Наташа с интересом оглядывала торговые ряды, пытаясь присмотреть себе что-нибудь полезное. Торговые лавки сами по себе представляли интерес: это были, как правило, двухэтажные домишки, в которых на первом этаже передняя стена почти целиком открывалась вверх, образуя козырек над лотками с товаром. Сам лоток выдвигался чуть вперед, а внутри стоял или сидел торговец. Впрочем, таких было мало, в основном все они бегали перед лавками, демонстрируя товар и зазывая покупателей. Девочка даже растерялась — не привыкла к такому навязчивому сервису, счастье еще, что к ней не приставали. То ли виной этому была ее короткая стрижка (мелкая правонарушительница, ага!), то ли маг в мундире Совета, держащий ее под руку, и слуга с гербом дома Гринверов позади.

Первым привлек внимание девочки лоток с мелочами: зеркальцами, расческами, лентами, шпильками. В общем, всем, что пожелает душа модницы. Наташа подошла. Торговец покосился на ее волосы, потом на стоявшего рядом Гонса и на замерших за ее спиной слугу и носильщика, но ничего не сказал.

— Что-то желаете, госпожа? — вежливо поинтересовался маг, как решила Наташа, специально, чтобы подчеркнуть ее статус для торговца.

У того вытянулось лицо, но в руки он взял себя моментально:

— Госпожа, вы только поглядите, все самое лучшее…

Девочка молча взяла зеркальце. Покрутила его, стараясь рассмотреть в нем себя.

— Не очень, — вздохнула она. — У нас качество лучше.

Маг с интересом глянул на девочку.

— Вам нужно лучшего качества, госпожа? — спросил торговец.

— Да, в общем, нет, — задумчиво отозвалась Наташа. — Зеркальце меня не очень интересует, а вот кое-какие мелочи я бы у вас купила… У вас есть дамские сумочки? Вы понимаете, о чем я?

— О! Конечно же, госпожа, одну минуту!

Торговец на миг скрылся в лавке и вынес что-то завернутое в мягкую ткань. Положил это «что-то» на прилавок и осторожно развернул. Наташа взяла небольшую сумочку из какой-то мягкой и бархатистой то ли материи, то ли хорошо обработанной кожи. Вместо застежки у сумки были два мягких кожаных шнурка, которые, затягиваясь, позволяли надеть сумочку на руку и таким образом носить. Сама по себе сумочка была красива, в этом ей не откажешь, но вот размеры вряд ли позволили бы положить в нее слишком много. Интересно, что местные модницы таскают в таком вот кошельке? Ну, деньги… зеркальце, пудру… больше в голову ничего не приходило.

— А побольше размером у вас нет?

Выбор такой простой вещи затянулся минут на тридцать. Наташа пересмотрела все, что предлагал купец. В конце концов она остановила выбор на темно-синей сумочке с длинным широким ремешком, чтобы носить ее через плечо, сделанной из какого-то плотного материала и размером чуть больше книги. Купец что-то проворчал себе под нос, но сумочку аккуратно упаковал.

— Это ученическая сумка, — прошептал ей Гонс. — Такие носят студенты.

— Да мне все равно, — честно ответила девочка. — Главное, что она мне нравится. Надо будет еще купить писчие принадлежности, это может пригодиться в поисках.

— В поисках? Писчие принадлежности?

— Э-э… понимаете, когда я записываю мысли, мне легче думается.

— А-а. Понятно. Тут я вам легко смогу помочь, рядом как раз есть такая лавка. Я там сам всегда покупаю бумагу и все, что нужно для письма.

— Отлично. Тогда еще парочка покупок и идем в эту лавку…

«Парочка покупок» обернулась двумя не очень маленькими свертками, которые носильщик тут же аккуратно уложил в корзину и снова пристроил ее себе за спину. Все то время, в течение которого девочка выбирала покупки, он простоял рядом, философски изучая небо. Видно, привык уже к такому.

— И сколько с меня?

— Ровно деж, госпожа.

Наташа обернулась к Аслунду. Судя по тому, как у того вытянулось лицо, сумма была запрошена просто запредельная.

— Вы хотите оскорбить госпожу? — холодно осведомился Гонс.

Торговец сглотнул.

— Прошу прощения, господин маг… я немного перепутал. Сейчас, одну минуту. Шесть лиреев.

Гонс покосился на Наташу. Потом кивнул:

— Все равно ведь надул, шельмец. Твое счастье, что нам некогда.

