– Ты звал меня? – взревела она.

– Да, Госпожа.

– Не думала, что вернусь в этот мир. Похоже, это мои последние часы.

Тэган сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и сказал:

– Тогда нам лучше провести их с пользой.

– Подойди.

Тэган приблизился. Ворасаэга опустила голову, и ее раздвоенный язык, длиннее и толще авариэлевой руки, лизнул его ладонь. Язык был мокрый и шершавый, и после его прикосновения рана исчезла.

– А теперь, – сказал дракон, – расскажи, чего ты от меня хочешь.

Аорна раздражало, что они просто стоят на якоре с убранным парусом. Он оглядел пурпурную гладь Лунного Моря и, как и раньше, ничего не увидел.

– К Баатору все это! – выругался он.

– Он обещал, что присоединится к нам, – вздохнув, сказала Кара. – Пожалуйста, давайте подождем еще немного.

– Если нам удалось обмануть зонтов на этот раз, это вовсе не значит, что они не поймут, кто украл одну из их сторожевых лодок. Кроме того, мы потеряем целый день, а действовать в ночной темноте слишком глупо.

– С другой стороны, – сказал Рэрун, – если мы сделаем это, то получим серьезную поддержку.

Его длинные волосы и борода казались особенно белыми при ярком солнечном свете. Арктический карлик сидел на свернутом в кольцо канате, затачивая свой новый гарпун.

Достигнув Фентии, охотники обнаружили, что – о чудо! – их союзники из колдунов города решили для разнообразия сделать кое-что новенькое. Вместо того чтобы терять время в бесконечных странных опытах, они с помощью волшебства создали оружие, необходимое для замены того, которое путешественники утратили в сражениях. Маги, например, создали новый длинный меч и колчан со стрелами для Дорна, новый изогнутый кинжал и метательные камни – для Уилла.

Большая часть оружия и амуниции, ненужная охотникам там, куда они направлялись, была упакована и убрана подальше. К счастью, покопавшись в кладовых колдунов и на базаре, удалось найти необходимые инструменты.

– Я тоже устал ждать, – сказал Уилл с верхушки мачты. – Давайте хотя бы выбросим Павела за борт и посмотрим, что произойдет. Тогда мы будем знать, чего ожидать.

– Мы лучше тебя выбросим, – ответил священник, завернувшись в кожаный плащ. – Боги знают, ты ни на что не годен, а так хоть послужишь приманкой.

Вдруг судно содрогнулось, словно напоролось на риф или село на мель, что было совершенно невозможно. Стоявшие на борту с трудом удержали равновесие.

Лодку окружили прекрасные русалки, они скользили по водной глади, поблескивая зелеными рыбьими хвостами. Вдруг их хорошенькие личики исказились. Они надули щеки, выпуская изо рта струю воды. И хотя Дорн отскочил, ой все равно промок до нитки.

А может, ему это только показалось, потому что в следующее мгновение одежда на нем уже была сухой, а русалки исчезли, как мыльные пузыри. Кара вздохнула, словно мать, терпеливо сносящая шалости своих озорных детей, и отвернулась.

– Мы знаем, что это ты, Шатулио, – сказала она. – Покажись.

Из-под лодки вынырнул дракон с блестевшей, словно начищенные медяки, оранжевой чешуей двигая лапами и крыльями, чтобы удержаться на плаву, он поднял голову и заглянул в лодку.

– Я просто решил показать маленьким людям, что я умею.

– Ты растратишь так всю свою магию, а она нам очень скоро пригодится, и не для игр, а для спасения наших жизней, – ответила Кара.

– Если ты не можешь даже смеяться, зачем тогда вообще жить? Представь меня своим друзьям.

На это ушло несколько минут. Затем были сделаны последние приготовления, за которыми с любопытством наблюдал Шатулио. В основном произносили заклинания и пили зелье. Павел попросил благословения у Летандера, попросил оказать друзьям содействие, наполнить их силой, смелостью и подарить удачу. Кара пропела заклинание, наделявшее ее способностью дышать под водой. Дорн залпом выпил тепловатый кислый эликсир, обладавший тем же свойством, затем выпил другой, более сладкий, дававший человеку возможность летать по воздуху. Под водой он должен был не дать ему утонуть, несмотря на тяжелые железные доспехи.

