— Чем я так не угодил вашему величеству? — задал я вопрос, приподнимаясь с кровати. Но выбраться не успел.

Иалона обрушилась на меня всеми своими килограммами, усиленными платьем, расшитым драгоценностями и золотой нитью и укрепленным железным кринолином.

— Сейчас я тебе подробно это объясню, — заверила меня королева. — Или лучше покажу! — и сложила губки для поцелуя.

Как тут можно устоять?

Я устоял. Кряхтя под бронетанковым нарядом, мужественно отодвинулся и начал разговор:

— Ваше величество…

— Иалона, — перебили меня.

— Ваше величество…

— И-а-ло-на! — уже с нажимом и упираясь острыми локотками в ребра.

— Ваше-величество-Иалона! — выпалил на одном дыхании, чтобы не получить в организме две новые сквозные дырки.

— Да-а? — заинтересованно отозвалась королева, настоятельно ища в моей обороне слабые места.

Если бы так можно было выиграть войну, то мы бы победили не начав. С таким-то оружием!

— Поймите меня правильно, — осторожно начал я, подбираясь к сути.

— Это вы, Дэннис, поймите меня правильно! — твердо произнесла Иалона. — Хочу вам напомнить, что вы мужчина!

Она заявила это таким дразняще соблазнительным голосом, что его нужно запретить законом как смертельно опасное оружие. Он издевательски бежал волнами вниз по моему позвоночнику колкими огнями святого Эльма, сводя с ума и мучая несбыточными надеждами. Доставляя боль.

— Да, я мужчина. И что?.. — Я все еще делал вид, что не понимаю намеков.

— И кто из нас грудастая блондинка? — выдала девушка, и мои глаза вышли на прогулку.

Сказать было нечего.

— Дэннис, — Иалона пристально посмотрела мне в лицо, — если ты думаешь, я не ведаю о том, что нам не выжить, то ты сильно заблуждаешься! Даже златокудрые лахудры могут просчитать ситуацию.

— Да я… ничего не имел… в виду, — промямлил, собираясь с мыслями.

— То-то и плохо, что не имел! — хмыкнула королева. — Лучше бы имел и уже минут пять как действовал.

— Не могу, — с горечью признался. — Совесть не позволяет.

— Заткни ее, — посоветовала Иалона. — Если мы все погибнем, то я хочу знать — как это быть с любимым мужчиной.

Спирание дыхания, паралич мозга и конечностей.

— А… ты… я… — Вот тебе и психолог со стажем!

— Не мычи, — фыркнула девушка. — Смотри, вот тут шнуровка…

— Иалона! — Усилием воли отодвинул ее и вскочил. — Я так не хочу. Быстро, по-тихому, прячась. Я хочу назвать тебя своей женой перед всеми…

— То есть ты отказываешься исполнить прямые мужские обязанности возлюбленного? — снова перебила меня королева.

— Да! — кивнул я головой. — Так — отказываюсь! Твое имя не пустой звук. Да тебя придворные злые языки раздерут по кусочкам, если ты хоть шаг налево сделаешь!

Девушка фыркнула и покачала головой, давая понять — ей, собственно, все равно.

— А вдруг, не приведи Господи, ребенок? Представляешь, что случится?! Утопишь, как кутёнка, или будешь прятать всю жизнь как сына няньки? — упрямо задавал я вопросы, мрачно рисуя будущее, которого не было и не могло быть.

— Вот мужчины пошли! — пожаловалась неизвестно кому Иалона, поворачиваясь на спину, закладывая руки за голову и меланхолично разглядывая потолок. — Сама уже предлагаюсь. На мораль наплевала, на этикет забила, на стыд положила… И что? Ни-че-го! — произнесла по складам. — Оказывается, нужно то же самое проделать с партнером: забить, положить и наплевать! Сейчас я это и сделаю!

Королева сползла с кровати и принялась приводить себя в порядок.

— Иалона, — тихо позвал я любимую девушку. — Прости меня…

— Боги простят, — обиженно фыркнула красавица.

— Прости… — Я не знал, как объяснить, показать обуревающие меня чувства, но понимал — пришло время расставить черточки над «йот».

Сидя на покрывале, Иалона поправила туалет и снова обернулась ко мне:

— Дэннис, признайся честно — дело в том, что ты тоже не переносишь рядом с собою дур?

