Вот вам и лен! Ему, пожалуй, в пору теперь потягаться и с богатырем лесом. А ведь единственным источником всех его значительных качеств является… стебелек!

Присмотримся к этой части скромного растеньица. Если стебелек разрезать, то можно убедиться, что внутри он полый, а стенки его в месте разреза сплошь пронизаны волокнистыми нитями. Это и есть волокна, которые составляют его основное достоинство. Взгляните на них под микроскопом, и вы увидите клетки — довольно толстые и, главное, очень длинные (до 4 сантиметров каждая). Словно хорошо отточенные с обеих сторон и собранные в пучки карандаши, плотно соединены они заостренными концами друг к другу. Эти скрепленные между собой клетки лубяных волокон и обеспечивают необычную для растительных тканей прочность.

Такие волокна — специалисты называют их элементарными — составляют 20–30 процентов всей массы льняного стебля. Соединяясь по длине в лубяной пучок, элементарные волокна образуют техническое волокно. Чтобы получить самые прочные и тонкие ткани, приходится отбирать техническое волокно с наиболее длинными, ровными, тонкими и прочными лубяными пучками. Отсюда и стебельку льна надлежит быть по возможности длиннее, с небольшим количеством разветвлений, желательно лишь у самой вершинки. Все это обеспечивается многими условиями: и сортностью льна, и быстротой его роста, и методом выращивания, и временем уборки… Не безразличны для качества волокна и способы отделения его от плотно связанных с ним иных частей стебля: коры и древесины-костры.

Словом, «каково волокно, таково и полотно» — кратко резюмирует народная пословица многообразие требований, предъявляемых при выращивании и обработке льна.

Качество волокна принято обозначать номером, выражающим соотношение его длины к весу. Так, килограмм льняного волокна, из которого можно изготовить десятикилометровую нить, обозначается номером 10. Лучшие наши волокна носят номера 20, 24, 26, а иногда и 40, 44. (Древние египтяне, унесшие свой пока еще не раскрытый льняной секрет, получали волокна достоинством около 200-го номера!) Правда, и наши предки-льноводы успешно растили высокономерные волокна, из которых русские мастерицы создавали знаменитые почти невесомые кружева-блонды. Восхитительные кружевные узоры, заимствованные у мороза, приходилось создавать в сырых, холодных подвалах, ибо только при повышенной влажности тончайшие нити сохраняли необходимую прочность, легко обрываясь в сухом, теплом помещении.

Будем надеяться, что нашим ученым-льноводам все-таки удастся со временем разгадать древние ткаческие тайны льна-долгунца. Именно такое имя носит основной поставщик ткаческого сырья, и как раз о нем все время шла речь. Ботаники, правда, кроме прядильного льна-долгунца, различают еще и масличные льны, обжившие теперь на земном шаре около пяти с четвертью миллионов гектаров.

В нашей стране в наибольшем почете прядильный лен-долгунец: он ежегодно высевается на площади до 2 миллионов гектаров. Поля льна-долгунца в Калининской области своей площадью не уступают его посевам во Франции, Англии, Бельгии и Голландии, вместе взятым. Даже Украина (как известно, по этой культуре далеко не ведущая в нашей стране республика) выращивает урожай, обеспечивающий более 37 миллионов метров льняных тканей.

Ботаники дали льну-долгунцу название — «лен самый обыкновенный». Долгунцом его зовут и за волокно, более длинное, чем у других льнов, и за богатырский рост: он достигает полутора метров высоты в отличие от низкорослых льнов-кудряшей и других собратьев.

Плод долгунца — это пятигнездная семенная коробочка. Бытует поверье, что русские витязи заимствовали форму своих шлемов именно от миниатюрных льняных плодиков. В каждом из пяти гнезд коробочки (иногда, впрочем, их бывает и три, а то и семь) заключено по два маслянистых семени.

