— Я так и не понял, что тогда произошло. Мне было всего тринадцать, а отец, да и ты отказались тогда со мной разговаривать.

— Да, ты тогда малой совсем был. Ты помнишь, что творилось с отцом после смерти Марины и нашей сестренки?

— Да, жуткое было время.

— Именно тогда, отец встретил дядю Алека. И именно он помог вытащить его и нас из того ада, где мы тогда находились. Ты еще мелкий был, и скорее всего не знаешь, что мы тогда были на грани разорения. Практически лишились дома и компании. Он по кусочкам собрал нашего отца, фигурально конечно. Но все же… Ссудил денег, которые позволили спасти дом и компанию, а также помог отцу найти тех, кто так поступил с нашей семьей. Мы многим ему обязаны Миша. Очень многим. Отец после того случая, заставил нас изучить все способы выживания, какие мог придумать. Каждый из нас троих, прекрасно владеет оружием, да и собственным телом тоже. Он собрал людей безоговорочно преданных нашей семье и организовал охранное агентство, единственной работой которого является защита и охрана нашей семьи и компании.

— Все это я и так знаю. Да и почему вы называете его Алек, когда его имя Акей?

— Во-первых, нам так привычнее, и не режет слух. А во-вторых, мы уже долгое время ищем заказчиков того случая десятилетней давности. А так, его никто с нами не связывает. С момента их первой встречи прошло почти пятнадцать лет. А через пять лет беда приключилась уже с ним. Ты наверное помнишь, что мы несколько раз гостили у него?

— Да.

— И девочек его помнишь?

— Их смутно. Правда, помню совсем малышку, которая всегда за меня цеплялась и требовала, чтобы я таскал её на руках.

— Да, это его младшая дочь, Алана. Ей тогда было два года. Самой старшей Айше было четырнадцать, средней Аси, кажется так её звали было только девять. Семья у него была крепкая и довольно счастливая, пока в один день все три девочки не пропали. Первое время дядя искал их сам, подключив полицию и секретные службы. С его связями и богатством это было не сложно. Но девочки будто в воду канули. От горя, сердце леди Вероники не выдержало, и она умерла на руках у мужа. Лишь тогда он обратился за помощью к отцу. Тот конечно и не подумал отказаться, и взяв меня и несколько десятков людей приехал к нему. Мы перевернули все, и знаешь, где нашли?

— Рядом с домом?

— Да, всего в двух кварталах. Эти гады спрятали их в одном из пустых домов, принадлежащих их семье. Именно моя группа наткнулась на них. Никогда не забуду этот день. Сам знаешь, с моей работой я чего только не насмотрелся, но то, что я тогда нашел в подвале этого дома, было настолько ужасным, что до сих пор стоит перед глазами. Ты когда-нибудь видел живых мертвецов? А я именно их увидел в тот день. У обеих девочек были абсолютно мертвые пустые глаза. У старшей было искалечено тело. Изуродовано жуткими шрамами. Только лицо осталось нетронутым. Все остальное было кровавое месиво. Потом я даже не стал интересоваться о её повреждениях у врачей, не поверишь, просто испугался. А у второй было сожжено лицо. Практически до неузнаваемости.

— А третья?

— Её мы нашли в том же доме, но отдельно от сестер. Скажи, что нужно сделать с двухлетней девочкой, чтобы она поседела? Я не знаю, и знать не хочу.

— Вы нашли тех, кто это сотворил?

— В том-то и дело, что нет. Разумеется. Мы взяли исполнителей похищения, вот только они не выдали ни заказчика, ни палача. Оказалось, они боятся их больше чем смерти. Тогда дядя забрал детей и спрятал их на собственном острове, как только стало ясно, что их жизни ничего не угрожает. И с тех пор не покидает остров.

— Да, уж.

— В первое время компанию пытались развалить, и растащить по кускам, почувствовав слабину. Именно поэтому отец оставил управлять меня. Почти год у меня ушло на то, чтобы снова стабилизировать производство. Это была практически война. А в ней я неплохо разбираюсь. Еще несколько лет я продержался только потому, что рядом находились несколько аналитиков отца. Потом ему пришлось прислать Амира. Тот пока держится только на моем завоеванном теми годами авторитете. Но ты сам знаешь нашего братца. Ему очень трудно говорить «нет» людям, и те этим пользуются. Вот поэтому ты и поедешь принимать дела. Теперь ты станешь полноправным партнером, в то время как мы были всего лишь управляющими. Не упусти этот шанс братик.

