Не понимаю о чем он, но подскакиваю с дивана и несусь на выход.

Залетаю в центральные двери, перепрыгивая через две ступени поднимаюсь на второй этаж трехэтажного фитнесс-центра. Теперь моя жизнь напоминает сплошные соревнования по легкой атлетике. Резко открываю двойные стеклянные двери, взору открывается картина — огромный спортзал, по одну сторону тренажеры разных конфигураций, по другую ринг, по периметру скачут и машут кулаками два очень знакомых мне мужчины, а толпа болельщиков высказывают свои мнения.

Андрей замечает меня, подходит, трясёт за плечи, так как не реагирую — уставилась на бой. Слышу обрывки фраз, которые наносят мазки на картину самого худшего художника на земле — они договорились о поединке, кто выиграет, тот забирает тебя.

На последних словах вижу, как перебинтованный кулак Мансура врезается в губу Химика, рассекая до крови. И мое сердце обрывается, падая в желудок. Срываюсь с места, запрыгиваю как женщина-кошка на подиум, подбегаю к Кириллу, хватая ладонями лицо, рассматривая рану. Он что-то говорит, в его глазах тревога и забота, но я не слышу, в ушах стоит гул от бурлящей кипятком жидкости, несущейся по сосудам как лавина. Достаю из кармана джинс платок прикладываю к месту, откуда течет кровь. Химик меня обнимает за талию, притягивая к себе, говорит с отдышкой и нечетко из-за раны:

— Маша, где ты была, весь день тебя ищу, в городе нет уголка, где бы я ни был? Чуть с ума не сошел! Прости меня солнышко, не надо было тебя оставлять одну… — договорить я ему не дала. Скидываю его руки с себя, поднимаю ладонь, и звонкая пощечина звучит эхом по помещению. Подхожу к Мансуру и одариваю тем же жестом, на что тот возмущенно восклицает:

— А меня то за что? Я защищал твою честь.

Мансур смотрит на меня таким взглядом, что котик из знаменитого мультика покажется вам злюкой. Наклоняется ближе, своей рукой за талию притягивает к себе, говорит на ушко:

— Прости Маша, но я вынужден это сделать. Я знаю про твое заключение, и о том, что Химик был адвокатом прикрывающим брата подонка. Сейчас ты позволишь поцеловать тебя и уйдешь со мной, не подав виду, что тебе это неприятно.

Сказать, что я шокирована — это не покажет весь тот тайфун эмоций который бушует во мне. Готова плюнуть в лицо мужчине, удачно прикинувшимся джентльменом.

А он стоит, смотрит мне в глаза растягивая губы в улыбке, продолжая шептать:

— Машенька улыбайся, не хочу чтобы Химик понял, что ты уходишь не по своей воли. Мне надо, чтобы он поверил в наши отношения. Ты должна ему сказать, что отомстила за прошлое.

Я поворачиваю голову в сторону где стоит Кирилл, несколько раз сглатываю ком, который не хочет быть проглоченным, так и стоит раскаленным камнем в гортани. Руки дрожат от напряжения, которое испытываю чтобы собрать силу воли, натягиваю улыбку, а глаза щиплет от прилива соленого океана. Вижу взгляд любимого Химика, и он не предвещает ни чего хорошего. Глаза мужчины блестят гневом, обидой, разочарованием. Тонны горечи придавливает меня к земле. Чувствую по телу пробегает дрожь возбуждения, ощущаю дурноту и тошнота взлетает из глубин желудка, бросает в жар, пульс замедляется, ноги почему-то превращаются в вату, в ушах звенят тысяча мелких колокольчиков, сознание уплывает в далекие дали. Любимого мужчину поглощает мутная вода.

Открываю глаза, знакомый рисунок потолка, и любимая, изученная долгими бессонными ночами, люстра, напоминающая букет тюльпанов. Понимание радует душу — я проснулась дома, в своей кровати. И все произошедшее всего лишь страшный кошмар, который опять вернулся. Невыносимо хочется пить. Приподнимаюсь и глаза выхватывают самое важное — фигуру мужчины сидящего в кресле. Взгляд Кирилла встревоженный и заботливый одновременно, так смотрела мама когда я болела. До меня начинает доходить ужас ситуации — все это было не сон.

Как только стала усаживаться, он подскакивает и за считанные секунды оказывается возле меня. Разговаривать не могу, надо срочно сделать глоток воды, нет мне сейчас нужна банка — литра на три.