И все-таки Дорн волновался, когда, взяв свой новый длинный меч, присоединился к компании на борту, В детстве он любил плавать, но это было так давно. Видимо, почувствовав его беспокойство, Кара дотронулась до руки охотника.

– Кто прыгнет последним, тот трехногая черепаха, – сказал Уилл.

Он высоко подпрыгнул и, перекувырнувшись, нырнул в воду. Все остальные последовали за ним.

Дорн заставил себя дышать под водой. С первым вдохом в его легкие хлынула холодная вода, но это было не так уж неприятно. Потребовалось некоторое время, чтобы обрести способность держаться на одном и том же уровне, не всплывая и не погружаясь глубже. Кара тем временем обратилась в дракона, а накидка Павела расправилась, превратившись в крылья морского ската. Только присмотревшись внимательнее, Дорн увидел, что под крыльями Павел все же остался человеком. Охотники рассудили, что, случись им сражаться, маскировка позволит священнику использовать магию, оставаясь незаметным для тех, кто мог ему помешать.

Дорн нырнул поглубже, и все последовали за ним, туда, где виднелись шпили Северной Крепости.

Тысячу лет назад это был первый город на Лунном Море, пока Темный Альянс гигантских цветных драконов, великанов, людоедов и других злобных существ не разграбил его, а затем, совершив магический ритуал, не утопил сам остров, на котором город стоял. Павел, Кара и Бримстоун догадывались, что это было первое место, которое посетил Саммастер и о котором много и пространно написал. К тому же казалось вполне правдоподобным, что здесь могли храниться древние, забытые знания о безумии драконов.

Обозревая открывавшийся внизу вид, Дорн думал о том, возможно ли, что такая тайна могла сохраниться после столкновения, ставшего причиной гибели этих бастионов, заставившего город опуститься в пучину моря. Прошло уже столько столетий, башни поросли водорослями и погрузились в ил. Но даже если тайна и сохранилась, можно ли было, не обладая познаниями и могуществом Саммастера, найти ее в этих подводных развалинах?

И уж коли на то пошло, можно ли им выжить в таком приключении? Потому что Северная Крепость, хоть и лишенная жизни, все еще была обитаема. Ходило немало страшных рассказов о призраках погибших защитников города-крепости, о том, как они расправляются со смельчаками, рискнувшими проникнуть в их погребенный под водой город. В безлунные ночи они бьют в колокола на башнях, предупреждая смертных, чтобы те не спускались к ним. Звон этих колоколов слышен на многие мили вокруг. Будучи ребенком, в Хиллсфаре, Дорн сам его не раз слышал и накрывался подушкой, чтобы заглушить зловещие звуки.

Дорн все время следил, не появятся ли призраки или другая опасность. Он и его спутники спускались все ниже и ниже, к самому центру затонувшего города. Здесь стоял дворец властителя Северной Крепости, особняки придворных и храмы, посвященные богам, которым они служили. Это место выглядело очень подходящим для того, чтобы хранить тайну бешенства.

Во время битвы, а может, при погружении на дно в стенах появились многочисленные трещины и проломы, крыши кое-где осели и провалились. Пловцы могли проникнуть внутрь здания разными путями. Дорн решил спуститься сначала в центральный внутренний двор, чтобы осмотреть особняки, укрепления и церкви, как это наверняка когда-то делали жители Северной Крепости. Он надеялся, что это поможет ему почувствовать место и подскажет, с чего начать поиски.

Но едва Дорн и остальные коснулись дна под сенью каменных бастионов и башен, все вокруг вдруг потемнело, словно вода приобрела вдруг чернильный оттенок или солнце наверху померкло.

Дорна охватила паника, он понял, в чем дело. Это призраки Северной Крепости наслали мрак, чтобы легче было расправиться с непрошеными гостями.

Меч Дорна был заколдован, а железная рука являла собой мощное магическое оружие. У него, по крайней мере, была хоть какая-то надежда защитить себя, но только если ему удастся что-нибудь увидеть. Вслепую барахтаясь в холодной темноте, он молился, чтобы кто-нибудь из его спутников, кто обладал магическими способностями, нашел заклинание, которое рассеяло бы окружавший их мрак.