— Да уж. История жуткая. Он с тех пор так ни разу не появился на материке?

- Нет, мы общались в основном по скайпу. Знаешь, примерно через год, после того как он увез девочек, он на некоторое время совсем пропал. А когда появился вновь, я его почти не узнал. Ему сейчас всего около сорока пяти лет, но не удивляйся увидев его сильно постаревшим. Я не знаю, что тогда произошло, но уверен, что это связано с девочками.

— И что советуешь мне делать?

— Ничего особенного, просто приглядись, ты это прекрасно умеешь. Но слишком явно не лезь. Я тебя дам список людей, к которым сможешь обратиться в случае нужды. Постарайся запомнить их координаты. Чем меньше будет бумаг, тем меньше вероятность, что кто-то обнаружит твои слабые места. И будь осторожен, тот кто сделал это с семьей дяди, все еще не найден. Сколько наших с тобой поедут?

— Десять человек. Также со мной останутся, пара десятков из людей Амира.

— Хорошо. Но если что-то случится, сообщи сразу. Не пытайся все решить сам.

— Сообщу. А тебя где подстрелили?

— Да странное сейчас дело ведем. Никак не можем связать все ниточки. Поймали мелкую сошку, вот он меня и достал.

— С твоим званием, почему ты лезешь вперед? Жизнь надоела?

— Хватит, отец меня достал своими нравоучениями, и ты туда же. Я званий и регалий достиг только доля того чтобы мало что смыслящий об опасностях нашей работы бюрократ, не стоял над душой и не отправлял на гибель моих ребят. А не для того чтобы отсиживаться в кабинете.

— Ладно, это твоя жизнь, но прошу, будь осторожнее. У меня не так много братьев, чтобы ими разбрасываться. Что за дело, может я что-то слышал?

— Вряд ли. О таком на улицах не болтают, хотя… В последнее время выяснилось, что одна иностранная фармацевтическая кампания проводит опыты над людьми. Вот только поймать с поличным у нас не получается. Как впрочем и доказать проведение незаконных действий. И знаешь что самое паршивое? Они это делают не с согласия людей, и даже не с взрослыми людьми, а с детьми. Хотя несколько взрослых все же пострадали. При этом ни тел, ни каких либо записей кроме одной попавшей к нам случайно, мы не обнаружили. Хотя часто проводим рейды на их лаборатории, якобы для поисков наркотиков. Они открылись лет пять назад, и вроде неплохо себя зарекомендовали, даже выпустили несколько необходимых на данный момент лекарственных средств. И если бы не видеоматериал, случайно попавший в наши руки, мы не знали бы, что на самом деле происходит за этими стенами. Около года назад, на окраине одного из городов было обнаружено захоронение нескольких десятков человек, с ярко выраженными изменениями скелета. Вот только связать их с ними нам так и не удалось.

— Сколько погибших?

— Только в нашей стране по известным данным от них пострадало около сорока человек. Я не знаю, по каким критериям они их выбирают, но первое время пропадали беспризорные дети, те кого никто не ищет. Но что-то в них их не удовлетворило. Потом пропали два мальчика. Причем один гений в области музыки, а другой имел отличные показатели в спорте. По той же схеме пропадали и другие дети. Дети имели или очень хорошие физические показатели, или умственно превосходили своих сверстников. Сначала это были дети до десяти лет, а потом они переключились на подростков. Именно к этой категории относятся шестьдесят процентов пропавших. Где-то около года назад исчезновения прекратились. Но по всей стране, то там, то здесь стали вспыхивать какие-то непонятные вспышки заболеваний. Спустя некоторое время, часть заболевших выздоравливает, благодаря врачам этой фирмы, а несколько умирают. При этом все признаки болезни присутствуют, и мы не можем ничего им предъявить, потому что родители желая спасти своих детей, подписывают бумаги, дающие им право лечить их любыми, и особенно экспериментальными средствами. Если выздоровел, замечательно, ну а если нет, то не наша это вина, значит организм не справился с заболеванием. Все это могло быть и совпадением, если бы погибшие, не относились к той категории детей, что пропадали раньше.