Пенсионер Полипов посадил помидоры. Помидоры порадовали пенсионера полмесяца, потом повяли. Полипов помрачнел, переживая. Помидоры поникли. Полипов поливал помидоры птичьим пометом. Постепенно помидоры поднялись. Полипов порадовался, – помогло.

Постепенно прошло поллета. Полипов пол-лета поливал подросшие помидоры. Пенсионер постоянно подкармливал помидоры. Появились плоды. Порадовали Полипова помидорные плоды, полные, плотные.

Постепенно плоды полностью покраснели. Про покрасневшие помидоры Полипов писал письма полиповским потомкам. Потомки понимали папины переживания.

Постепенно похолодало. Потянулись птицы. Полипов положил помидоры позреть под покрывало. Помидоры полежали под покрывалом полмесяца. Полипов поднял покрывало. Пора полакомиться полновесными плодами. Пенсионер поднял помидор. Предвкушая предстоящий пир, Полипов попробовал помидор. Похваливая плотные плоды, пенсионер попробовал пять помидорин. Помидоры пьянили покрасневшего Полипова. Посыпав помидоры перцем, Полипов получил почти перцовку. Пьяный пенсионер потреблял помидоры, похмеляясь после предыдущего пира. Подруга пенсионера поняла пагубные последствия помидорных пьянок. Полипов порадовался помидорам полмесяца. Потом пьянящие плоды поиссякли. Пока Полипов помнит порадовавшие пенсионера плоды. Попробуйте посадить подобные помидоры. Порадуйтесь, подобно пенсионеру Полипову.

В четверг собрался совет садоводства. Заседание проходило бурно. Софья Николаевна, которая занималась бухгалтерским учётом садоводческих средств на общественных началах, сказала:

– Я считаю, что мы в первую очередь должны обеспечить самым необходимым нашего заслуженного ветерана войны и труда Ивана Кузьмича Кузьмичева. Человек он заслуженный, медалей у него больше, чем кабачков на моём участке…

Тут выступил заместитель председателя садоводства Петрович:

– Нет! Я категорически не согласен с Софьей Николаевной. Самого необходимого достоин только Аристарх Карпович. Он многократный лауреат разных премий, он возглавляет институт, который делал высотомер для посадки наших ракет на Марс, а теперь делает отличные самогонные аппараты, причем марсианские высотомеры имели точность, превышающую ту, с которой мы делили наши садоводческие участки…

В это время поднялся сам председатель садоводства Марк Борисович:

– Я считаю, что самым первым кандидатом на самое необходимое является наш дорогой Борис Маркович. Он, хоть и не воевал с врагами нашего государства, но он воевал с врагами внутри нашего государства, он сражался в неравной борьбе с чиновниками, когда пробивал в кабинетах наше многострадальное садоводство. Пускай он не создал ничего для далекой планеты Марс, но он построил великолепную дорогу до своей дачи, которой пользуемся и мы с благодарностью и эта благодарность в наших сердцах должна нас обязать обеспечить дорогого Бориса Марковича самым необходимым, то есть, дешевым навозом…

Иванов не любил своего начальника Ивашкина, а тому ничего не оставалось иного, как не любить этого дурного подчиненного Иванова. Ивашкин не лишал Иванова премии, не назначал ему выговоров в приказе, но всегда подозрительно наблюдал за его успехами, тем более, что у того никаких успехов и не было. Так они и жили на работе лет десять, только здороваясь, и ожидая друг от друга подвоха и просто случайных неприятностей.

Как-то Иванов поехал на свой садовый участок в Малое Змеюкино. Там он хорошо поработал на воздухе, полюбовался своими кабачками и прочей петрушкой, а воскресным вечером возвращался домой. Он пришел на железнодорожную станцию за полчаса до отправления его любимой электрички, купил там билет и стал на платформе готовиться к штурму наполненной садоводами электрички.

На платформе уже стали собираться толпы садоводов и маленькие кучки прочих граждан. Иванов с интересом обозревал окрестности и разглядел на платформе знакомую фигуру. Это в простом парусиновом костюме и без галстука с огромной сеткой огурцов в руках стоял его нелюбимый начальник Ивашкин. Иванов, тем не менее, поздоровался и спросил начальника, как тот оказался на платформе. Тот тоже удивился и ответил, что у него тоже садовый участок в Большом Змеюкине и сразу стал рассказывать, какие у него в этом году кабачки выросли, и чем он их подкармливал. Иванову пришлось рассказывать про его кабачки, и они говорили до тех пор, пока не подъехали к городу.