– Но мы еще не знаем, как дела в деревне.

– Сейчас узнаем. Должен сказать, что вы сражаетесь еще лучше, чем я думал, Магистр. – Вальборн с видом знатока посмотрел на оружие Магистра. – Мне до сих пор не случалось видеть такого прекрасного меча. Покажите лезвие…

Даже не зазубрилось!

– Магистру ордена Грифона стыдно не иметь хорошего меча, – сказал Магистр. – Кстати, Вальборн, месяца через полтора в Келангу должен прийти обоз с оружием из Тира. Там будут мечи, достойные руки правителя.

– И мне бы такой же! – встрял только что подъехавший Тревинер, веселый от победы. – Мой босханский – им бы только скотину погонять.

Он выставил напоказ свой широкий, короткий меч, весь в крови.

– Тревинер, сколько раз я от тебя слышал, что лучший меч – это твой лук Феникса? – напомнил ему Вальборн.

– Увы, сегодня я так и не снял его с плеча. Битвы бывают всякие, есть и такие, где лучший лук – это меч. – Охотник скорбно закатил глаза. – Так как насчет обоза?!

– Лучший меч – тебе, следующий мне, – хмыкнул Вальборн. – Ты, надеюсь, доволен?

– Я в восторге, мой правитель, – радостно ухмыльнулся Тревинер. – Смотрите-ка туда! – Он указал рукой куда-то за спину Магистра. – Великий Феникс, это же мои красотки!

Из дома, стоящего в направлении, указанном Тревинером, вывели оранжевых жриц, запертых там в качестве добычи уттакских вождей. Охотник поскакал к ним, спешился и пошел обнимать зареванных, растрепанных алтарных красавиц, которые обрадованно висли на шее у своего спасителя.

Вальборн усмехнулся ему вслед и повернулся к своим собеседникам.

– Жрицы здесь, – сказал он. – А где могут быть жрецы?

Магистр обвел взглядом заваленную трупами площадь. Вальборн понял его без слов. Позвав людей, он приказал вынести трупы за ограду алтаря и зарыть их все, кроме тел жрецов. Тела жрецов Вальборн велел положить в храме перед статуей богини.

– А что, наверное, творится в храме! – с горечью сказал он. – Зайдем?

Все трое оставили коней у дверей храма и вошли внутрь. Их встретил тяжелый запах крови. В храме почти не было убитых уттаков, зато по всему полу валялись трупы келадских жителей в нарядных одеждах. Ближе к сцене изредка встречались тела людей в оранжевых накидках – жрецов, участвовавших в ритуале.

Перед статуей рядом с разбитым жертвенником лежал мертвый старик в черной накидке. Друзья узнали убитого и молча остановились над ним.

– Какое горе… – произнес наконец Магистр. – какая потеря…

– Я никогда себе этого не прощу, – отозвался Вальборн.

– Я вас понимаю, Вальборн. Но вашей вины здесь нет. – Магистр сочувственно посмотрел на правителя Бетлинка. – Вы сделали все возможное.

– Мы похороним его с почестями. Тело перенесут в дом, где жрицы подготовят его для прощания. Завтра будет совершен погребальный обряд.

– День погребения магистра ордена Саламандры – это день скорби для всей Келады, – вздохнул Магистр. – А если это такой человек, как Шантор…

– Здесь еще двое, – дрогнувшим голосом сказал Альмарен. У скрещенных ног статуи Мороб лежали два трупа в черных накидках.

– Сколько же их осталось в живых? – с тревогой в голосе спросил Магистр.

– Их было семеро, – ответил Вальборн.

– Значит, осталось четверо, – подвел Магистр печальный итог. – Орден потерял почти половину своих искуснейших магов.

– Каморра расплатится за все, – холодно сказал Вальборн. – Идемте, друзья. Нужно позаботиться и о мертвых и о живых.

Выйдя из храма, они встретили Лаункара, руководившего атакой на деревню. Военачальник, увидев правителя, спешился и подошел к нему.

– Как дела? – спросил у него Вальборн.

– Мы выгнали уттаков из деревни и заняли ее.

– Выгнали? Они что, ушли?! Вы должны были прикончить их всех!

– Нам не удалось застать их врасплох, но мы перебили бы их всех, если бы они продолжали сражение. Но дикари вдруг все, как один, развернулись и побежали в лес. Кого-то из них мы, конечно, догнали, но многие спаслись.

