– Нет, нет, – остановила ее Танет. – Ты не должна смотреть на маятник.

Минда кивнула и перевела взгляд на карту. Она снова вызывала в памяти вид водной поверхности. Небольшая речка… вода журчит по каменистому дну… рак пятится в нору…

В ее сознании что-то переключилось, и вот уже речка была у нее внутри. Она слышала бульканье воды, видела солнечные блики на поверхности, ощущала холодные брызги на щеках. Маятник дернулся в пальцах и прочертил на карте извилистую линию. Одну, затем вторую. Третью. Танет зачарованно следила за ожившей нитью. Она смотрела на Минду, открыв рот от удивления. Минда заметила это и убрала маятник с карты.

– Сердце Луны! – воскликнула Танет. – Ты уверена, что никогда раньше этим не занималась?

В ее голосе отчетливо слышалось недоверие.

– Никогда, – заверила ее Минда. – Честное слово.

Танет покачала головой:

– Я не видела ничего подобного. Есть люди, которые от рождения одарены таким талантом. Наверно, ты – одна из них.

Из свертка на полу она вытянула другую карту и разложила ее на столе поверх первой.

– Видишь? Ты совершенно точно определила первый поток, потом без всяких колебаний перешла ко второму и к третьему. Если бы ты появилась раньше, я потратила бы гораздо меньше времени, чтобы отыскать воду в Даркруне.

Минда кивнула, все еще потрясенная ощущением ожившего в руке маятника. Немного погодя она опустила его на стол.

– А не можем ли мы использовать дарин-поиск, чтобы определить положение Вейра? – спросила она.

Танет пожала плечами:

– Если бы у нас была карта расположения всех миров… Но такой карты нет, так что придется отправляться в путь и…

– И спросить у вислинга, – закончила Минда.

– Точно так.

Пока Минда доедала лепешки, обильно поливая каждый кусочек медом, Танет продолжала наводить порядок. К тому времени, когда завтрак был закончен, все завязанные тюки и коробки выстроились вдоль стен, а рюкзаки ждали у двери. Рун уже давно выбежал на улицу.

– Не забудь взять свой меч, – напомнила Танет подошедшей к ней Минде.

– Мой меч, – повторила девушка.

Меч так и стоял у стены рядом с очагом, и при взгляде на него Минда вспомнила голубое пламя, пробежавшее по клинку перед схваткой в музее, внезапно обретенный навык, рефлексы тренированного воина, управлявшие ее телом.

Она медленно пересекла комнату, еще медленнее нагнулась и взяла оружие в руки. Танет смотрела на нее с любопытством. Минда так и не рассказала, что произошло в музее. Она только упомянула, что схватила оружие и каким-то образом поняла, как надо действовать, а когда со скеллером было покончено, все навыки боя мгновенно пропали.

Очень осторожно Минда наполовину вытащила меч из ножен и осмотрела клинок. Она боялась, что голубое пламя вспыхнет снова, но была разочарована, увидев только тускло-серый металл. И все же это было нечто большее, чем просто тяжесть в руке и воспоминания о том, что случилось в музее. Вздохнув, Минда спрятала меч и повесила ножны на пояс.

– Что-то не так? – спросила Танет. «Он живой», – мысленно ответила Минда.

– Не знаю, – произнесла она вслух. – Просто я не привыкла к оружию. Но думаю, оно не помешает.

– Однажды меч уже выручил тебя, – заметила Танет.

– Верно, – согласилась Минда и улыбнулась, чтобы скрыть замешательство. – Но нам пора идти.

Танет кивнула:

– Если повезет, мы доберемся до их лагеря завтра к ночи.

Танет отступила на шаг в сторону, пропуская Минду вперед и окидывая прощальным взглядом комнату, в которой прожила почти три года. Очаг уже остыл, ящики и узлы с находками аккуратно сложены вдоль стен. Но стоило Танет повернуться, чтобы последовать за Миндой, как мысли мгновенно переключились с прошлого на загадку, которую таила в себе ее юная спутница. Она словно была окружена некими скрытыми течениями, воздух вблизи Минды будто завихрялся, колеблемый чьим-то незримым присутствием.

Сможет ли Гримбольд ее разгадать?

