— Не надо бояться, — сказал он хрипло.

Тут сверху опять свалился камень. Мы услышали глухие удары. Должно быть, это был огромный кусок скалы.

Люди и животные в испуге отпрянули назад. Колонна остановилась. Сур стоял так, будто он сделал свой последний шаг и будет стоять вечно. Уши у него оттопырились, а хоботом он указывал на гору.

Обломок скалы упал между четвертым и пятым слоном; вреда он никому не причинил. Но некоторые слоны испугались и захотели повернуть назад. Тропинка была узкой, и тогда они решили уйти вниз по склону. Один из них оступился, перевернулся и полетел вниз.

Погонщики делали все возможное, чтобы успокоить слонов, а те все больше волновались. Тогда Сур начал трубить, и его призывы оказались более действенными, чем все команды погонщиков. Слоны попытались собраться в кучу.

Но теперь с горного склона на нас посыпался град камней. Камни ранили людей и животных. Раздались крики и стоны. Наемникам приказано было забраться на склон. Но на сыпучей, покрытой мокрой травой поверхности удержаться было трудно. Под градом камней наемники с лошадьми стремглав летели в пропасть.

Самое худшее произошло в обозе. Нагруженные лошади сошли с тропы, потеряли равновесие и рухнули вниз вместе с грузом.

— Это ад! — закричал Карталон.

Наша армия, зажатая между пропастью и горной стеной, не могла ни отступать, ни защищаться. Враг, причинявший нам столько ущерба, оставался невидим: он мог с нами делать все, что захочет. Поэтому всеми завладел страх. На миг мне явилась безумная мысль, что это сами горы стараются сбросить нас в пропасть.

В ужасе соскочил я со спины Сура и спрятался между его передними ногами. Я весь дрожал. Это и есть война? Это была совсем не такая битва, как на учебной равнине. Я взглянул на Сура. Он засунул хобот в рот. Он тоже был испуган. Под градом камней я не переставал думать: «Только бы камень не задел Сура, только не Сура!»

Не помню, сколько времени прятался я в ногах у Сура. Вдруг я увидел, что он вынул хобот изо рта и протянул его к человеку, шедшему к нам. Чья-то рука вытянула меня из-под ног слона.

— Что ты там внизу делаешь?

Это был Ганнибал.

Я растерянно посмотрел на него:

— Это конец?

— Это только начало, — ответил он.

Его глаза сверкали. Я прислушался к происходящему в вышине.

— Больше ничего не будет, — успокоил меня Ганнибал. — Они сбросили вниз все, что у них было. Теперь они будут спать, пока мы их не разбудим.

Наемники собирались вокруг Ганнибала. У одного на лбу кровоточила рана.

— Вот трусы! — сказал Ганнибал, указывая наверх. — Они обрушили на нас гору, а теперь уползают в свои норы.

Он обнял раненого солдата за плечи:

— Враги дорого заплатят за твою рану. Завтра мы им покажем.

Вперед вышли погонщики, потерявшие слонов. Их было шестеро. А еще двое погонщиков свалились в бездну вместе со своими слонами.

— Завтра мы сбросим их вниз, — сказал Ганнибал, стиснув зубы.

Он взобрался на Сура и приказал мне занять место погонщика.

— Ты пойдешь впереди, — сказал он Карталону. — Не будем перегружать Сура. Он еще долго будет мне нужен.

Мы тронулись в путь.

— И ты тоже будешь нужен! — сказал он мне.

— Я испугался, — признался я, опустив голову.

— И я, — ответил Ганнибал. — Но нельзя же вечно бояться. — Он легонько хлопнул меня по плечу: — Все еще боишься?

— Нет, — сказал я.

И это была правда. Страх улетучился, ибо за моей спиной сидел Ганнибал.

Дождь перестал. Через полчаса мы вышли на широкое плато и разбили лагерь. Быстро стемнело. Враг так и не показывался. Ганнибал приказал жечь костры всю ночь: тогда сверху увидят, что в лагере есть люди. Когда настала ночь, Ганнибал с отрядом отборных наемников — всего шестьсот человек — тайно и с величайшей осторожностью взобрался на вершину, откуда горцы сбросили на нас лавину камней.

— Он отплатит им за все, — шепнул Карталон, ложась спать рядом со мной.

