– Спс! – Успел щёлкнуть в ответ Потап, аккуратно, парой поражающих элементов прошивая ноги убегающего танкиста врага, того, что катапультировался первым.

Его тётка вздохнула и ещё раз осмотрела поле через экран тяжёлого снайперского комплекса. Парни группы поддержки надёжно связывали ходовые опоры заваленного танка жгутами неразвёрнутых «Паутинок». Ватник уже демонстрировал водиле накладной кумулятивный заряд, тряся им перед одним из оптических датчиков.

Визг системы предупреждения об артиллерийском налёте смёл ликование по поводу крутого успеха. Звено моментально рассредоточилось, стремительно выходя из опасной зоны. Первый реактивный снаряд разорвался раньше, чем танк Потапа выскочил за границы подсвеченной алым территории. Повезло – взрыв ахнул далеко в стороне. Ещё несколько шагов и можно развернуть машину, оценить ситуацию. Снаряды небольшие, клубы дыма при разрывах невысокие. Зато осколки – веером. В залпе штук тридцать, ложбинку, в которой шла стычка полностью затянуло дымом.

«Суки», – подумал Потап. «Все трофеи к херам испоганили».

Второй, почти захваченный невредимым ШТ накрыло конкретно – как минимум сбиты опоры и манипуляторы.

Ольга выпустила за холм заряд с «мухами», боты дали картинку и стало понятно, откуда прилетели гостинцы. По обратному скату карабкался тяжёлый «Скорпион», цепляясь за грунт всеми восемью опорами. Это его водила разрядил пакет реактивных снарядов по месту проигранной стычки. Ниже по склону, разбившись на тройки, лезет вверх до взвода тяжёлой пехоты – хорошо видны мощные бронескафандры, увешанные трубами пусковых установок и длинными стволами тяжёлых стрелковых комплексов.

«Головастик» Потапа Резко набрал скорость, обходя холм против часовой стрелки.

Команду звену щёлкнул уже на ходу.

«Назад, придурок!!» – тётка не пожалела эмоций.

«Отвлеку, сколько получится, и уведу в сторону».

То, что рота уже разворачивается к ним на подмогу, бойцы видят и сами.

Танк Потапа на полном ходу выскочил на фланг противника, неприцельно выпустил очередь из «пилы», разрядил лазер в сторону «Скорпиона» и, не снижая скорости, убрался обратно. Почти сразу там, где он только что промчался , грохнуло несколько взрывов. Быстро среагировали.

Пока боты подсвечивали врага, можно было немного похулиганить, и Потап, на бегу подхватив правым манипулятором небольшой валун, погнал машину вверх по склону. Маневр не остался незамеченным – пехота зелёных залегла, наводя стволы и пусковые в то место гребня, к которому мчался лёгкий танк. «Скорпион» задрал кормовую пусковую с четырьмя самонаводящимися ракетами.

«Вспотеете ожидая, сучары».

Бионические мышцы в манипуляторах ШТ такие же, как в пехотных бронесккафах, только на порядок сильнее. Бросок, и тяжёлый камень летит к цели, а «Головастик», выполняя команду водителя, несётся дальше вдоль гребня.

Судя по показаниям датчиков правой «клешни», веса в камешке двадцать один килограмм, граммами можно пренебречь. Не много, но скорость «головастика» в момент броска была под шестьдесят в час, плюс ускорение, приданное манипулятором.

Удар по опоре «Скорпиона» получился ощутимым. Особого вреда не нанёс, но геометрия сустава нарушилась, немного, но тяжёлый танк потерял ещё немного в подвижности. Мелочь, а приятно.

Пока ШТ отвлекал противника, парни из звена пробежались по трупам, и отошли за гребень явно не с пустыми руками. Тоже хорошо, авось у бородатых было с собой много полезного. Теперь пора уносить ноги, штурмовая пехота зелёных может и без помощи «Скорпиона» разобрать «Головастика» на мелкие фрагменты.

До гребня, за которым собирался укрыться Потап, оставалось всего ничего, когда противник начал стрелять. Потап выбросил облако аэрозоля, щедро приправленного алюминиевой пудрой, на ходу начал бросать машину из стороны в сторону, но несколько ударов в корпус и по опорам всё-таки получил. Левый манипулятор, тот, что с лазером, начал запаздывать с исполнением команд.