Весь день они двигались строго на север по пустынным улицам, под внимательным взглядом зиявших окон. Рун петлял по окрестностям, нетерпеливо поджидал их, потом снова убегал вперед, словно играя в прятки, как с улыбкой заметила Танет. Минда и Танет шли рука об руку, иногда разговаривали, но в основном просто молча наслаждались обществом друг друга. Меч, висевший на поясе Минды, пробудил самые разные чувства, в которых она пока не могла разобраться.

Пришедшее во сне ощущение, что ее восприятие обострилось, также не покидало Минду. Она лучше слышала, тоньше чувствовала и видела все вокруг с поразительной четкостью. Она различала даже маленькую гусеницу, ползущую по ветке дуба, видела будущие ростки в семенах яблонь, слышала, как растут деревья и кустарники между высоких каменных башен. Солнце стало клониться к западу; предвещая близкие сумерки, и длинные тени от зданий легли поперек дороги. Минда обернулась к своей спутнице.

– Где мы проведем ночь? – спросила она. Танет пожала, плечами.

– Рун отыщет нам какое-нибудь безопасное местечко без скеллеров и крыс. Он не станет на ночь глядя убегать далеко даже ради охоты, тем более что мы на улице. – Она огляделась по сторонам. – Однако ты права, пора подумать о ночлеге. Рун!

Волк тотчас же явился на ее призыв. Минда посмотрела, как Танет с ним разговаривает, и задумалась, насколько он понимает ее слова, если вообще может что-то понять в человеческой речи. Однако волк, похоже, знал, что ему делать, и через полчаса привел их к небольшой сосновой рощице. Он улегся на толстый ковер из хвои, словно давая понять, что на ночь они должны остановиться в этом месте и не искать укрытия в домах.

Минда с удовольствием сбросила свой рюкзак и сняла с пояса меч. Последние несколько миль она постоянно спотыкалась, все тело ныло. Хуже того, она сознавала, что на следующее утро будет еще хуже.

Вздыхая, она помогла Танет разжечь костер и прилегла в ожидании ужина, предвкушая долгожданный отдых.

Позже, вечером, она попыталась снова поймать вчерашний сон, в котором был музыкант со свирелью и его завораживающая музыка. Она улеглась на спину, положив рюкзак под голову, и накрыла ладонью талисман на груди. Вскоре поднялся ветер, завывший между каменных башен, и Минда почувствовала легкий холодок. Но она впустила в себя музыку ветра, позволила ему наполнить свои мысли, а ее дух отправился на поиски вересковых пустошей из вчерашнего сна

Пологие холмы отчетливо мелькнули перед ее мысленным взором на грани сна и бодрствования, но на них не было вереска. Минда попыталась расслабиться, чтобы перенестись из воображаемой местности во вчерашний сон. Но забытье накрыло ее темным одеялом и не принесло никаких видений.

Незадолго до рассвета Минда внезапно проснулась. Она забеспокоилась и села, пытаясь понять, что же ее разбудило. Ветер в башнях продолжал свою неизменную мелодию. В предрассветных сумерках Минде было видно, что Танет спокойно спит рядом с потухшим костром.

– Рун?

Волк уже был на ногах, ощетинился и напряженно смотрел на север; Рун никак не отреагировал на негромкий окрик Минды. Она повернулась в ту же сторону, но ничего не смогла разглядеть, кроме потемневших от старости елей. Минда встревожилась еще больше. И вот на фоне уже привычного завывания ветра вдалеке раздался звук охотничьего рога. Минда нахмурилась и сбросила одеяло. Город считался пустым, так кто же вышел на охоту? Рун издал глухое ворчание и пропал в темноте. Проводив его взглядом, Минда нерешительно поднялась, опоясалась мечом и пошла следом. Через несколько шагов лагерь скрылся из виду, темные еловые лапы сомкнулись над головой, и в душе шевельнулся леденящий ужас. Ильдран…

Звук рога снова раздался в рощице, на этот раз ближе, и Минда вздрогнула. Впереди маячил расплывчатый силуэт Руна. Волк не обращал ни малейшего внимания на Минду, его внимание было поглощено приближавшимся незнакомцем. Минда остановилась под последними соснами. На противоположной стороне лужайки, бывшей когда-то перекрестком двух дорог, возвышались ровные ряды башен. При виде зданий Минда осознала, что находится не в лесу. В тени елей было нетрудно забыть, что совсем рядом миля за милей тянулись каменные джунгли Даркруна.