В дни встреч этих команд на стадионе в правительственной ложе появлялось руководство НКВД. Сначала это был Ягода. Но расстреляли Ягоду, и в ложе стал появляться маленький Ежов. Расстреляют Ежова, и в ложе появится Берия. Все они свирепо болели за команду «Динамо» и ненавидели Николая Старостина – основателя и главу «Спартака».

Старостина знала вся страна.

Наверное, после Сталина и Ленина это была самая знаменитая фамилия. Четыре самых известных футболиста страны – братья Старостины.

Николай Старостин и начал великое противостояние «Спартак» – «Динамо».

Он был неистощим на спортивные выдумки.

В 1936 году на Красной площади должен был проходить очередной парад физкультурников. Глава комсомола и организатор этого празднества Александр Косарев задумал во время парада показать футбол – прямо на площади.

Осуществить это было поручено «Спартаку», к невероятной ревности поклонников «Динамо». Во время парада по сигналу Косарева по всей Красной площади был раскинут гигантский ковёр – изумрудное поле. На поле выскочили спортсмены «Спартака» и начали демонстрировать игру. Косарев стоял рядом со Сталиным, сжимал в руке белый платок. Было условлено: если игра придётся не по вкусу хозяину, по отмашке платком следовало немедленно прекратить.

Хозяин не любил футбол. В тот день он с непроницаемым лицом следил за игрой. Но его соратники на Мавзолее сошли с ума от восторга: Ворошилов подпрыгивал и кричал.

20 мая 1942 года Старостин проснулся от яркого света.

Пистолет в лицо и крик: «Встать!»

Его вывели, втолкнули в машину, отвезли на Лубянку и предъявили показания уже расстрелянного Косарева. Оказывается, глава комсомола на следующем параде физкультурников «готовился ликвидировать руководителей партии и правительства, для чего организовал боевую группу из спортсменов во главе с Николаем Старостиным».

В ту же ночь арестовали и трёх его братьев. Все они получат по десять лет лагерей – мягчайший приговор по тем временам.

Николай Петрович, хоть и был старовер, но один раз в жизни попробовал шампанское.

Два года ссылки Старостин провёл в Казахстане. Современники Старостина считают, что он был словно бельмо на глазу одиозного министра внутренних дел Лаврентия Берия, опекавшего «Динамо». В Алма-Ату создатель «Спартака» попал в 1950-е годы благодаря усилиям местных спортивных чиновников. Селить его пришлось тоже с ухищрениями.

Николая Петровича поселили там, где сейчас район Тастак. Но тогда, в начале 1950-х, это был не город, а уже Алма-Атинская область. Так вот, Николаю Петровичу разрешили жить только в области. Ему там определили домик и он там жил.

Там же он и проводил тренировки.

По словам учеников Старостина, он всегда выглядел свежо и был молодым, несмотря на возраст.

– Старостин упражнения вместе с нами выполнял, мы молодые были, а ему 54 года. Он нам не уступал. Если мы бежали отрезки, он с нами рядом был, рядом всё время.

По иронии судьбы Старостин работал в Алма-Ате с командой «Динамо» из ведомства ненавистного Берия.

– Какое у него было питание? Кефир, батон и ливерная колбаса. Он был подтянут, сухощавый. Здорово за собой следил, не опускался.

В 1954 году Старостина реабилитировали и он мог возвращаться домой, в Москву. И тогда Николай Петрович позволил себе то, чего прежде никогда не делал.

Он пошёл бутылку шампанского купил, разлил всем и налил себе полстакана, и выпил впервые в жизни шампанское. Дал себе впервые в жизни слабинку выпить.

В то время, когда Старостин заканчивал дела с переоформлением документов, футболисты алма-атинского Динамо были на турнире в Джамбуле и жили в вагончике на железнодорожной станции.

Мы узнали, когда шёл поезд Алма-Ата – Москва, в котором ехал Николай Петрович. Остановили этот поезд, этот состав, организовали митинг и на полтора часа мы задержали весь состав.

Так провожали Николая Петровича Старостина.

Шли годы, менялся «Спартак», его тренеры, но не Старостин. И это чистая правда, а не развесистая клюква, которая расцветает в наших суматошных мозгах.

