С каждым шагом тревога его росла. Во рту пересохло. Стало трудно дышать. Он едва различал, куда идёт. Ему казалось, он вот-вот потеряет сознание. Казалось, что до стола бесконечно далеко — как будто он смотрел на этот стол в перевёрнутый бинокль. Сердце громко стучало, листок в руке дрожал.
Наконец он добрёл до стола и попробовал сфокусировать взгляд на стопке листов. Кажется, это всё-таки было домашнее задание по математике! Страница сорок три!
— Ты что-то хотел, Брэдли? — раздался голос миссис Эббел.
Он посмотрел на листок, дрожавший в руке. Потом разорвал его надвое и бросил в корзину для бумаг рядом с учительским столом.
Ему сразу же полегчало. В голове прояснилось, дыхание выровнялось. Сердце перестало бешено колотиться.
Он вернулся к своей парте, глубоко вздохнул и сел. Он положил руки на парту, а голову положил на руки и отвернулся к стене. Он смотрел на золотые звёздочки с грустью, но и с облегчением.
Глава 30
Все вышли на перемену, но Брэдли остался в классе. Он подошёл к столу учительницы. Она разбирала листки.
— Миссис Эббел, — несмело сказал он, — можно я возьму пропуск? Мне надо к психологу.
Она подняла на него взгляд.
— Пожалуйста, — сказал Брэдли.
Вообще-то в планы миссис Эббел не входило, чтобы Брэдли Чокерс слонялся по школе, но, должно быть, в его голосе прозвучало что-то такое, что заставило её смягчиться.
— Ладно, Брэдли, — сказала она и добавила построже: — Но смотри, если вздумаешь хулиганить — больше никогда пропуск не получишь!
— Спасибо.
Он снял пропуск с крючка рядом с учительским столом и направился к двери.
— Не за что, — пробормотала себе под нос миссис Эббел.
Он постучал в дверь кабинета Карлы.
— Как я рада тебя видеть, Брэдли! — сказала она. — Спасибо, что решил ко мне зайти.
Он пожал ей руку и сел за круглый стол. На ней была та же рубашка с разноцветными закорючками, что и в первую их встречу. Рубашка ему нравилась, но не так сильно, как та, с мышами.
— Я вчера вечером сделал домашнее задание, — сказал он.
Карла просияла:
— Я так горжусь то…
— Я его порвал, — перебил Брэдли.
— Что?
— Я его порвал. Я принёс его в школу и уже хотел положить на стол миссис Эббел, но потом порвал.
— Но почему… — начала было Карла, но Брэдли её опередил.
— Почему я его порвал? — спросил он.
— Не знаю. Почему ты его порвал?
Он пожал плечами.
Она пожала плечами.
Они оба захихикали.
— Я боялся, что вы рассердитесь, — сказал Брэдли, когда они перестали хихикать.
Карла помотала головой.
— Ты же сделал задание. Вот что важно. Я тобой очень горжусь, Брэдли Чокерс.
— Я теперь всегда буду делать домашнее задание, — пообещал он.
— Чудесно!
— А что, если я всё время буду его рвать? — спросил он.
— Да с какой стати?
— Не знаю. Я и сегодня не знал, что я его порву.
— Главное, что ты его выполнил. И ты, наверно, научился чему-то новому?
— Умножать отдельно, — сказал Брэдли.
— Умножать отдельно? — недоумённо переспросила Карла.
— Отдельно числители и отдельно знаменатели.
— А-а! — дошло до неё. — Вот видишь, хоть ты и порвал свою работу, но всё равно запомнил. Память-то свою ты не порвал. И теперь, когда у вас будет контрольная по математике, ты всё напишешь правильно.
— Если только они не поменяют правила, — сказал Брэдли.
— Какие правила?
— Ну, вдруг они решат, что теперь надо умножать числитель на знаменатель.
— Нет, — заверила его Карла. — Правила они не поменяют. Кто бы ни были эти «они».
— А если я и контрольную порву? — спросил он.
Карла посмотрела на него с упрёком, так, словно он сказал ужасную глупость.
— Миссис Эббел сегодня уже дала вам задание на дом? — спросила она.
— Завтра же суббота.
— Ну хорошо, на понедельник она что-то задала?
— Нет, нам на выходные никогда не задают, — сказал он. Он говорил небрежно, как о чём-то хорошо ему известном. Как будто он делал уроки всегда, годами, изо дня в день. — Правда, на следующую неделю нам задали написать отзыв о прочитанной книге. Только…
— «Только» что?
— У меня нет книги. И миссис Уилкотт не разрешит мне взять книгу из библиотеки.
