Он церемонно поклонился им и принялся ждать.

Риона Дамгнейт перевела эту длинную речь, старательно выбирая верные слова — это было видно по выражению и ее лица, и хорошенького личика принцессы, которая тоже поняла Лайлокена от первого до последнего слова. Странно, подумал он, с чего это девица выучила язык бриттов, а ее папаша — нет? Впрочем, черт их разберет, эти ирландские обычаи.

Король Даллан мак Далриада слушал с полуприкрытыми глазами; только порой легкое движение бровей или губ выдавало его удивление. Выслушав перевод до конца, он не без интереса посмотрел на Медройта и Лайлокена, потом произнес длинную фразу. Риона Дамгнейт одарила обоих улыбкой.

— Король Даллан со всей внимательностью обдумает ваше предложение и благодарит вас за честь его королевскому дому и его наследнице. В ответ он предлагает вам свое гостеприимство на время этого шторма. Поскольку вы промокли и замерзли в море, слуги проводят вас в гостевые покои, где вы сможете переодеться в сухое и теплое платье, а также просушить свою поклажу, буде она тоже промокла.

По случаю вашего приезда и щедрого предложения, что вы привезли с собой, король Даллан устроит нынче вечером большой пир. Матросам вашим тоже будет оказано должное почтение: на половине для слуг для них приготовят сухую одежду, теплые помещения и вдоволь еды. Ежели кто еще из команды захочет согреться, его с радостью примут в крепости или в селении. — Уголок ее губ чуть дернулся. — Король Даллан понимает, что ваш капитан опасается оставлять свое судно без надзора в ирландском порту, а посему предлагает ему обмен заложниками — если так ему будет спокойнее.

Она махнула рукой в сторону маленькой девочки, сидевшей у ног принцессы.

— Маленькая кузина принцессы Килин, Файнина, любимица короля Даллана, с радостью согласится, полагаю, посмотреть на британское судно, ибо она любит море и любит ходить по бухте на их с Килин маленькой лодке.

Глаза прекрасной Килин испуганно расширились, но она промолчала, явно не желая, чтобы ее страх передался маленькой кузине. Что ж, предложение было не лишено логики: безопасность ребенка за безопасность команды. Лайлокен поклонился.

— Я уверен, что капитан с удовольствием покажет принцессе Файнине свой замечательный шлюп. В конце концов, если предлагаемый альянс будет скреплен брачным союзом, это дитя будет желанным гостем на любом судне в британских водах по ее выбору, дабы доставить ее в гости к старшей кузине в славной столице Гэлуиддела.

Килин чуть успокоилась, искоса поглядывая на Медройта, который самым дружеским образом улыбался малышке. Файнина, смущенная столь внезапным интересом к своей персоне, неуверенно поднялась и схватилась ручонкой за руку Килин, прижимая другой к груди куклу. Ее двоюродная сестра прошептала ей что-то по-гэльски — судя по всему, переводя предложение, ибо Файнина разом просветлела и возбужденно ответила ей что-то звонким голоском. Во всяком случае, заложницей себя это невинное дитя не ощущало. Лайлокен тоже улыбнулся ей, однако перед глазами его стоял образ маленькой Файнины, лежащей в луже крови, — славный подарок далриаданцам в отплату за маленькую дочку Лайлокена, убитую ирландскими ублюдками с далриаданского корабля.

Выходя из залы, он продолжал улыбаться.

Ко времени, когда перед ними замаячили очертания крепости Кэрлойла, Тревор Стирлинг и король Анцелотис едва держались в седле от усталости. Обоим не терпелось как следует вымыться в римской бане, как следует поесть и выспаться в мягкой постели. Однако, едва въехав в город, они ощутили: что-то случилось. Горожане выглядели испуганными, возбужденными и как-то странно косились в их сторону.

Не нравится мне это,беззвучно буркнул Анцелотис Стирлингу.

Вот уж точно,согласился тот, которому тоже сделалось не по себе.

Стоило им подъехать к королевскому дворцу, как навстречу им выбежала Тейни.

— Анцелотис! — вскричала она, бросаясь к нему в объятия, едва он спешился. — Ох, слава Богу, наконец-то ты приехал!

