До утра он провалялся без сна. Может, и были моменты, когда удавалось задремать, но тревожные мысли раз за разом возвращали к насущным проблемам. А тут соседи через стену расхрапелись – охотники вернулись с трехдневной прогулки по лесу и не в меру бурно отметили удачно подстреленного кабанчика. После прослушивания репертуара, исполненного хриплыми голосами, посидеть с книгой в оранжерее показалось не такой уж плохой идеей. Огорчало лишь отсутствие завтрака – было слишком рано, чтобы идти на кухню. Пожалуй, стоило прикупить фунт-другой яблок для таких случаев. Дома Рейн постоянно забывал поесть вовремя, обходясь чашкой крепкого кофе и начал вспоминать дурные привычки.

В оранжерее было темно, и доктор расположился поближе к окну, на скамье, снова пытаясь вчитаться в приключения. По крайней мере, в предрассветные часы здесь было тихо.

Было – ключевое слово. Скрипнула дверь. Длинноносый Феник с неизменной книжкой в руках мялся на пороге оранжереи, разглядывая резные узоры по стенам. Зашел с оглядкой, бочком протиснулся мимо деревянных птиц. После впечатляющей демонстрации ожившего дома не было ничего удивительного, что постояльцы старались обходить птиц стороной! Но одно дело постояльцы, а другое – маг, к тому же аспирант. Исследовательский дух победил голос разума. Феник дотронулся до одного ворона, готовясь в любой момент отдернуть руку, затем, осмелев, провел по искусно вырезанным крыльям, перебирая перышки. В воздухе разлилась магия, пряная, яркая – Рейн не ожидал, что у паренька такой потенциал, но без хозяйки отеля птица осталась виртуозно выполненной скульптурой.

На лице аспиранта отразилась целая гамма чувств: от облегчения, что не придется объясняться с Кайлой, до сожаления, что не может повторить ее волшебство. Он сунул книгу подмышку и упрямо закатал рукава, готовясь попробовать еще раз.

– Не выйдет, – окликнул его Рейн и сам поморщился, как проскрипел его голос. Механический звук прорвался сквозь оглушающую тишину.

Феник вздрогнул от неожиданности и, оступившись, запутался в собственных ногах и едва не упал. Извернулся в последний момент, выругался сквозь зубы, но как-то скромно, интеллигентно.

– Тьен Г-гарт, я вас не заметил, – заикающимся от испуга голосом произнес он, обнаружив наконец, что не один. Понял, что доктор стал свидетелем его попытки колдовать и смешался окончательно. Впрочем, это не помешало ему полюбопытствовать: – А почему не получится? Я просто подумал, раз тьенна Абель может…

– Семейная магия. Завязана на крови.

Аспирант понурился. В отличие от доктора, он не успел разглядеть, что перед колдовством Кайла себя поранила. Но услышав о магии крови, догадался, что повторить чары ему не светит.

– Я читал хроники. В них написано, что раньше, когда здесь стоял замок, его никто не мог захватить. Что стены оживали и сами сбрасывали врагов, ощеривались шипами.

Рейн пожал плечами. Вполне возможно, что отец Кайлы нашел старое заклинание предка и модифицировал его под современные реалии, чтобы случайно не прибить никого из постояльцев. С другой стороны, живой дом волей-неволей привлекал внимание, да хоть тех же туристов. Когда Кайла колдовала, даже Рейна пробрало.

Доктор ожидал, что на этом разговор с аспирантом закончится (обычно желающих беседовать с ним по пальцам одной руки пересчитать), и он сможет насладиться последним часом тишины, но не тут-то было. Феник помялся в дверях, но всё же подошел ближе, присел на краешек скамьи.

– А правда, что вы вчера видели химеру? – осторожно уточнил он, положив книгу рядом с собой. Название на черной кожаной обложке выцвело и было практически нечитаемо. Оставалось только гадать, что он там внимательно изучает и что за пометки делает?

– Угу, – откликнулся Рейн.