Вот теперь хочется основательно побиться головой о стену. Жаль только — не поможет! Ну на честный вопрос нужен честный ответ.

Я приблизился к ней и свесил ноги с кровати, глядя ее величеству глаза в глаза:

— Нет, Иалона, я отнюдь не считаю тебя дурой. Даже если бы я в том усомнился, во время работы с переводами текста ты смогла убедить в своем уме даже Кондрада. А он против тебя имеет немалое предубеждение.

Королева отвернулась и задумчиво спросила, нервно комкая рукой шелковое покрывало:

— Тогда в чем причина твоей холодности?

М-да… смолчать не удастся. Что же, готов к саморастерзанию!

Я буквально свалился с кровати, становясь перед красавицей на колени. Опустил глаза:

— Иалона, какая, к черту, холодность — я тебя люблю! Люблю так, что с ума без тебя схожу! Я даже не предполагал, какими сильными могут быть эмоции! Ты мне каждую ночь снишься вот на этом покрывале обнаженная! Как бы мне после русалки плохо ни было! Это то, что я чувствую.

Она заинтересованно склонила голову набок, полная недоверия.

Я продолжал:

— Если б мог — все бы тебе отдал. И уж конечно, нашел способ забрать тебя отсюда!

Перевел дыхание:

— Но вместе мы не будем. Если есть хоть один шанс из тысячи, что ты сумеешь спастись, — я сделаю все от меня зависящее, чтобы так и было! Завтра твой двор эвакуируют подальше вместе с тобой. — Закончил: — Я хочу, чтобы ты жила. Жила свободной, красивой, здоровой и счастливой. Чтобы у тебя были дети! Со мной здесь всего этого у тебя не будет.

— Почему?! — потрясенно спросила королева.

— Потому.

Придется ей раскрывать тайны большой политики, которые вовсе и не тайны.

— Никто нашего союза не допустит. Самый первый — Кондрад. А он еще ко мне лоялен… Более-менее. Про остальных я и этого сказать не могу.

На секунду замолчал, собираясь с мыслями:

— Даже если на минуту допустить, что с русалочьей эпопеей нам удастся распутаться, даже если мы разобьем капкуэнов и твое королевство будет в порядке…

Снова пауза и судорожный поиск новых аргументов.

— Думаешь, попробуй я только заикнуться про брак с тобой — нас оставят в живых? Нет! Меня отравят, вызовут на дуэль, произойдет несчастный случай… Никто безродного Дениса королем просто так не оставит!

Иалона попыталась возразить:

— Это только твои страхи.

Я повысил голос:

— И это еще далеко не все! Тебя немедленно выдадут замуж, не успеет остыть мое тело. А от дальнейшей судьбы я тебя уже защитить не смогу. Если у нас с тобой будут общие дети — уничтожат без пощады.

Девушка закусила губу, видимо впервые понимая опасные последствия своего выбора.

Я продолжил, отбрасывая жалость:

— Тебя закроют и будут насиловать, пока не забеременеешь, а потом — тоже в расход. ТЫ для них никто, понимаешь? Марионеточная королева, чье положение и социальный статус хрупки и обманчивы!

Мою жестокую речь прервал тихий всхлип. Как бы мне хотелось ее прижать к груди и утешить, но я должен донести до нее результаты и убить любую надежду на лучшее.

Собрался с силами и продолжить бить по больному:

— Тебя еще не спихнули кому-нибудь только потому, что слишком много достаточно сильных и влиятельных желающих. Они все за тебя передрались и пока — пока! — окончательно не договорились. Но случись роман со мной — и договорятся очень быстро. Мгновенно. И не факт, что потом в живых оставят.

Облизал пересохшие губы:

— Иалона, ты знаешь?..

— Да? — тихо отозвалась ее величество.

— Ты знаешь, что на тебя претендуют два наместника — Сихорский и Балийский и вдобавок герцог Зхарны и сын короля Суллы?

— Ну это не новость… — покачивая туфлей, спокойно ответила девушка.

Я поднял голову, глядя на Иалону горящими глазами:

— А ты знаешь, что Кондрад уже предварительно обещал одному из кандидатов — кажется, Руриму-полководцу, наместнику Сихора, — твою руку?

Любимая прижала дрожащие пальцы к губам и покачала головой.

— И даже разыскал твоего отца, чтобы он сам, лично, издал для тебя высочайшее повеление?