Погонщики улеглись возле слонов, которые собрались вокруг Сура. Всего осталось двадцать шесть слонов, восемь упали в пропасть. А сколько погибло людей и лошадей!

Ночью я проснулся и вскочил, услышав крики и ржание. Мне показалось, что моего лица касается чья-то холодная рука. Но это был только сон. Стало свежее. Засыпая, я видел, как заблестели звезды.

Утро выдалось ясное, вокруг сверкали горы. Мы увидели, что горцы готовятся занять вчерашнюю позицию. Они выходили из своих хижин и взбирались на вершины.

Вдруг вершины пришли в движение. Шестьсот наших бойцов во главе с Ганнибалом обрушились сверху на ошеломленных горцев. Стрелы посыпались градом. Перепуганные враги кинулись вниз. Но наемники не давали им уйти. Каждая скала грозила гибелью, в каждой расщелине ждала засада.

К полудню, когда армия вновь тронулась в путь, никто уже не опасался, что на нас посыплются камни: горы, ущелья и долины — все было во власти Ганнибала. Некоторые хижины горцев горели.

После двух часов подъема мы вышли к укрепленным сооружениям горцев. Вперед мы выслали отряд всадников. На них никто не напал, и они беспрепятственно въехали за ограду, в долину с обработанными полями. На лугу пасся скот. В хижинах было так много припасов, что их хватило бы нашей армии на три дня. Жители исчезли. Или они были все перебиты, или бежали, побросав все свое добро. Ганнибал приказал распределить провизию среди наемников. Скот привели с пастбищ и закололи, поскольку в обозе он не был нужен. Для наших животных тоже нашлось много корма. И все-таки мы чувствовали себя в покинутых хижинах неспокойно.

Слоны тоже разбрелись в поисках добычи. Я увидел, как Сур подбрасывает в воздух кожаный мешок, полный соли. Он не мог его открыть и бросал до тех пор, пока мешок не лопнул. Другие слоны тоже подошли за своей долей лакомства. Тембо стаскивал с хижины крышу, чтобы добраться до сухих фруктов, подвешенных к балкам. Погонщик стукнул его сзади палкой, и у Тембо сделалось такое выражение, словно он мальчишка, застигнутый на месте воровства. От смущения он засунул кончик хобота, в рот.

После тщательных поисков наемники нашли вино. Они уже и так были опьянены победой над горцами, и им не потребовалось много вина, чтобы пережитые ужасы показались не такими уж страшными, а горы впереди — просто смехотворными. Разве Ганнибал не поразил врагов, как хищная птица? А теперь и вообще нет никаких врагов! Казалось, они забыли, чего стоила им эта победа. Но после подсчета выяснилось, что пропасть поглотила две тысячи солдат, четыреста лошадей и восемь слонов. Не говоря уже о трехстах солдатах, погибших в то утро от рук свирепых горцев. В число потерь не вошло и огромное количество раненых, которые не могли продолжать подъем. О них позаботились, как могли. Ганнибал попросил, чтобы им соорудили надежное укрытие.

В селении осталось много собак, которые не убежали вместе с хозяевами. Наемники давали им отбросы, и скоро собаки настолько осмелели, что начали подходить к слонам. Вскоре мы заметили, что серые гиганты ведут себя с собаками, как кошки. Когда собака лаяла на слона, слон выгибал спину точь-в-точь как кошка. Но если собака переступала дозволенную черту, ей случалось получить удар хоботом.

Однажды слон ударил человека. Это произошло так быстро, что погонщик не успел помочь бедняге. Один солдат подошел к слону и предложил ему пригоршню сухих фруктов; слон поднял хобот как будто для того, чтобы взять их, но вдруг нанес воину такой удар, что тот свалился на землю. Когда так случается, то слоны еще и пронзают свою жертву бивнями или затаптывают ее. Но слон не сделал этого. Он повернулся и зашагал прочь, как будто ничего не случилось.

Погонщики и наемники подбежали к человеку.

— Он мертв, — заметил один.

Но пострадавший вскоре пришел в себя и поднялся на ноги.

Погонщик попросил у него прощения за проступок своего слона:

— Мой слон никогда не делал этого раньше.

— Это моя вина, — сознался воин, ко всеобщему удивлению. — За день до того, как мы вышли из зимнего лагеря, я хотел поднять слона с земли. Теперь я просто решил проверить, не забыл ли он этого. Память у него оказалась прекрасной.