— Но Танелорн…

Корум с любопытством прислушивался к разговору. Откуда Джери так много знает о мире Элрика и его бедах?

— Я думаю, — спокойно сказал Джери, — что Телеб К’аарна и его рептилии еще не добрались до города.

— Не добрались? Но ведь прошло столько времени!

— Меньше дня, — возразил Джери.

«Интересно, — подумал Корум, — это относится ко всем мирам или только к плоскости Элрика?»

Альбинос в растерянности потер лицо рукой, не зная, верить или не верить Джери, и Коруму даже стало немного жаль его. Подумав, Элрик решился:

— Ну, хорошо, я отведу вас к этой машине.

— Но если Танелорн так близко, зачем искать его где-то в другом месте? — спросил Корум.

— Это не тот Танелорн, что мы ищем, — ответил Джери.

— Меня он устроит, — почти робко сказал Эрекозе. — Я останусь с Элриком. А потом, может быть… — в его глазах появилась отчаянная надежда.

Но Джери пришел в неописуемый ужас.

— Мой друг… уничтожение уже угрожает большой части времени и пространства. Извечные барьеры могут скоро пасть… ткань мультивселенной может разрушиться. Ты не понимаешь. То, что произошло в Исчезающей башне, может произойти только раз или два на протяжении вечности, но и даже и тогда оно опасно для всех участников событий. Ты должен делать то, что говорю я. Я обещаю тебе, что у тебя будет неплохой шанс найти Танелорн и в том месте, куда я тебя отведу. Твои возможности связаны с будущим Элрика.

Эрекозе понурился:

— Хорошо.

— Идем, — Элрик нетерпеливо зашагал вперед, не дожидаясь остальных. — Сколько бы ты ни говорил о времени, у меня его осталось совсем немного.

— У всех нас, — с чувством ответил Джери.

Они побрели через барханы, и печальный ветер отзывался в их душах. Наконец они добрели до скал, образовавших естественный амфитеатр. В середине его был покинутый лагерь. Пологи шатров хлопали на ветру, однако не шатры привлекли их внимание: в самом центре амфитеатра помещалась гигантская чаша, содержащая нечто чрезвычайно странное — куда более странное, чем все, что Корум видел в Глас-кор-Грисе или в мире леди Джейн Пенталлион. Это было устройство со множеством изгибов, сфер и углов, и все они были разного цвета, так что от долгого глядения на них начинала кружиться голова.

— Что это? — пробормотал он.

— Машина, — пояснил Джери, — которую сделали древние. Я искал ее потому, что она отнесет нас в Танелорн.

— Но почему не отправиться с Элриком в его Танелорн?

— Мы нашли место, осталось попасть в нужную плоскость и время, — сказал Джери. — Потерпи, Корум, ибо, если нам ничто не помешает, мы скоро увидим тот Танелорн, который ищем.

— И найдем там помощь для борьбы с Гландитом?

— Этого я не могу тебе сказать.

Джери шагнул к чаше и обошел вокруг с удовлетворенным видом, будто был хорошо знаком с устройством машины. Пальцы его скользили по узорам чаши, и что-то запульсировало в недрах машины, словно забилось сердце. Сферы, углы и извивы начали менять цвет и смещаться. Движения Джери сделались лихорадочными. Он велел Коруму и Эрекозе стать, прижавшись спиною к чаше, затем извлек из кармана небольшой фиал и вручил его Элрику.

— Когда нас здесь не будет, — пояснил он, — кинь это в емкость, потом садись на своего коня, которого я вижу вон там, и гони во всю прыть в Танелорн. Строго следуй этим инструкциям, и ты послужишь всем нам.

Элрик осторожно взял в руки фиал.

— Хорошо.

Джери улыбнулся загадочной улыбкой:

— И передай мой привет моему брату Мунгламу.

Малиновые глаза Элрика расширились.

— Что? Ты знаешь его?

— Прощай, Элрик! Мы непременно встретимся, и еще не раз, хотя, возможно, и не узнаем друг друга.

На лице Элрика плясали отблески полыхавшей сполохами чаши.

— И это к лучшему, я полагаю, — добавил Джери едва слышно, с явным сочувствием к альбиносу. Но Элрик уже исчез, равно как и пустыня, и сама машина в сверкающей чаше. Внезапно какая-то невидимая рука швырнула их назад.