— Понятно, — сказала Карла. — Скажи, пожалуйста, а нет ли у тебя знакомых, у кого ты мог бы попросить почитать книгу? Только хорошенько подумай.
Брэдли обвёл глазами её книжные шкафы.
— Вы дадите мне книгу? — спросил он. — Я не буду в ней ничего рисовать, честное слово.
Карла обошла вокруг стола и вытащила книгу из стопки, высившейся на самом верху одного из шкафов.
— Это моя любимая, — сказала она, протягивая книгу Брэдли.
Он прочитал название и расхохотался. «Мои родители не крали слониху», автор — Алиса Шуре.
Он открыл книгу и прочёл первое предложение.
Ненавижу томатный сок.
Странное начало книги, подумал он и продолжил читать.
Каждое утро тётя Руфь ставит передо мной стакан томатного сока, и каждое утро я говорю ей, что я его ненавижу.
— Прекрасно, Пельмешек, — говорит она. — Ненавидишь — не пей.
Она называет меня Пельмешек. Дядя Борис называет меня Фрикаделька. Они психи. В один прекрасный день они меня съедят.
Он покосился на Карлу и перевернул страницу.
Мои родители в тюрьме. Их посадили за кражу слонихи из цирка. Только они никакой слонихи не крали. Если бы они украли слониху, мне было бы об этом известно. В смысле, вот если бы ваши родители украли слониху из цирка, где они работают, вы бы уж как-нибудь об этом узнали, правда?
Я так думаю, слониха просто сбежала. Хозяин отвратно с ней обращался. Бил кнутом и заставлял выделывать дурацкие трюки. Родители постоянно на это жаловались. Поэтому все и думают, что они её украли.
Короне, не важно. Суть в том, что мне приходится жить с полоумной тётушкой Руфью и малахольным дядюшкой Борисом. Вот кому самое место в цирке! Они психи, честное слово.
Дядя Борис всё время курит сигару. Она круглые сутки торчит у него изо рта. Когда он целует тётю, то сдвигает сигару языком в уголок рта, а другим уголком рта целует.
Спорим, вы подумали, что тёте Руфи не нравится, когда он её так целует? Так вот, вы ошиблись. Она всегда хихикает, когда он это делает.
А иногда она и сама курит сигару. Говорю же, они психи.
Я вам больше скажу: он курит сигару, даже когда пьёт томатный сок!
Прозвенел звонок. Брэдли поразился, как быстро пролетело время.
— Хотите, сегодня опять вместе пообедаем? — спросил он.
— К сожалению, не могу. Сегодня я обедаю с председателем школьного совета, — сказала Карла. — Я бы с гораздо большим удовольствием пообедала с тобой.
Брэдли даже не слишком огорчился. В конце концов, у него остаётся её книга.
Они пожали друг другу руки, и он пошёл в класс. Он повесил пропуск обратно на крючок и сел за свою парту.
Он точно знал, что напишет хороший отзыв, раз ему попалась такая хорошая книга. Только бы не порвать его, подумал он.
Глава 31
— Что это ты делаешь, Брэдли? — спросила Зоя.
— Он читает, — сварливо ответил Мефодий. — Он просил его не беспокоить. Он же у нас теперь делает уроки. Мы для него неподходящая компания.
— Да ладно тебе. Пусть почитает, если ему хочется, — сказала Зоя.
— Спасибо, Зоя, — сказал Брэдли. — Я знал, что ты меня поймёшь.
— «Я знал, что ты меня поймёшь», — передразнил Мефодий.
Зоя поняла. Она знала про Карлу.
Брэдли вернулся к чтению.
Дядя Борис и тётя Руфь — муж и жена. Спорим, вы подумали: «Тоже ещё новость! Без тебя мы б не догадались»? Вот именно, без меня вы б не догадались, что они были моими дядей и тётей ещё до того, как поженились. Потому что дядя Борис — брат моей мамы, а тётя Руфь — сестра моего папы. Но они даже знакомы между собой не были до тех пор, пока маму с папой не арестовали за похищение слонихи. А когда их арестовали, дядя и тётя приехали заботиться обо мне. Ха. Позаботились. Они сразу влюбились друг в друга и через неделю поженились. Вам повезло, что вы этого не видели. Сплошные сюси-пуси и сопли в сиропе.
Меня обманом лишили одной тёти и одного дяди. Если бы они, как нормальные люди, поженились на ком-то другом, то у меня было бы две тёти и два дяди. А так у меня всего одна тётя и один дядя. Интересно, как поживают та тётя и тот дядя, которых у меня нет? Может, они тоже поженились друг на друге?