Вперед вышел Аслунд, достал кошелек и отсчитал шесть монет. Девочка моментально оказалась рядом и взяла одну, рассматривая ее со всех сторон. Отчеканена монета была весьма качественно: на одной ее стороне красовалось изображение весов, а на другой — вставшее на дыбы какое-то животное, похожее на дракона.

— Это ведь серебро?

— Да. Весы символизируют честность и взвешенность решений, а на другой стороне герб республики, — пояснил Гонс.

— И, как я понимаю, эти шесть монет меньше одного дежа?

— Десять лиреев составляют один деж. Только и дежи, и лиреи — очень большие деньги. В ходу в основном медные деньги — шерки. Сто шерков — один лирей. Кстати, вот те зеркальца, что выложены на прилавке и которые вы смотрели вначале, вряд ли стоят больше шестидесяти шерков.

Наташа присвистнула. Да уж, накупила бы она сейчас…

— Ну и ладно. Горт сам сказал, что я могу брать все, что пожелаю.

Гонс почему-то рассмеялся.

— А теперь в вашу лавку канцтоваров.

— Лавку чего? А… вы про писчие принадлежности. Конечно. Прошу вас.

Пока Наташа отбирала для себя тетради, карандаши, самые настоящие гусиные перья и чернила, Гонс куда-то пропал. Вернулся он как раз к тому моменту, когда Аслунд совместно с носильщиком упаковывал последние покупки.

Гонс же неожиданно протянул ей пряник:

— Попробуйте, госпожа Наташа.

Девочка подозрительно покосилась на угощение, потом на невинную физиономию мага. Отказаться вроде бы неловко, но с чего это он решил ее побаловать?

— Уверяю вас, ничего скрытого тут нет. Просто хочу угостить вас одним из местных лакомств.

Наташа еще чуть-чуть посомневалась, потом приняла угощение.

— Плакала моя фигура, — вздохнула она, чем вызвала у мага взрыв искреннего смеха.

— Простите, — пробормотал он, отсмеявшись. — Просто… Великий! Разные миры, разные цивилизации, даже развитие этих цивилизаций идет разными путями, а девушки совершенно такие же. И волнуют их те же самые проблемы. Ну, не обижайтесь, — Гонс снова предложил ей руку. — Честно, я не хотел вас обидеть. Это скорее мои размышления о разности и схожести миров. А вы, если уж на то пошло, единственная девушка в мире, которая может не бояться за свою фигуру. Помните, что я вам говорил? — палец мага указал ей на лоб. — Ваше тело подчиняется вашему разуму. Если вы не захотите располнеть, вы не располнеете, чем бы ни питались.

Обида на мага моментально испарилась.

— Правда?! — И тут же последовал хищный взгляд на зажатое в руке лакомство.

— Ну… не совсем, конечно. Понимаете, не все так просто. Здесь главное — вера. Вера абсолютная. То есть это не просто загадать желание, а поверить. Верьте, что не сможете заболеть, и не заболеете. Верьте, что с вашей фигурой ничего не случится, — и можете есть что угодно.

Теперь взгляд девочки выражал сомнение. Еще раз осмотрев пряник, она вздохнула:

— Ладно, подумаю еще. — Она смело откусила и зажмурилась. — А вкусно… ням… хм… мда… надо бы узнать, из чего это делают. Рецептом поделятся?

— Вы умеете готовить?

— Гм… — Наташа проглотила очередной кусочек. — Если бы не умела, папа с голоду умер бы. Я же говорила, что у меня нет мамы, мы с папой вдвоем живем. — Девочка обернулась к шедшему позади Аслунду. Тот моментально сделал вид, что совершенно не слушает ее рассказ. — Сначала вообще плохо было, пока папа на работу не устроился. Но и потом… Только в последнее время стало лучше. Папа на работе, ну а я, соответственно, на хозяйстве. Я ведь раньше из школы домой возвращалась, чем он с работы. — Девочка снова обернулась к Аслунду. — Слуг у нас не было.

Гонс сочувственно кивал. И опять Наташа почему-то была уверена, что его сочувствие не просто дань вежливости.

— Вы говорили, что учитесь, а сколько у вас стоит обучение?

— Гм… — Наташа задумалась. — Теоретически среднее образование бесплатное. Хотя платить все равно приходится, но вовсе не так и много. Вполне терпимо.