Или это будут слезы радости?

– Корабль придет завтра, – сообщил Ройс, не сводя глаз с глыбы. – Надо будет осторожно перенести камень в трюм.

Атрей кивнул, и мужчины заговорили о предстоящей переноске драгоценной глыбы. Брайанна не слышала их. Она думала о корабле, который увезет Атрея обратно в Акору.

И о том, уплывет ли она вместе с ним.

Рождество наступило и миновало. Начался следующий день, хотя дневного света предстояло ждать еще несколько часов. Брайанну отчаянно клонило в сон. Глаза саднило, озноб пробирал до костей, и это несмотря на жар догорающих в камине углей и гору пуховых одеял.

«Слезу небес» она сняла и убрала в инкрустированную шкатулку, а шкатулку поставила на туалетный столик.

Доведется ли ей когда-нибудь снова надеть это украшение? И стоит ли его надевать?

Раздраженный вздох на миг заглушил негромкие ночные звуки. Во внезапном приливе нетерпения Брайанна вскочила и набросила халат. Лежать неподвижно она была не в силах. Ей настоятельно требовалось чем-нибудь заняться.

Со свечой в руке она вышла из комнаты и побрела по коридору, а потом вниз по лестнице – в большой зал. Оттуда она вышла в восточное крыло, направляясь к двустворчатой, призывно распахнутой двери библиотеки. За высоким окном, виднеющимся в дверной проем, низко в небе повисла полная луна. Она озаряла бледным светом человека, сидящего за столом у окна.

Атрею, как и Брайанне, не спалось.

Она замерла, попятилась и уже была готова тихонько улизнуть, когда Атрей повернул голову. В его голосе проскользнула нежная насмешка.

– Ты забыла обуться.

Она посмотрела на свои босые ноги, потом опять на него. Бесшумно и легко он преодолел разделяющее их расстояние и остановился перед ней.

– Не могу заснуть, – призналась Брайанна.

– Я тоже. Идем к камину.

– Он не растоплен.

– Это поправимо. А здесь превосходная библиотека. Ты уже успела осмотреть ее?

– Отчасти.

Брайанна наблюдала, как он разводит огонь в камине. Атрей двигался с плавной и сдержанной грацией человека, который знает, что делает. Интересно, где он научился разводить огонь? Может, в горах над столицей Акоры, Илиусом, куда мальчишки уходили упражняться в боевых искусствах и где ночи должны быть холодными?

Мускулы перекатывались на широкой спине Атрея, он подкладывал в огонь полено за поленом. Когда пламя разгорелось, он поднялся, отряхнул ладони и кивнул в сторону стола, за которым недавно сидел:

– Хочешь взглянуть?

Брайанна кивнула, не решаясь подать голос. Очутившись наедине с Атреем в. такой уютной обстановке, она невольно задумалась, каково было бы стать его женой. Борясь с искушением, она принялась разглядывать предметы на столе.

– Что это?

– А ты присмотрись. – Он протянул ей тонкий цилиндр слоновой кости с золотыми печатями с обоих концов.

Брайанна осторожно повертела цилиндр в руках. На золотых печатях она заметила акоранские буквы – но в древнем начертании, забытом несколько веков назад.

– Ты привез его с собой? – спросила она. Атрей покачал головой:

– Он хранился здесь, в Хоукфорте, почти семьсот лет – вместе с письмом, которое в нем лежало, и вот этими вещами. – Он указал на предметы, разложенные на столе. Брайанна увидела бронзовую статуэтку лошади, короткий стальной клинок, резной гипсовый флакончик, должно быть, с ароматическим маслом, и позолоченную шкатулку, инкрустированную жемчугом, достаточно большую, чтобы вместить все остальное.

– Все это прислал в Хоукфорт тот, кто когда-то побывал в Акоре?

Атрей кивнул.

– Письмо, которое вложили в цилиндр, сохранилось, но вынимать его опасно: оно совсем истлело. Его прислал некто по имени Фэлконер. Он сообщал родным, что не вернется.

– Наверное, им было тяжело узнать это.

– Зато они убедились, что он жив. Ройс рассказывал, что в детстве они с Джоанной часами разглядывали все эти вещи. Оба страстно мечтали побывать в Акоре, в итоге Ройс отправился туда, а Джоанна, так и не дождавшись брата, решила разыскать его. Вот так поступок семисотлетней давности изменил судьбу потомков...

