По его поведению и испытываемым им эмоциям я понял только то, что разговаривать дальше бессмысленно, а уладить намечающийся конфликт мирно – абсолютно безнадежная затея. Я решил действовать первым.

Резко сократив дистанцию и, используя инерцию тела и его массу, ударил правой рукой в солнечное сплетение главаря. От удара тот согнулся. Я поднял правую руку, сложил ладонь лодочкой и с размаху ударил его по левому уху, продолжая использовать инерцию тела. Страшный удар выбил из хулигана сознание, и его тело, как мешок с картошкой, повалилось на землю.

В этот же момент, приспешник главаря, что стоял от него справа, попытался атаковать меня ногой. Приблизившись ко мне, он задрал ногу, наверное, пытаясь исполнить какой-то прием. Однако, его попытка была обречена на провал.

Как объяснял и показывал на курсе молодого бойца еще в «той» армии инструктор по рукопашному бою, удары руками быстрее, чем любой замах ногами. Кроме того, полноценно использовать ноги в любой схватке, особенно верхние удары, не получится, поскольку есть несколько факторов, которые помешают это сделать: во-первых, как уже говорилось, скорость ударов руками, а во-вторых, штаны. Да-да, банальные штаны, которые не позволяют свободно двигаться и наносить удары.

Судя по координации его движений, нападавший имел какой-то пояс по боевым искусствам. Хотя результат его потуг наталкивал на мысль о том, что пояс этот был коричневого цвета.

Этот дефолтный ниндзя в морской пехоте не служил, близко не был знаком с инструктором и, как следствие, этих откровений не знал, поэтому итог его стараний был закономерен – узкие брюки сковали его движения и он не смог достать меня. Я же спокойно ушел от атаки, банально развернув корпус на девяносто градусов, после чего, нижним лоу киком, ударил по опорной конечности каратиста, от чего тот потерял равновесие и присоединился к своему товарищу, лежавшему без сознания на тротуаре.

От третьего из татуированной компашки я ощущал страх, потому что прямо у него на глазах хладнокровно и без особого напряжения уделал двух его товарищей. Этот уже не боец. Я подошел к поверженному каратисту, который сидел на асфальте и держался за разбитую при падении голову.

- Так, падаль, - с этими словами я пнул сидящего на асфальте в коленную чашечку, привлекая его внимание. От пинка тот застонал и посмотрел на меня. В его глазах и эмоциональном фоне я ощущал ненависть и страх. Продолжил, - Мы сейчас с госпожой сходим в одно место, нас не будет около часа, а когда выйдем, то видеть вас тут не хотим. Если же мы вас увидим, то я размажу ваши рожи тонким слоем по этому самому тротуару. Я ясно выразился?

Двое, остававшиеся в сознании, синхронно закивали как китайские болванчики. После этого, они подняли на ноги своего товарища, который так и не пришел в сознание, подхватив его под плечи. В этот момент Хикари сфотографировала всю троицу на свой смартфон.

Умный ход. В этом мире больше не нужно таскать с собой документы, удостоверяющие личность. У каждого гражданина есть ай-ди, в том числе и фотография и другие биометрические данные. По фотографии человека можно узнать все о нем, если ты конечно представитель государства. Незаконный доступ к личным и биометрическим данным является уголовным преступлением.

Ватанабе, сделав снимок троицы, фактически начала процесс проверки их личности. Теперь у неё есть возможность в любой момент получить полную информацию о каждом из них, просто загрузив их фотографии в базу данных.

После того, как унылая троица прихрамывая заковыляла вдаль по улицу в неизвестном направлении, Хикари повернулась ко мне, посмотрев на меня с интересом, спросила:

- Не боишься последствий?

- А разве что-то произошло? – невинно поинтересовался я.

- И правда… - ухмыльнулась Ватанабе, - Пойдем уже, нас заждались.

Она была права, терять время не стоило – до конца смены не так много времени, а оставаться после ее окончания – дурная привычка.

Я и Хикари вошли через единственный вход в здание, и сразу же нас окружила темнота. Несмотря на световые панели, установленные под потолком, их тусклое свечение лишь подчеркивало мрачную атмосферу коридора на первом этаже. Казалось, что он состоял из квадратов света, затерянных в пустой тьме.