– Повезло-о! – протянул аспирант таким завистливым тоном, будто в склепе ждала не смертельно опасная тварь, а святой с мешком подарков. – У меня научная работа по поведению местной нечисти, – пояснил он в ответ на удивленный взгляд. – Здешняя фауна, по предварительным изысканиям, отличается повышенным интеллектом, о чем упоминала ещё профессор Гретхем... Кхем, простите. Теоретическую часть я написал, а практики не хватает. Мне так и сказали в Академии: не видать зашиты, пока я что-то из реальных примеров не добавлю. Я поэтому сюда и приехал. Вот если бы я встретил птицелюда или химеру… Издалека хотя бы посмотреть!

Аспирант мечтательно улыбнулся, а Рейн с трудом сдержался, чтобы не нагрубить. Фенику было под тридцать; меньше десяти лет разницы, а ощущение, будто целая пропасть лет. Эти сумасшедшие ученые!.. Романтизация нечисти не создавала ничего, кроме проблем. За время работы в управлении доктор насмотрелся на парочку таких же отчаянных на своем столе: сначала они находили нечисть, а затем пытались от нее сбежать.

– Вы, наверное, думаете, что я спятил, – догадался Феник по лицу доктора. – Но я считаю, что нечисть умнее, чем кажется. Смотрите сами: те же птицелюды, они организуются в стаю и не нападают в одиночку. Они носят одежду. И, думаю, у них есть свой язык. Если я только смог бы с ними поговорить!..

– Сожрали бы, – безжалостно закончил за него Рейн. То, что вчера он видел адекватного птицелюда, не означало, что Хорг не притворялся перед Кайлой. Доверять нечисти? Рейн был в своем уме!

– А вас тоже… птицелюд? – с вызовом поинтересовался аспирант, но выстрел попал в молоко.

– Снежные тролли.

С ними Феник договориться точно не смог бы.

Деталей Рейн и сам не помнил, но они и не требовались. Хватило и сухих фактов, чтобы отбить желание у аспиранта знакомиться с монстрами в одиночку. Ненадолго – доктор не сомневался, что, как только подвернется случай, все его советы будут забыты. Ведь никто не верит, что вот это страшное и плохое случится именно с ним. Но, может, хоть временно парень не станет лезть на рожон.

Вопросами о прочей встреченной доктором нечисти Феник забросал похлеще следователя, и Рейн с тоской подумал, что это даже не его аспирант! А если вот таких Феников будет двое? Наверное, стоит сразу прояснить этот момент с Вистоном, пусть отсылает практикантов кому-нибудь другому.

Очередной вопрос прервал истошный собачий лай, и в зал ворвался белый пушистый комок, удирающий от черного клока тумана. Собаку Рейн узнал – это была несчастная Виви. Она заметалась, не зная, куда деться, цепляясь за кусты и теряя клочья шерсти. В конечном счете она бросилась к людям в поисках защиты, забилась под скамью, прижимаясь к ногам Рейна и дрожа всем тельцем.

А вот клок тумана…

– Птицелюд, – со священным ужасом прошептал аспирант, прижимая пальцы к губам. Глаза расширились от удивления, а книга выпала из ослабевших пальцев – увы, страницами вниз. Не подсмотреть, что там написано.

– Кроу! – гаркнула Кайла, вбегая в оранжерею следом, одетая в одну тонкую сорочку до пят и халат.

В этот раз она была без платка, слегка запыхавшаяся. Волосы растрепались и падали на плечи рыжей волной. Аспирант побледнел при виде хозяйки отеля еще сильнее и, кажется, потерял дар речи. Клок тумана обрел очертания, превратившись в обычного крупного ворона. Птица вернулась к хозяйке и опустилась на повелительно вытянутую руку, издав ворчливый, как показалось Рейну, переклест.

– Это. Не. Еда! – четко произнесла Кайла, глядя прямо на ворона.

Тот, похоже, был с ней не согласен. Слетел с руки, опустился на декоративную вишню и теперь оттуда следил за прячущейся под скамьей собакой. Виви повизгивала и выбираться не спешила.

– Хвост по перу выдерну, – предупредила Кайла таким голосом, что сложно было не поверить. Ворон тут же отвернулся и сделал вид, что занят чисткой перьев, до жути напомнив Рейну одного птицелюда.

Доктор откашлялся, напоминая, что Кайла здесь не одна, и она запоздало обратила внимание на невольных свидетелей погони.

– Ой. Мы никого не хотели пугать. Просто Кроу расшалился, обычно он так себя не ведет, – неподдельно смутилась женщина, причем смутилась из-за ворона, а не из-за собственного вида.