— А я, хоть и с опозданием, благодарю тебя, господин мой.
— От добра рождается добро, — сказал лорд Аркин. — От зла — зло.
— Не всегда, господин мой, — улыбнулся Корум.
Лорд Аркин тихо засмеялся.
— О да, ты прав. Не всегда. Ну что ж, смертный, я должен вернуть тебя в твою плоскость.
— Можешь ли ты перенести меня в определенное место, господин мой?
— Могу, Принц в Алом Плаще.
— Лорд Аркин, тебе известно, почему я пошел этим путем. Я искал последних представителей своего народа. Скажи: все ли вадаги исчезли с лица Земли?
Лорд Аркин опустил голову.
— Все, кроме тебя.
— А не можешь ли ты вернуть их?
— Вадаги всегда были моим самым любимым племенем среди всех смертных, принц Корум. Но я не в силах повернуть вспять колесо времени. Ты последний вадаг. И все же… — лорд Аркин помолчал. — И все же может еще наступить такое время, когда вадаги вернутся. Впрочем, будущее я вижу пока неясно, а потому и не должен более говорить об этом.
Корум вздохнул.
— Что ж, я должен быть доволен и таким ответом. А что с Шулом? В безопасности ли Ралина?
— Думаю, что да. Я еще недостаточно хорошо воспринимаю этот мир в целом, а Шул к тому же является порождением Хаоса, и мне его видеть сложно. Но мне кажется, что Ралине угрожает опасность, хотя силы Шула исчезли с падением власти Ариоха.
— Прошу, пошли меня поскорее на остров Сви-ан-Фанла-Брул! Ибо я очень люблю маркграфиню Ралину…
— Именно способность любить и сделала тебя сильным, принц Корум.
— А способность ненавидеть?
— Она лишь направляет твою силу.
Вдруг лорд Аркин нахмурился, словно обнаружил нечто для себя совершенно непонятное.
— Ты печален в час своей победы, лорд Аркин? Неужели ты всегда печален?
Владыка Закона посмотрел на Корума почти удивленно.
— Да, наверное, я все еще немного печален… Я оплакиваю вадагов, как их оплакиваешь и ты. И я оплакиваю того, кто был убит твоим врагом, Гландитом-а-Краэ. Ты называл его Мохнатым Человеком…
— Да, он был очень добр… Но неужели Гландит по-прежнему сеет смерть на земле Бро-ан-Вадаг?
— Да. И я думаю, вы с ним еще встретитесь.
— И тогда я убью его.
— Возможно.
И лорд Аркин исчез. Исчез и дворец.
С мечом в руке стоял Корум перед низкой и узкой дверью — входом в жилище Шула. За его спиной в саду хищные растения тянулись вверх и жадно пили дождь, падавший с бледно-серых небес.
Удивительная и странная тишина царила в темном и нелепом замке колдуна. Корум, не колеблясь ни минуты, бросился по извилистым коридорам.
— Ралина! Ралина!
Стены, словно нарочно, гасили звуки, как бы громко он ни звал ее.
— Ралина!
И наконец он услышал тонкий, слабый, старческий голос. Это был Шул!
— Шул! Где ты?
— ПРИНЦ Шул. Меня подобает называть в соответствии с моим титулом. Теперь, когда мои враги одержали надо мной победу, тебе должно быть стыдно насмехаться надо мной.
Корум вошел в ту комнату, откуда доносился голос Шула. Он узнал только его глаза. Шул превратился в иссохшее, съежившееся от старости существо. Он лежал на постели, не в силах сдвинуться с места.
Потом вдруг заныл:
— И ты наверняка явился, чтобы мучить меня, — ведь теперь я лишился сил. Вот так всегда: великих постигают неудачи, а их жалкие соперники…
— Хватит! Ты стал «великим» только потому, что Ариоху захотелось позабавиться.
— Молчи! Меня не проведешь! Ариох просто отомстил мне — ведь я стал более могущественным, чем он сам.
— Ты всего лишь получил взаймы, на время, даже не подозревая об этом, частицу его могущества. Ариоха больше нет в наших Пяти плоскостях, Шул, и ты сам придал событиям такой ход. Ты хотел заполучить сердце Ариоха, хотел сделать его своим рабом. Ты послал множество мабденов, надеясь, что они сумеют совершить эту кражу, но никому из них это не удалось. А вот меня тебе посылать не следовало, Шул. Мне, вадагу, удалось выполнить твою задачу, но кража закончилась твоим крахом.