Я вытащил нагрудный фонарь и прикрепил его к рубашке, чтобы осветить путь вперёд. Здание было вытянутым, и луч света постепенно терялся где-то вдалеке. Когда я направил фонарь на стены, мои глаза наткнулись на похабные надписи, свидетельствующие о низкой социальной ответственности местных жительниц и нетрадиционных половых предпочтениях местных жителей. На полу рассыпались обёртки, алюминиевые банки и окурки, создавая впечатление, будто здесь давно никого не было.

Запах сырого бетона наполнял воздух, делая атмосферу ещё более гнетущей. Людей здесь не оказалось, и всё вокруг вызывало стойкое ощущение заброшенности. Место выглядело мягко говоря, не очень привлекательно.

Ватанабе уверенно направилась к лифту, и я невольно последовал за ней. Мы вызвали лифт, который быстро доставил нас на нужный этаж.

Как только двери открылись, нас встретили люди. На площадке стояло около семи человек, и, судя по их внешнему виду и домашней одежде, это были местные жители. Они группировались у входа в одну из квартир, который был перегорожен мужчиной в полицейской форме. Его я где-то видел, но где именно, вспомнить не смог. Вроде из близлежащего Кобана.

Проходя сквозь толпу, я ощущал недоумение и беспокойство окружающих. Мы осторожно обошли полицейского и вошли в квартиру.

Учитывая, что было подозрение на убийство, я ожидал увидеть обычную для такого места картину– бардак, кровь, остатки выпивки, в общем, бытовуху. Но мои ожидания не оправдались. В квартире было чисто и, как ни странно, стильно. Был свежий ремонт в западном стиле. Квартира была небольшой и состояла из комнаты, кухни и совмещенного санузла. Имелась дорогая бытовая техника.

Сделав несколько шагов внутрь, я достал свой смартфон и запустил видеозапись, прикрепив его к рубашке для удобства. Осторожно, но методично я начал обходить помещение, стараясь не упустить ни одной детали. Хотя я не являлся старшим следственной группы, было очевидно, что обстановка здесь не вписывается в стандартный сценарий преступления, характерный для таких мест. Возможно, позже мне удастся восстановить на основании снятого видео все события, произошедшие в этой квартире.

Пройдя в ванную, увидел тело – молодой японец, думаю до тридцати лет. Лежал головой вниз в ванную. Воды в ванной не было. Из носа парня виднелась вытекающая кровь, которая оседала на стенке ванной. Само тело выглядело как ростовая фигура, у которой не гнутся конечности. Я его не трогал, но по своему опыту скажу, что это трупное окоченение, причем всего тела.

Около трупа на корточках сидела молодая японка, с волосами до плеч. Под левым глазом у нее имелась аккуратная родинка. Я узнал эксперта-криминалиста отдела судебной экспертизы управления полиции округа Чио Рицуку Хаяши. Она была чуть старше меня, отличалась легким и открытым характером. Пару раз я с Ито доставлял Рицуку на место происшествия, нас связывали приятельские отношения.

- Привет, красотка! – обратился я к ней. Рицука подняла на меня глаза. Непонимание в ее взгляде сменилось на узнавание.

- Такаши! – о чувствовал, что она рада меня видеть, - А ты как здесь очутился? Променял руль на значок детектива? – поддела меня Рицука, зная, как мне надоела рутина патрульной службы.

- Если бы, но не сегодня, - я тяжко вздохнул, - Я сегодня выполняю роль таксиста. Есть следы?

В этот момент в санузел зашла Хикари, а с ней судебный медик нашего управления – Макото Нишимура, одетый, как и Рицука в одноразовый комбинезон из легкой синтетической ткани, который надевали все эксперты при работе на месте происшествия.

- Сайто, вы еще и детектив, - насмешливо сказала мне Ватанабе, услышав мой вопрос Рицуке.

Соплячка! Ну-ну, посмотрим, кто тут чего стоит. Вслух же я сказал совсем другое, насмешливым тоном: