Вместе с этими ощущениями пришло нечто еще более болезненное. Его разум был подавлен чувством вины и стыда, сознанием провала и неудачи, сожалениями, что он предал и обманул тех, кто выбирал его в правители.

Валентайн принимал послание, пока мог терпеть. Затем с криком проснулся, весь потный, дрожащий, как бы избитый сном.

— Милорд! — шепотом окликнула его Карабелла.

Он сел, закрыв лицо руками. Он не мог вымолвить ни слова.

Карабелла прижала его к себе и погладила по голове.

— Послание, — выговорил он наконец, — от Короля.

— Его уже нет, любимый, все прошло.

Обняв его, она покачивалась, и постепенно ужас и паника отступили.

— Плохое… — сказал он, — хуже, чем в нашу первую ночь в Пидруде.

— Не могу ли я помочь?

— Вряд ли. Они обнаружили меня, и теперь Король не оставит меня в покое.

— Это был просто страшный сон, Валентайн…

— Нет. Это было послание от Короля, первое из многих.

— Я позову Делиамбера, — предложила она. — Может он знает, что делать.

— Не уходи, Карабелла, не оставляй меня.

— Но сейчас опасности нет. Ты не спишь, и посланий не будет.

— Не оставляй меня, — бормотал он. Она погладила его, заставила лечь и пошла за колдуном. Тот обеспокоился, коснулся Валентайна, чтобы погрузить его в сон без сновидений.

На следующую ночь Валентайн вообще боялся уснуть, в конце концов сон пришел и снова принес послание, оно оказалось ужаснее первого. В его воображении проносились образы — пузыри света с отвратительными лицами, насмехавшиеся над ним и обвинявшие его, цветные шары, серебряные копья жарких лучей вонзались в мозг.

Затем вокруг него закружились метаморфы, странные, текучие, они махали ему тонкими длинными пальцами, визгливо хохотали и называли трусом, слабаком, дураком и простаком. Отвратительные сальные голоса нестройно пели детскую песенку:

Смех, странная музыка, смутный шепот… Пляшущие скелеты, мертвые братья скандара, призрачные, изувеченные, окликали его по имени…

Валентайн заставил себя проснуться и несколько часов ходил взад-вперед по тесной повозке.

В следующую ночь пришло третье послание, хуже первых двух.

Что же мне делать? Не ложиться спать? — думал он.

Бледный и измученный, он сел, и тут к нему пришли Делиамбер и иерарх Лоривейд.

— Я слышала о твоих неприятностях, — сказала она. — Разве Леди не научила тебя защищаться обручем?

Валентайн тупо смотрел на нее.

— Что ты имеешь в виду?

— Одна Сила не может напасть на другую, милорд.

Она коснулась обруча на его голове.

— Он отразит атаку, если ты будешь правильно им пользоваться.

— А как?

— Готовясь ко сну, сплети вокруг себя стену силы. Спроецируй свою личность, наполни воздух вокруг себя своим духом, и тебя не заденет никакое послание.

— Ты научишь меня?

— Постараюсь, милорд.

Усталый и изможденный, он не сумел спроецировать полные возможности Коронованного, лишь тень их, и хотя Лоривейд добрый час тренировала его, четвертое послание все-таки пришло, но оно было намного слабее предыдущих, и Валентайну удалось избежать его тяжелых последствий; он, наконец, погрузился в спокойный сон. Днем он чувствовал себя почти здоровым и много занимался обручем.

В последующие ночи послания приходили, но очень слабые, пробные, пытавшиеся отыскать щель в его броне. Валентайн отражал их все увереннее. Он был постоянно начеку, и это его утомляло. Затем несколько ночей он не чувствовал, что щупальцы Короля Снов пытаются проникнуть в его спящую душу, но от защиты все же не отказался и уберегся.

Они ехали вдоль низины Глейга еще пять дней, а на шестой явились разведчики Ирманара.

— Наводнение не такое сильное, как рассказывали, — сообщил Ирманар.

— Прекрасно, — одобрил Валентайн. — Значит будем двигаться к озеру и там возьмем корабль?

— Путь к озеру нам преграждают вражеские силы, милорд.

— Силы Коронованного?

