— О-ла-ла! — воскликнула она, возмущённая и польщённая одновременно, и провела рукой по

волосам с химической завивкой. — Я замужем.

— Прошу прощения. Позвольте заметить, ему очень повезло, — солгал Кабал. На его лице

появилось то, что по строгому определению словаря можно считать улыбкой. Девочка захныкала и

попыталась спрятаться в юбках матери. — Мадам, выставка за моей спиной называется "Палата

физиологических уродств". Спешите видеть! — Он нашёл место, на котором остановился, набрал

воздуха и снова выдохнул. Он отложил записи в сторону.

— Мадам, — начал он снова, — за моей спиной шоу уродов. Выставка несчастных, презренных

и отверженных. Выставка, где всех их собрали вместе для того, чтобы дать вам, нормальному члену

общества, возможность поглумиться над теми, кому повезло меньше, чем вам. Только представьте!

Допустим, вы недовольны формой своего носа, линией челюсти, выпученными глазами. Но всё это

отойдёт на второй план, едва вы увидите человека, чей позвоночник растёт прямо из головы. У вас

неприглядные волосы на лице? Вашему вниманию бородатая женщина! Проблемы с весом? У нас

есть весь спектр: от живого скелета, до человека невероятно, абсурдно жирного. Мы даже пол его

выяснить не можем. Что бы не казалось вам в себе неполноценным, вы всегда можете прийти сюда и

сказать "Слава Богу, у меня не так всё плохо".

Толпа росла. Молодая женщина нервно подняла руку.

— У меня... у меня веснушки.

Кабал решительно указал за плечо большим пальцем.

— У нас есть Мальчик-Далматинец. Ещё?

— У меня неправильный прикус! — выкрикнул какой-то мужчина.

— В таком случае заворожённо взирайте на Человека-Акулу. Следующий!

— У меня слишком большие ноздри, — сказала типичная блондинка, держа за руку богатого

мужчину.

— Не такие большие, как у Безносой Симоны Сан-Нэ. Дальше!

— Я рыжий, — сказал мальчик-подросток.

— И правда, рыжий. Итак, друзья мои! "Палата физиологических уродств"! Утолите свою тягу

к безобразному и ненормальному! Полюбуйтесь на людей, которым гораздо хуже, чем вам.

Поднимите себе самооценку, глядя на их унижение!

Теперь перед ним стояло много людей, но никто не хотел покупать билет первым. Ему нужна

была овечка, которая поведёт стадо. Он быстро пробежал взглядом по восторженным, но

безынициативным лицам, пока не увидел человека, чей взгляд был прикован к одному из аляповатых

рисунков, украшавших вход в павильон. Кабал, следуя за взглядом мужчины, быстро их оглядел.

Затем, уже зная что делать, он снова посмотрел на толпу, не глядя ни на кого в частности. Абсолютно

случайно его глаза встретились со взглядом того мужчины.

— И первому, кто купит билет, предоставится шанс сфотографироваться с лёгкой, ловкой,

лакомой Резиновой Лейлой.

— Я куплю! — излишне громко закричал мужчина, на его губе был виден пот. — Я!

Кабал начал понимать, что этот год вполне может оказаться интересным экспериментом в

области поведенческой психологии. Он сомневался, что Линяющему Марко удался бы этот трюк.

— Вы, сэр! Вам очень повезло! Вот, держите! Билет номер один! — В рекламе он тоже начал

преуспевать. Нужно всего лишь убедить дурачков в том, что оказываешь им любезность, и вот они

уже едят из твоих рук.

Мужчина отдал деньги, а взамен получил маленький кусочек картона. Его чуть ли не

лихорадило от волнения. Кабалу было интересно, что бы тот отдал в обмен на нечто большее, чем

фотография. Он начал думать, что слишком легко отпустил смотрителя станции. Он обратился к

толпе.