Джери облегченно вздохнул:

— Машина уничтожена. Это хорошо.

— Но как мы вернемся в свою плоскость? — спросил Корум. Их окружала высокая, волнующаяся под ветром трава — такая высокая, что стебли ее поднимались выше их роста. — А где же Эрекозе?

— Ушел своей дорогой. В свой Танелорн, — ответил Джери. Он взглянул на солнце. Потом сорвал пучок травы и отер лицо. — И мы тоже пойдем своей дорогой.

— Танелорн уже близко? — волнение охватило Корума. — Он уже близко, Джери?

— Да, я чувствую его присутствие.

— Это твой город? Ты знаешь его обитателей?

— Это мой город. Танелорн всегда был и будет моим городом. Но этот Танелорн мне незнаком. Впрочем, мне кажется, кое-что знаю о нем, — иначе все мои замыслы не стоят и ломаного гроша.

— Какие замыслы, Джери? Ты должен сказать мне, что знаешь.

— Я мало что могу рассказать тебе. Я знал о судьбе Элрика, потому что некогда сражался плечом к плечу с ним. Я и сейчас там, пока он жив. Я знал также, как помочь Эрекозе, потому что когда-то в прошлом, а может быть, в будущем был его другом. Но не мудрость руководит мною, Корум, а всего лишь инстинкт. В путь.

И Джери пошел вперед сквозь высокую, колышущуюся траву — так уверенно, будто шел по знакомой торной дороге.

А потом они увидели Танелорн. Голубой город в голубой дымке, сливавшейся с синевой небес, чьи здания являли взору такое разнообразие оттенков синего и голубого, что город казался разноцветным. Шпили и купола прижимались друг к другу; изогнутые, закрученные в немыслимые спирали башни восторженно устремлялись ввысь, безмолвно упиваясь своей ликующей красотой, многоцветьем — от темно-синего, почти черного, до бледно-лилового — и совершенством форм сверкающего металла.

— Нет, это не город смертных, — потрясенно прошептал Корум. Он кутался в алый плащ, чувствуя себя совершенно ничтожным, раздавленным великолепием города.

— Похоже на то, — тон у Джери был почти мрачный. — Это не тот Танелорн, который я видел когда-то. Корум, он почти зловещий… Он прекрасный и удивительный, но, может быть, не настоящий? Анти-Танелорн или Танелорн, где правит совершенно чуждая нам логика…

— Что-то я не понимаю тебя. Ты толковал о мире. У этого Танелорна вполне мирный вид. Ты говорил, что есть великое множество Танелорнов, что Танелорн существует от начала времен и будет существовать до их конца. Что из того, что этот Танелорн кажется необычнее прочих?

Джери тяжело вздохнул.

— По-моему, я начинаю прозревать суть. Танелорн — это единственное место в мультивселенной, неподвластное времени. А значит, у него должно быть особое предназначение — во всяком случае, это не просто приют для усталых героев и их спутников…

— Ты полагаешь, здесь опасно?

— Опасно? Это зависит от точки зрения — что ты считаешь опасностью. Некоторые знания опасны для одного человека, но очень полезны для другого. В безопасности кроется опасность, и наоборот. Это ты уже успел понять, верно? Мы ближе всего к познанию истины, когда сталкиваемся с парадоксами, а потому — и мне следовало сообразить это раньше — Танелорн должен быть парадоксом. Надо войти в него, Корум, и выяснить, зачем судьбе было угодно привести нас сюда. Корум медлил в нерешительности.

— Мабелод грозит уничтожить Закон. Гландит-а-Краэ мечтает покорить все наши плоскости. Ралина пропала. Мы многое рискуем потерять, Джери, если ошибемся.

— Да, мы рискуем потерять все.

— Тогда, может быть, лучше сначала удостовериться, что это не ловушка? Что мы не стали жертвой космического обмана?

Джери громко расхохотался:

— И как ты намереваешься это выяснить, Корум Джаелен Ирсеи?

Корум посмотрел на друга и опустил глаза.

— Ты прав. Надо войти в город.

Они пересекли лужайку, голубоватую в струящемся от города синем свете, ступили на просторную улицу, вдоль которой росли голубые цветы и деревья, и вдохнули воздух Танелорна, столь непохожий на воздух городов в знакомых им мирах.