Шул зарыдал, тряся головой, похожей на голову мумии.
— Где Ралина, Шул? Если с ней что-нибудь случилось…
— Случилось? — из трещины провалившегося рта вылетел дребезжащий смешок. — Да ведь это она загнала меня сюда! Забери ее из моего дома, вадаг! Я знаю: она хочет меня отравить.
— Где она?
— Я сделал тебе щедрые подарки. Вот эту новую руку и новый глаз… Ты бы и до сих пор оставался калекой, но я был добр к тебе. Хотя ты, конечно, позабудешь о моем великодушии, ты…
— Твои «подарки», Шул, чуть не искалечили мою душу! Где Ралина?
— Обещай, что ничего мне не сделаешь, если я скажу тебе?
— Да зачем мне такая жалкая развалина? Ну, говори же!
— В конце этого коридора есть лестница. На самом ее верху — комната. Она там заперлась. Я бы, может, даже сделал ее своей женой… Это для нее большая честь!.. Ведь стать женой бога… бессмертного… Но она…
— Значит, ты все-таки собирался предать меня?
— Бог может поступать так, как захочет.
Корум выбежал из комнаты, бросился по коридору, взбежал по лестнице и забарабанил в дверь рукоятью меча.
— Ралина!
Из-за двери донесся усталый голос:
— Итак, сила твоя вернулась, Шул? Но меня ты больше уж не обманешь! И не притворяйся Корумом — он мертв, а я никого и никогда больше не полюблю. И уж конечно, не…
— Ралина! Это действительно я, Корум! Шул теперь бессилен. Рыцарь Мечей изгнан из нашего мира и все могущество Шула улетучилось вместе с ним.
— Это правда?
— Открой дверь, Ралина!
Осторожно щелкнули замки, появилась Ралина, страшно утомленная, со следами страданий на лице. Однако красота ее не померкла. Она заглянула Коруму в глаза, и лицо ее вспыхнуло от внезапного облегчения и любви, а потом она упала без чувств.
Корум бережно поднял ее и понес вниз по лестнице. У дверей спальни Шула он чуть помедлил.
Человек, некогда бывший великим колдуном, исчез.
Подозревая подвох, Корум поспешил к главному входу.
Под дождем по тропе между кланявшимися и извивавшимися растениями поспешно улепетывал Шул; дряхлые его ноги с трудом несли иссохшее тело.
Он оглянулся, увидел Корума, затрясся от страха и вдруг нырнул прямо в заросли.
Послышалось отвратительное чавканье и причмокивание. Потом какое-то шипение, тонкий вопль…
Корума затошнило: растения Шула пообедали в последний раз.
Усталый, он нес Ралину по тропе, отбиваясь от бесконечных усиков и хищных цветков, что жаждали обнять, поцеловать или укусить его. Наконец они вышли на берег моря.
Лодка была причалена на прежнем месте. Небольшой ялик, на котором при аккуратном обращении вполне можно будет доплыть до замка Мойдел.
Море под мелким серым дождиком казалось зеркально-гладким. На горизонте уже показалась светлая полоска неба.
Бережно положив Ралину на дно лодки, Корум поднял парус и взял курс на Алломглил.
Ралина очнулась через несколько часов, посмотрела на Корума нежно улыбнулась и снова уснула.
Ближе к ночи, когда лодка уже уверенно шла заданным курсом, Ралина наконец проснулась, неслышно подошла к Коруму и села рядом. Он молча накинул ей на плечи свой алый плащ.
Светила луна. Ралина потянулась и поцеловала его в щеку.
— Я уж и не надеялась… — начала она и вдруг заплакала, не в силах больше вымолвить ни слова. Корум ласково ее обнял.
— Корум, — сказала она наконец, — неужели судьба оказалась так к нам добра?
И тогда он рассказал ей обо всем, что выпало на его долю. О рага-да-кета, о волшебном воздушном змее, об Огненных землях, об Ариохе и об Аркине…
Все рассказал он ей, кроме двух вещей.
Он не рассказал Ралине, как рука Кулла задушила короля Темгол-Лепа, пытавшегося отравить его, и как она убила ее соотечественника Ганафакса, пытавшегося ему помочь.
Когда Корум закончил свой рассказ, чело Ралины разгладилось, и она вздохнула, счастливая.
— Значит, у нас теперь наконец-то мир? Войны окончены?
— Мир, если нам повезет — на какое-то время.