— По-видимому, милорд. Разведчики сообщили только что, поднявшись на гребень Луманцар, чтобы посмотреть на озеро и окружающую его равнину, увидели там отряды молиторов.

— Наконец-то война! — радостно закричала Лизамона.

— Нет, — хмуро возразил Валентайн. — До Горного Замка еще тысячи миль. Вряд ли мы можем вступать в сражение далеко от него на юге. К тому же я надеюсь вообще избежать войны или хотя бы отсрочить ее, насколько возможно.

— Что будем делать, милорд?

— Пойдем, как шли, на север по долине Глейга, но тут же свернем на северо-запад, если только эта армия двинется в нашу сторону. Обойдем ее, если возможно, и поплывем по реке, пусть они сидят у озера и ждут, когда мы там появимся.

— Идти кругом?

Ирманар заморгал.

— Если я не ошибаюсь, Баржазид послал их охранять подступы к озеру. Слишком далеко за нами они не пойдут.

— Но там…

— Да, я знаю.

Валентайн положил руку на плечи Ирманара и мягко сказал:

— Простите меня, друг, но я думаю, что мы сможем пойти в обход по Велализиру.

— Я боюсь этих развалин, милорд, и не я один.

— Понятно. Но у вас могучий колдун и множество храбрецов. Куда призракам до Лизамоны Халтин, Кона из Кианнмота, Слита, Карабеллы или Залзана Кавола? Разрешим скандару покричать на этих призраков, и они будут бежать до самого Стойена!

— Милорд, твое слово закон, но я с детства слышал страшные рассказы о Велализире.

— Ты когда-нибудь бывал там?

— Нет, конечно.

— А знаешь кого-нибудь, кто был?

— Нет, милорд.

— Ясно ли представляешь ты опасности этого места?

— Нет, милорд.

— Но нам угрожает армия врагов и орда ужасных военных молиторов, верно? Мы не знаем, какое зло причинят нам призраки, зато отлично знаем, какие бедствия принесет война. Я считаю, что надо уклониться от битвы и попытаться пройти по Велализиру.

— Я бы предпочел другой путь обхода, — сказал Ирманар.

Он попытался улыбнуться.

— Но я буду рядом с тобой, милорд. Даже если ты прикажешь мне идти пешком через Велализир безлунной ночью. Можешь быть в этом уверен.

— Я уверен, — сказал Валентайн. — Мы выйдем из Велализира невредимыми, Ирманар. Можешь быть в этом уверен.

Они продолжали путь в прежнем направлении. По мере их продвижения на север почва постепенно поднималась.

Скоро река лежала в ста футах ниже долины узкой светлой ниткой, окаймленной густыми зарослями кустарника, а над дорогой нависал край длинного гребня.

Ирманар сказал, что это Гребень Лунацар, и с его вершины местность видна на очень далекое расстояние.

Валентайн, Слит, Делиамбер и Ирманар поднялись по краю гребня. Внизу лежали природные террасы, уровень за уровнем спускаясь от гребня к широкой равнине, центр которой занимало озеро Рогойз.

Озеро казалось огромным, как океан.

Валентайн помнил, что оно большое, да и должно быть большим, потому что Глейг собирал воду со всего юго-западного склона Горного Замка и нес ее в озеро, но таким огромным Валентайн его не видел.

Теперь ему стало понятно, почему городки по берегам озера строились на высоких сваях. Сейчас эти города были уже не на берегу, а далеко в воде, и нижние этажи домов, хотя дома и стояли на столбах, вероятно, заливались водой.

— Очень высокая вода, — сказал он Ирманару.

— Да, почти вдвое выше обычного. Но, говорят, бывало и хуже.

— Где твои разведчики видели армию?

Ирманар осмотрел горизонт в подзорную трубу. Валентайн подумал, что, возможно, они ушли обратно на Гору, а может ошиблись, и армии вообще здесь не было…

— Вон там, милорд, — сказал Ирманар.

Валентайн взял трубу. Он увидел только деревья и луга, и потоки воды из переполненного озера, но Ирманар направил трубу. То, что увидел Валентайн, невооруженному глазу показалось бы скопищем муравьев неподалеку от озера, но это были не муравьи.