Хисин присаживается на корточки предо мной, берет в руки мои ладони, нежно поглаживая заглядывает в глаза, говорит:

— Шоколадка ты нас до безумия напугала. Скажи, у тебя ни чего не болит, голова не кружиться. Ты упала в обморок и стукнулась затылком. Хорошо, что это произошло на ринге, и мягкий пол не травмировал.

В его глазах столько переживаний и отчаянья, руки так и тянутся прикоснутся к его лицу приласкать. Но вспомнив слова Мансура, отдергиваю руку, отведя взгляд, тихо говорю:

— Кирилл, я прошу тебя уходи и не возвращайся. Не мучай меня. Твоя невеста вернулась, она ждет от тебя ребенка. Как ты мог скрыть такое. За что так со мной, это слишком жестокая месть. У тебя совсем нет ни чего святого?

Химик поднимается во весь свой могучий рост, нависает надо мной. Глаза помрачнели, я вижу, как он борется, чтобы не накричать на меня. Чуть успокоившись, обреченно говорит:

— Кто тебе сказал эту чушь? Нет, молчи, я догадываюсь кто! — Разочарование на его лице заставляет меня сжать зубы, чтобы не разрыдаться.

— Скажи мне Маша одну вещь. Ты настолько считаешь меня законченным подонком? Поверила словам незнакомого человека, не спросив меня, правда ли это? Сделала свои выводы, сбежав, вынесла вердикт — виновен, не дав себя оправдать, доказать обратное! Неужели все те слова, сказанные мной, ты считаешь порывом страсти и похоти? — Он замолкает, смотрит на меня в ожидании, а мне нечего ответить, я чувствую себя виноватой. Действительно сразу поверила Джен и не удосужилась проверить информацию. Делаю глубокий вздох, собираю все силы на ответ.

— Прости Кирилл, признаю свою ошибку, что не дала тебе себя оправдать. Обстоятельства заставили. В моей жизни произошло событие, которое заставило меня не верить людям… — в этот момент, когда я опять готова рассказать всю правду в комнату заходит Мансур.

— Прелесть моя, ты проснулась? — Подходит ко мне, притягивая за талию, обнимает, целует в губы легким касанием, а меня передергивает от неприязни. Опускается на одно колено, улыбаясь произносит:

— Дорогая, выходи за меня замуж! — Берет мою руку и натягивает на правый безымянный палец кольцо.

А я смотрю на моего Химика, вижу, как закипает от гнева любимый мужчина, сжимает кулаки до побелевшей кожи. Он ждет моего вердикта. Не могу позволить друзьям подраться. Да и Мансур смотрит так, что замирает сердце. Вспоминаю его слова, и у меня нет выбор. Начинает подташнивать от мыслей, что мой дом превратился в проходной двор. От происходящего сейчас, желудок скручивает в спазмах, во рту сплошной прилив Ледовитого океана, не успеваю сглатывать. Настраиваю голосовые связки которые сковало ледяной коркой, чувствую морозная свежесть добирается до легких.

— Кирилл прошу тебя уходи, у нас нет шанса быть вместе.

«Скажи нет. Скажи нет.»

«Скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет.» — Кричит и мечется моя душа в грудной клетке.

А она смотрит на меня, не отрывая взгляда — гонит прочь. Не дает шанса. Я вижу, как ей больно от своих же слов, и это сводит меня с ума.

— «Что, черт возьми, происходит с моей девочкой?» — Разрывается мозг от вопросов, не поддающихся логике.

Все тело дрожит от желания набить морду другу, но не могу — там, на ринге увидев ее перепуганный взгляд, готов был броситься защищать от всех невзгод мира.

Сжимаю свою челюсть, слыша, как скрипят мои зубы, разворачиваюсь к выходу, ухожу, хлопая за собой дверью. Не могу поверить в происходящее, бред. Только вчера все было хорошо, но стоило оставить на пару часов одну, и все полетело в пропасть.

С Мансуром тоже что-то происходит не понятное. Уговаривал отказаться от затеи с поединком, на что он резко ехидно ответил несвойственной ему фразой: — «Зассал брат?»

Всегда спокойный и вежливый Нефтяник, и тут такое услышать, не смог проигнорить — принял вызов. Теперь разгребать результат.