В детстве довелось-таки посидеть на коленях у Николая Петровича, когда Патриарх писал мне автограф на своей эпохальной книге «Звёзды большого футбола».

Так и написал – «Андрею Меркину от автора дружески».

Много лет служил «Спартаку» верой и правдой его брат Андрей.

В 1980-е годы, когда у «Спартака» было перманентное серебро, награждение медалями частенько происходило в кинотеатре «Варшава».

Простым болельщикам туда было трудно попасть, но попадали всё равно.

Андрей Петрович Старостин, редкого юмора и обаяния человек, присутствовал на всех награждениях команды.

Как-то раз пела там Катя Семёнова – была такая певица, голосом похожая на Пугачёву.

Вышла она поздравлять «Спартак», а сама – в говно.

Причём не в лёгкое говнецо, а в жопу практически.

Со сцены уходить не хочет, а петь не может.

Тогда Андрей Петрович вышел на сцену и сказал:

– Певица Катя Семёнова настолько возмущена нашими серебряными медалями, что у неё нет слов – одни буквы.

– Давайте не огорчать её на будущий год!

В зале овации, все ржут – Старостин галантно раскланялся, и вышел следующий артист.

Не отставал и Николай Петрович.

Братья Стругацкие не были болельщиками Спартака, но Патриарх дружил с ними и пригласил на награждение золотыми медалями.

В шестидесятые годы неоднократно видел их на трибуне на матчах сборной СССР. Говорили, что Аркадий болел за «коней», а Борис до последних дней – за «бомжей».

Столько лет прошло, вот уже и режиссеру Алексею Герману исполнилось 70 лет, из них восемь он снимает фильм «Трудно быть богом» по роману братьев Стругацких.

Это моё любимое произведение замечательных авторов.

Но помимо всего они были ещё фантасты-юмористы. Вот их поздравительный стишок тридцатилетней давности.

«Ура! И Кубок УЕФА в руках «Зенита», ЦСКА.

А «Спартаку» желаем мы любви болельщиков страны».

Пророки? Не знаю…

Никита Павлович Симонян был очень дружелюбен к нам, пацанам, и разрешал подавать мячики в Тарасовке и на Ширяевке. При этом не преминул шутливо спрашивать:

– Много «пар» и «колов» подтёрли в дневниках?

Симонян был очень хитёр и умён.

Золотое чемпионство 1969 года и стиль игры «Спартака» – ничего общего с командами Бескова и Романцева.

Скорее стиль игры «анти-Киев», и именно в лучших матчах против киевского «Динамо».

Никита Павлович был умница и понимал, что с молодой командой против мудрого Маслова нужно играть особенно, что он и придумал.

Первый матч в Москве. Жёсткий прессинг, контроль над центром поля, оба гола забиты на контратаках. Осянин и Хусаинов тоже трудились в защите.

Осенью в Киеве. Классика контратак. Гол Осянина в начале матча – и весь матч отбиваемся в обороне. Опять прессинг в центре поля и даже на чужой половине.

Папаев рассказывал, что физически команда отпахала в этих матчах так, что ребята не могли двигаться после этих двух игр.

Именно эти два матча решили судьбу золота. В других играх сезона команда в основном играла первым номером. Но это был не тот спартаковский футбол, который мы увидели десять лет спустя.

Скорее походило на сборную Англии времён ЧМ-66 плюс техничность, и, не побоюсь этого слова, гениальность Вити Папаева. Фантастическая работоспособность Гили Хусаинова, сумасшедший по силе и точности удар Коли Осянина.

И защита! Такой защиты у нас я не помню. Команда оборонялась фантастически организованно – Логофет, Иванов, Абрамов, Ловчев.

И лучший вратарь Анзор Кавазашвили – тащил вообще всё!

Более похож на команды Бескова и Романцева был „Спартак“ 1974 года при Николае Алексеевиче Гуляеве. Техничный и комбинационный футбол со стенками и забеганиями.

Классика жанра – посаженные на жопу хохлы в „Лужниках“. Великая игра!

С эстетической точки зрения – самая красивая командная игра „Спартака“.