— Что случилось!? — встревоженно спросил Анцелотис, смахивая с ее щек слезинки. — Надеюсь, Мерхион не…

— Нет, нет, с ним все в порядке. Это Арториус!

Анцелотис похолодел.

— Что такого с Арториусом?

— Будь добр, зайдем внутрь. Не хочу, чтобы весь город слышал.

Опасаясь услышать самое худшее, Анцелотис проследовал за племянницей во дворец. Они зашли в небольшую уединенную комнатку за атриумом и закрыли за собой дверь. Она чуть успокоилась и дрожащими руками оправила юбки.

— Он уехал. Ускакал из Кэрлойла в таком гневе, каким я его еще никогда не видела. Даже не захватил с собой никого из катафрактов.

— Но… — возразил Анцелотис и осекся, увидев выражение ее глаз. — Ладно, рассказывай дальше.

— Это не из-за Ганхумары — по крайней мере это я знаю точно. Она была не меньше нашего с Мерхионом озадачена, когда он очертя голову ускакал из города. Она поехала домой, в Кэр-Гвендолью, собирать войско для выступления к Кэр-Бадоникусу. Я… — На мгновение она прикусила губу, потом решилась. — Я расспросила слуг в надежде найти объяснение тому, что случилось, и одна из служанок сказала, что видела, как менестрель передавал ему письмо. Когда я допросила менестреля, тот сказал, что не знает, о чем говорилось в письме, — Ковианна Ним поручила ему дождаться полнолуния, а потом передать его Арториусу, что он и сделал.

Он сказал, что Арториус побелел как мел, стоило ему прочесть письмо, а потом сразу же бросился прочь, требуя коня. Менестрель, кстати, тоже уехал из Кэрлойла в южном направлении — не сомневаюсь, с какой-нибудь недоброй вестью для Ковианны Ним. Доказать этого я не могу, но знаю. Чувствую вот этим. — Она коснулась рукой груди у сердца.

— В каком направлении поскакал Арториус? — негромко спросил Анцелотис, сжавшись в ожидании ответа.

— К Кэр-Бирренсуорк, — прошептала Тейни. — Анцелотис, Ковианна Ним ненавидит Моргану! Я видела это в ее глазах, когда она думала, что никто за ней не наблюдает. Уж не знаю, что такого наговорила она Арториусу в своем грязном письмишке, но не доверяю я этой ведьме из Глестеннинг-Тора и никогда не доверяла! Арториус ведь верит тебе, дядя, — можешь ты скакать за ним и сделать хоть что-нибудь? Я ведь Моргане жизнью обязана! Не верю — не хочу и не могу верить! — что она замыслила что-то недоброе или измену! — Тут слезы покатились по ее лицу уже градом, а плечи затряслись от рыданий.

Анцелотис обнял племянницу и дал ей выплакаться на плече, поглаживая ей волосы. Однако мысли его бешено роились в голове — и стирлинговы тоже. Что такого могла наделать Моргана, так расстроив Арториуса? На королевском совете она настойчиво убеждала всех в пользе альянса с далриаданскими ирландцами как средства выиграть время и обезопасить по крайней мере одну из границ, пока британские войска спешат на юг для отражения саксонской угрозы. Вполне вероятно, что всегда волевая и решительная Моргана решилась на такой союз самостоятельно, не ставя в известность Арториуса.

И если во все это вовлечена еще и Бренна МакИген, если она и впрямь гостит в мозгу у Морганы, союз с ирландцами может оказаться ее первым расчетливым шагом… Черт, да со своим ирландским умением заговаривать зубы она и впрямь могла заманить Моргану в эту аферу. Уж наверняка это самый простой способ открыть северную границу ирландскому войску как раз тогда, когда Арториус во главе объединенных армий северных королевств отправился на юг. Отличная возможность для террористки из ИРА разгромить британские королевства и тем самым изменить историю в пользу ирландцев. Где находится его потенциальный союзник Беннинг, Стирлинг так и не имел ни малейшего представления, зато боялся, что вычислил-таки Бренну МакИген. Как, кстати, подумал он, ухитрилась Моргана устроить такой союз? Что такого могла она предложить, что могло бы представлять интерес для Далриады?

— Где, — резко спросил Анцелотис, — где Медройт?