Потап уже собирался давать команду на драп, и плевать на трофеи, но тут позиции зелёных накрыла имперская артиллерия.

Бой тогда получился изрядный. Подкрепления подходили и к ополченцам, и к бородатым, но Потап и его команда в нём больше не участвовала – «Головастик» захромал на неродную конечность, засбоила система поддержания равновесия. Ротный рявкнул, и танк Потапа увезли в тыл на эвакуаторе.

Окончательно добили зелёных, когда во фланг прорвавшимся частям ударил седьмой батальон марковской дивизии, а танковый эскадрон отряда прорвался бородатым в тыл. Удрать удалось немногим. После этого фронт неделю стоял на месте – видно, у зелёных закончились резервы.

***

Не прошло и трёх суток, и вот они – почти родные тенты РПП отряда. Грохот и шипение, лязг и крики ремонтников. Кардинально изменилось только отношение персонала – солдатский телеграф слухи передаёт быстрее скорости звука, так что встречали Потапа и его тётку со всем уважением. А когда группа эвакуаторов начала подтаскивать ремонтопригодные трофеи, в числе первых подтащили пару «Шатунов». Танки на трейлере лежали грудой , вокруг прилично сохранившегося навалены детали фрагментированного.

– Твои? – давешний старшина кивнул в сторону подкатившего транспорта. На тушках ШТ бригада разгрузки, вяло матерясь, закрепляла антингравы.

– Мои.

– Молодец!

– Повезло. Случайно, в общем, получилось.

Старшина пожал плечами.

– Чем это ты второго развалил? У тебя же на «Головастике» тяжёлого вооружения не осталось?

– Это не я, – вздохнул Потап. – Зелёные раскатали. Мы его целёхоньким упаковали. Обидно, Сидор Михалыч. Как вспомню, аж зубы от злости чешутся.

– Какие твои годы, – улыбается старшина. – Ещё одного поймаешь, лучше этого. Теперь у вас в роте два танка будет?

– Не-а. Папа приказал «Шатуна» в эскадрон передать, у них в последнем бою один танк выгорел в ноль, безвозвратно. Мы, Михалыч, только кое-что из вооружения перебросим.

– Кто это – мы?

– Я. И тётка моя. С вашей, конечно помощью. Ещё шарнир в коленный сустав «Головастика» надо новый напечатать.

Механик скептически оглядел возомнившего о себе молодого.

– Это как вы собираетесь вооружение с «Шатуна» на «Головастик» навешивать?

– Не знаю пока. Тётя Оля прикинет, что там можно использовать, и как это к нашему шасси адаптировать.

Михалыч по-доброму, от души рассмеялся, хлопнул Потапа по плечу:

– Блин, парень, с твоей наивностью ты далеко пойдёшь! Ты хоть понимаешь, что половину программного кода переписать придётся? А изменение центровки пересчитать? Кто это делать будет? Я не возьмусь.

Потап радостно улыбнулся в ответ:

– Сидор Михалыч, тётя Оля для «Шатуна» половину расчётов по кинематике делала, а на «Головастике» дед её врио ведущего конструктора назначил. А программы… Могу и я переписать, она потом оптимизирует.

Техник «завис» на несколько секунд, переваривая информацию, но она, видимо, вошла плохо. Потребовала уточнения:

– Чё ты сказал? Дед?

– Ага. Мой дед. Её – папа.

С механика можно лепить статую «Иудей, узревший чудо Господне» – глаза оловянные, рот приоткрыт, правая рука тянется почесать затылок.

– Бакалдин… Тот самый Бакалдин – твой дед?

– Ну да. Только ты не ори так громко, Михалыч, народ оглядывается.

Желающих оценить результат скрещивания набралось изрядно – большая часть техников, свободные спецы из отрядного эскадрона и просто мимохожие зеваки кучками и поодиночке стояли у палаток РПП. Когда Потап вывел машину из ангара, пришлось остановиться, охотники поглазеть и потрогать перекрыли дорогу. Пришлось откинуть колпак и выглянуть из капсулы.

– Ни хрена себе, вы прибарахлились! – невысокий боец в такновом комбинезоне хлопнул ладонью по торчащей и-за правого «плеча» танка пусковой установке. – В зенитчики пойдёшь?

– М-да… Парень, когда родишь сына, Мишкой не называй, даже если жена упрётся! – без Егорши Самохвалова смотрины обойтись никак не могли.