог угостить конфеткой или поделиться печеньем…

… а по ночам он скрывал следы побоев и возвращал к жизни тех, кто пытался умереть или… кого запытали почти до смерти.

Я ненавидела его и боялась. Каждый раз, когда была готова отойти в мир иной, видела его безумно-блаженную улыбку, слышала ласковый голос.

«Не бойся, Джена, я спасу тебя…»

Спасу? Лучше бы он просто дал мне умереть, потому что всякий раз после этой фразы пытки возобновлялись. Боль, агония, исцеление. Замкнутый круг, по которому я ходила из ночи в ночь с небольшими передышками и днями затишья. Но когда меня не истязали в подвале, значит страдал кто-то другой. И осознание этого было ещё более невыносимым…