Бронзовая лошадь была прохладной и гладкой на ощупь. Скульптор сумел передать стремительный галоп. Брайанне вспомнились лошади, которых ее акоранские родители выращивали на Лейосе, острове равнинных пастбищ.

Внезапная тоска пронзила сердце Брайанны. Она отставила статуэтку и посмотрела на Атрея:

– Значит, о последствиях своих поступков ты думаешь ради будущих поколений?

– Иногда – да, но чаще стараюсь просто действовать в интересах народа, который мне доверили.

– И в своих интересах?

– Разумеется.

Брайанна уже согрелась. Пламя отбрасывало на пол перед камином круг света. Надо было выбрать книгу и уйти, но одинокая спальня Брайанну не прельщала. Однако оставаться здесь было бы до крайности опрометчиво.

И она задумалась: почему она до сих пор сидит на ковре перед камином, глядя в огонь?

– Мне надо кое-что тебе сказать, – начала она.

Атрей присел рядом, бросил в огонь еще одно полено и крепко задумался. Брайанна совсем молода и неопытна. Она чувственная натура, но по молодости об этом еще не догадывается. Ему не составит труда завладеть ею. Эту мысль тело Атрея восприняло с воодушевлением. И неудивительно. Но рассудок удерживал его от необдуманных шагов.

Брайанна не пострадает, в этом Атрей был твердо уверен. Когда все благополучно разрешится, она поймет: этот путь и был уготован ей судьбой. И все-таки... Прервав мысль, Атрей встал, направился к дверям библиотеки и прикрыл их. Брайанна внимательно следила за ним.

– Ты меня слышал? – спросила она.

Слышал? Да, кажется, она хотела ему что-то сказать... но что? Недремлющее чутье воина подало сигнал тревоги. Пряча внезапное беспокойство, Атрей сел рядом с Брайанной. Улыбнулся, отвел тонкую прядь с ее щеки.

– А тебе никогда не хочется просто забыть обо всем и наслаждаться жизнью?

Его прикосновение было легким, даже дразнящим, но вызвало бурный отклик у Брайанны. Она уставилась собеседнику в глаза, затаила дыхание и почувствовала, как где-то в глубине тела распускается теплый бутон.

Об этом ее предупреждали. И мать, и другие женщины втолковывали: рядом с мужчиной трудно рассуждать здраво и держать себя в руках, мыслить попросту невозможно. Поэтому Брайанна и опасалась подобных разговоров. Вспомнить бы только, что еще ей...

Она вдруг обнаружила, что тянется к руке Атрея, принимая ласку. То, что казалось важным еще секунду назад, неумолимо ускользало, теряло смысл. Брайанна с трудом заставила себя отстраниться, пока еще не поздно. Лишившись прикосновения, она испытала мучительную боль, потом потрясение, но сумела вынести его.

– Я должна кое-что сказать тебе.

Его красиво очерченные губы дрогнули. В золотисто-карих глазах вспыхнули жаркие, манящие огоньки.

– Про землянику?

– Что? – Брайанне отчетливо вспомнилось касание его губ и удовольствие, которое они ей доставили. – Какую землянику?

– От которой у тебя крапивница, – напомнил Атрей. – А как насчет вот этого... – Он поднес к лицу ладонь Брайанны и коснулся щекой венерина холмика. Его губы были совсем близко... Брайанна ахнула от легкого, почти незаметного пощипывания. – Или вот такого. – Он коснулся ее ладони языком.

Брайанна дрожала, ее бросило в жар.

– Атрей...

– А я уж думал, ты всю жизнь будешь звать меня ванаксом или государем.

– Но ты же ванакс. Ты...

Он обвил рукой ее талию – одним властным и нежным движением. Другой рукой спустил ее халат с плеча. И прижался губами к тому месту, где еще недавно покоилась «Слеза небес».

И будет покоиться вновь, если он добьется своего.

– Ты ванакс, – повторила она, задыхаясь. – Избранный. Властитель Акоры. Наши судьбы в твоих руках... о-о... как приятно...

– И будет еще лучше, – пообещал он, тут же подтверждая свои слова. Просунув ладонь под ее халат и рубашку, он подхватил ее грудь, слегка сжал, погладил и одновременно завладел ее губами в томительном поцелуе.