— Не вздумайте расстраиваться! Весь вечер вы сможете получить и другие призы согласно

номеру вашего билета, так что... — осталось сказать лишь одно. — Спешите! Спешите! Сами

приходите, других приводите! Расскажите друзьям, что осмелились переступить порог "Палаты

физиологических уродств"!

Вот так, обнажив клыки в своей радушной улыбке, ярмарка начала первую ночь работы.

Балаганы и ярмарки по сути своей глубоких переживаний не приносят. Они существуют для

того, чтобы веселить и развлекать население, чем-нибудь неординарным разбавлять их серую

будничную жизнь. Огни ослепляют, представления изумляют, аттракционы будоражат кровь, игровые

павильоны расстраивают — но чувства эти приятны. Балаган — это весёлый карманник и

харизматичный мошенник. Деревенщины и простофили — проще говоря, посетители — прекрасно

знают, что их кошельки и бумажники потихоньку худеют каждую секунду, проведённую на ярмарке,

но посетителям, то есть, простофилям и деревенщинам, другого и не надо. Они не против того, чтобы

их "прокатили", лишь бы было весело. Такова суть балаганов и ярмарок.

А вот "Ярмарка братьев Кабалов" была местом необычным. Особенным. Ни на что не похожим.

Тогда как рядовой балаган приносил поверхностные, кратковременные впечатления, вытаскивая

обывателей из повседневной жизни и внушая им мысль — на время, пока те готовы в это верить —

что веселье и вправду разъезжает по городам и сёлам, принося людям смех и радость, ярмарка Кабала

лишь притворялась рядовой. Копировалась при этом только внешняя сторона. За широкой радушной

улыбкой скрывалась ловушка, искушающая желаниями и чудесами, удовольствиями и попкорном,

наслаждениями и хот-догами сомнительного происхождения. Сатана, будучи как-никак экспертом в

вопросах соблазна, совершенно справедливо заметил, что переступив порог балагана, люди теряют

бдительность. Сюда приходят, чтобы развлечься, и каждый готов рано или поздно быть

обворованным. Ярмарка Кабалов отличалась лишь масштабами потерь.

Но всё это теория. Примеры куда полезнее.

— Мы пришли повеселиться, — это было сказано с намёком то, что в противном случае кое-

кому разобьют губу.

Рейчел надеялась, что до этого не дойдёт. Губа только зажила после прошлого раза.

— Мне весело, — сказала она и улыбнулась. Улыбка вышла не очень убедительная, зато

демонстрировала покорность ровно настолько, чтобы Тэд разжал неосознанно стиснутый кулак. Руки

в кулаки он сжимал часто.

Он посмотрел по сторонам. Взгляду открывалась ярмарка — хаотичный круговорот

многообещающих звуков, запахов, огней. Звуки каллиопы, неоновый свет и аромат свежего попкорна

создавали новый мир, где царила атмосфера чудес, азарта и веселья. Да, истинным её назначением

было подстрекать к соперничеству, богохульству, ссорам и душегубству, но можно было и кокосы

выиграть.

Он разглядывал всё это с кислой миной человека привыкшего к разочарованиям, который

обычно борется c ними, отправляя виновника в больницу. Он протянул руку Рейчел, та тут же взялась

за неё, позволяя протащить себя в ворота на территорию ярмарки. По дороге они прошли мимо

фермера, на чьей земле она размещалась.

Довольный собой, он стоял, заткнув большие пальцы в карманы жилетки, улыбаясь и кланяясь

каждому, кто останавливался купить билеты, как будто ярмарка тоже принадлежала ему. На самом

деле он вёл подсчёт посетителей, отчасти, чтобы убедиться, что его не надули с арендой, но в

основном ради удовольствия производить в уме нехитрые арифметические операции над постоянно

растущим числом и наслаждаться внушительной суммой, которая вырисовывалась по правую сторону

от знака "равно". Несомненно он не был бы так счастлив, если бы знал, что ждало его в скрытом