Вальборн сдержал подступивший гнев.

– Ладно, – сказал он. – Что-нибудь есть еще?

– Мы захватили их пожитки. Шалаши и прочую дрянь.

– Все сжечь. Деревня все равно пуста, разместите людей в домах.

Подыщите и нам что-нибудь. И выставьте стражу – не будем повторять их ошибки.

Отослав Лаункара, Вальборн предложил пойти к жрицам и расспросить их, где остальные обитатели Оранжевого алтаря. Там выяснилось, что большинства оранжевых жрецов во время нападения не было в храме, и они, наверное, спаслись через потайные ходы. О черных жрецах ничего не было известно. Сообщение о смерти Шантора вызвало новые потоки слез у измученных, перепуганных женщин.

Тревинера здесь уже не было – он умчался куда-то по своим делам. После разговора со жрицами Магистр и Альмарен расстались с Вальборном, оставшимся присмотреть за очисткой храма, и выехали в деревню. На центральной площади они увидели охотника, махавшего им рукой.

– Лаункар предлагает нам вот этот особнячок, – прокричал он издали, указывая на небольшой двухэтажный дом, принадлежавший, по-видимому, богатому деревенскому торговцу. – Я тут насчет обеда позаботился, милости просим!

Предложение Тревинера было кстати. Время шло к обеду, а никто еще не завтракал. Друзья заехали во двор, оставили коней и вошли вслед за охотником прямо к накрытому столу.

– Здесь и койки найдутся, – рассказывал Тревинер, уплетая за обе щеки. – Поедим, и все вам покажу. Правда, там побывали уттаки, но после бессонной ночи и это сойдет. Не поспишь – не повоюешь.

Альмарен был полностью согласен с охотником. Он чувствовал себя совершенно разбитым, не столько от бессонной ночи, сколько от вида ужасной бойни, устроенной уттаками. После еды они с Магистром пошли в указанную Тревинером комнату, где стояли две потрепанные кровати, улеглись на них и уснули мертвым сном.

Витри наблюдал за боем из-за камня и выслушивал объяснения своего спутника.

– Ты был под влиянием магии Каморры, – говорил тот. – Он догадался, что ты его подслушал, и лишил тебя памяти.

– Чего он хотел этим добиться? – спросил Витри. – Не прошло и суток, как я все вспомнил.

– Кинжал Авенара защитил тебя, – ответил ему мальчишка. – Твой рассудок не был разрушен, а только заснул, поэтому мне удалось разбудить его.

Витри подумал, что недооценил парнишку. Кажется, тот владел магическим искусством, несмотря на свою молодость. Теперь лоанец больше доверял своему спутнику и яснее осознавал необходимость не отдавать Красный камень Каморре. Он постоянно ощущал в себе зов, притяжение, идущее из точки, где находился камень, и спросил мальчишку, откуда это могло взяться.

– То же самое ощущает и посланец Каморры, – ответил тот. – Это должно облегчить ему поиски камня. Ты был рядом, поэтому заклинание Каморры подействовало и на тебя.

– Понятно, – кивнул Витри., – Я все больше чувствую, что мы должны пойти за камнем. Если Шемма не согласится, мы пойдем вдвоем. Это далеко?

– Около двух недель пути в один конец. И еще нам нужно как-то переправиться через пролив.

– Я рыбак и умею обращаться с лодкой. Там можно достать лодку?

– Не знаю.

– Ничего, что-нибудь придумаем. Если потребуется, я сумею сделать плот.

– Хорошо. Но ты ничего не сделаешь без топора и веревки. Нам нужно взять с собой хотя бы самое необходимое.

– Да. Но я боюсь, что все наши вещи пропали. – Витри кивнул на гостиницу, во дворе которой воины теснили отчаянно отбивающихся уттаков. – Откуда могло взяться это войско?

– Это форма войск правителя Келанги. Неужели Берсерен здесь?

– Смотри, смотри! – обрадованно зашептал. Витри. – Уттаки побежали!

Уттаки разом оставили деревню и теперь бежали вниз по косогору, направляясь к лесу. Воины устремились за ними. Деревня, только что кишевшая боем, пустела на глазах. Из ворот гостиничного сарая показалась группа уттаков верхом на захваченных конях и поскакала вслед за уходящими соплеменниками.