Значит, лен-долгунец можно возделывать и на волокно и на масло. В нашей стране как раз зафиксирован мировой рекорд выращивания льна на «два фронта». Льноводы звена И. Г. Осипова из подмосковного колхоза «Дружба», обеспечив хороший сбор льна на волокно (11,4 центнера с гектара), намолотили с растений этого же поля и рекордное количество семян — 16,3 центнера с гектара. Однако для получения семян на масло растят преимущественно короткостебельные, ветвящиеся и более богатые коробочками льны-кудряши.

Пользуются люди не только стеблями и семенами, но также и красотой льнов, культивируя их как цветочные растения. Особенно любят цветоводы декоративные формы с крупными небесно-голубыми цветками, обживающими цветники наших городов и сел. Красотою с ними может соперничать лен-альбинос, обнаруженный экспедицией академика Н. И. Вавилова в Центральной Азии, и редкостный низкорослый лен с привлекательными красными цветками. Снежно-белые и ярко-красные формы льнов очень гармонируют с цветками своего старшего голубоглазого брата.

…«Малыш-малышок в сыру землю зашел, синю шапку нашел» — славили лен на Руси в старину, а умудренные жизнью люди и теперь говорят: «Мал малышок, да дорог!»

Всемирно известны имена многих выдающихся первооткрывателей. Архимед и Коперник, Ньютон и Ломоносов, Эйнштейн и Королев… Благодарное человечество будет вечно хранить их образы в своем сердце и памяти.

Но увы, история не ко всем авторам великих открытий бывает благосклонна, даже не всегда доносит к следующим поколениям их имена. Сколько их затеряно в недрах прошлого! Что мы знаем, например, об изобретателях хлеба насущного, о гениальных селекционерах первых пшениц и риса, хлопка и картофеля, винограда, обычного теперь яблока… Но нет правил без исключений.

Подсолнечник… Кого не пленяет это растение своей редкостной красотой, особенно где-нибудь на безбрежных просторах Украины, Кубани, Поволжья, Средней России. Необычайно живописны гигантские цветники колхозных полей, как бы взявшие по команде «равнение на солнце» и застывшие в неподвижности. Около 5 миллионов гектаров составляют у нас владения подсолнечника.

Как только распространилась по Европе весть о новом заморском растении, так и пошла на него мода. Его воспевали поэты, охотно писали художники. Знаменитый Ван-Дейк даже на одном из автопортретов изобразил себя с любимым им «цветком солнца» в руке. Именно так был назван заокеанский гость, которого вырастили в 1510 году в Мадридском ботаническом саду из семян, привезенных из Мексики. Под этим именем он и стал быстро распространяться по цветникам Европы. В 1576 году имя было «узаконено» ботаником Лобелиусом, первым давшим научное описание подсолнечника. С его легкой руки подсолнечник и теперь в специальной литературе фигурирует под именем Хелиантус (от греческого «гелиос» — «солнце» и «антос» — «цветок»). Через полтора века Карл Линней добавил к этому родовому имени еще и видовое название «аннус», что означает «однолетний».

Долгое время родиной его ошибочно считали Перу, и только недавно выяснилось, что дикие виды подсолнечника обитают раздельно сразу на двух американских континентах: в Северной Америке, где от Канады до Мексики можно встретить около 50 его дикорастущих видов, и в Южной Америке (от Южной Колумбии до Боливии), где распространено только 17 видов.

Среди диких подсолнухов встречаются многолетние и однолетние виды с прямостоящими раскидистыми кустовидными стеблями разных размеров — от 50 сантиметров до 4 метров. Разнообразны у них и листья, а цветки, кроме всем знакомых желто-золотистых, бывают от красновато-пурпурных до коричневых.

По-видимому, грызли семечки еще 20–30 веков назад: при археологических раскопках в Америке были обнаружены наполненные семечками глиняные сосуды, давность которых исчисляется двумя-тремя тысячелетиями. Трудно установить, где были собраны ископаемые семянки: на диких или культурных растениях? Да и не вполне понятно их использование.

В России многие века про подсолнух не ведали, но вот диковинный заморский цветок с очень звучным именем обратил на себя внимание молодого Петра I. Любознательному самодержцу, когда он находился в Голландии, понравилось новое приобретение европейских цветоводов, и он распорядился послать его семянки на родину, где они были радушно приняты.