Узнав об этом, Зардрак сразу заподозрил неладное, слишком уж странным было это зимнее наводнение. Прихватив с собой Тукса, он направился вверх по реке и скоро обнаружил искомое. Осмотрев развалины плотины, атон остановился возле исполинской глыбы льда, постучал по ней костяшками пальцев, не замечая, что обдирает их в кровь.

– Великий, что это? – охнул охотник. – Такой лед бывает только на вершинах высоких гор! Откуда он здесь взялся?

– Проклятая исса! Она перекрыла русло реки этим льдом, а затем прорвала плотину. Из-за этого произошло наводнение.

– Но великий! Как? Никто не слышал о таком чуде!

– Я не знаю как, но очень хочу узнать. Ах, если бы она попала в мои руки! Сколько тайн можно узнать от этой иссы и ее мерзкого мужчины!

Сделав паузу, Зардрак угрожающе добавил:

– И сколько я мог бы придумать для них унижений. Но ничего, через несколько дней мы придем в себя, исправим ущерб, причиненный наводнением, к счастью, оно не повредило наши машины. Берегись, Робин Игнатов, никто не защитит тебя от моего гнева!

Ликующие ноттингемцы высыпали на восточную стену, все смотрели на разбушевавшуюся реку. Бурные воды несли множество разнообразных предметов: куски льда, обрывки палаток, деревья, барахтающихся людей, суфимов и нуров. Закоченевшие солдаты выползали на берег, падали без сил, барахтались в грязи. Вокруг суетились сбежавшиеся отовсюду дозорные, помогали своим пострадавшим товарищам.

Робин гладил длинные волосы Саты, напряженно ожидая того момента, когда в ее тело наконец вернется душа. Рядом сидела застывшая Анита, без перерыва раздавались ритмичные хлопки. Они слышали радостные крики защитников, понимали, что исса выполнила задуманное, и ждали ее возвращения с минуты на минуту. Вдруг тело девушки напряглось, открылись карие глаза, явив измученный, опустошенный взгляд.

– Милая, что с тобой?! – вскрикнул Робин.

– Пить! – еле прошептала девушка.

Анита суетливо поднесла заранее приготовленный стакан. Сата сделала глоток, закашлялась, с трудом произнесла:

– Все нормально, просто я очень устала. Надо отдохнуть.

– Конечно! – сказал Робин. – Спи, никто тебе не помешает.

Исса заснула почти мгновенно, так и не допив содержимое стакана. В дверь постучали. Робин встал, открыл… На пороге стоял запыхавшийся Игорь.

– Там, к воротам! Туда со стороны леса мчится какой-то большой отряд. Они все машут шлемами на копьях.

– Хорошо, сейчас приду. Анита, посмотри пока за Сатой.

Робин поднялся на стену в тот момент, когда всадники достигли рва. Здоровяк в стальных доспехах, завидев его, заорал:

– Робин, это я, Густав, с крестьянами Стабра. Вели открыть ворота, пока дозорные не очухались.

С грохотом опустился мост, по нему зацокали копыта суфимов, двойная колонна воинствующих крестьян входила в Ноттингем. Впрочем, на крестьян они походили не больше, чем на балерин. В отборном снаряжении храмовых стражников, с отличным оружием, из-под низких шлемов смотрели холодные глаза. Жестокость атонов сильно изменила этих людей – из мирных землепашцев они превратились в жестоких убийц. Густав отъехал от ворот, быстро спешился. Обняв прибывшего товарища, Робин хлопнул его по спине:

– Здорово, партизан! Чего тебе в лесу не сиделось?

– Да скучно стало. Мы славно им перышки пощипали, теперь они меньше чем по сто человек даже посрать не ходят. Стало скучновато, решил к вам пробиваться. Долго караулили удобный момент, несколько раз чуть не нарвались, а сейчас все дозоры как с катушек слетели, к реке зачем-то умчались. Мы и дернули напрямую.

– Это Сате спасибо скажи, она им неплохое развлечение подкинула.

– Обязательно поблагодарю. Но ты гляди, каких я орлов вам привел! Семьдесят пять человек, все в доспехах, на отличных быках, с кучей оружия. Да еще с женщинами в лагере осталось почти сорок, но среди них много раненых. Это ничего, что я в лесу не остался? Сейчас воевать трудно стало, против сотни мы не потянем.

– Все правильно, эти люди здесь не помешают. Зардрак приготовился к штурму, нам каждый человек дорог.

– У нас стрелы закончились, остались только трофейные, короткие, с медными наконечниками.

– Ничего. За время осады стрел и болтов изготовили достаточно, всем хватит. Пойдем, надо позаботиться о размещении новых людей.

Войско атонов не поддалось панике. Лагерь быстро перенесли подальше от берега, достроили все осадные машины. Многие солдаты серьезно заболели, промерзнув в ледяной воде, но имины работали без перерыва, подняли почти всех на ноги в течение недели. Цохваны не смогли помешать армии, они только отодвинули свою гибель и продлили свои жалкие жизни всего на несколько дней.

Зардрак стоял на опушке леса, глядя на стены Ноттингема. За его спиной слышался стук топоров, мастера разворачивали машины, расчищая им путь. К вечеру работа будет закончена, на ночь останется огромная стража. Солдаты, сменяясь поочередно, не дадут врагу возможности сорвать планы полководца. Каждую машину защищали связки всевозможных оберегов, призванных помешать Сате Неомо Кайе нанести большие повреждения. Да и шатер атонов перенесли на опушку, этой ночью они будут охранять всю округу.

Природа наконец сжалилась над воинами Одинокого Бога. Трескучие морозы унялись, имины предрекали скорую оттепель, что будет уже совсем некстати – дороги развезет, армии будет тяжело продвигаться к другому гнезду цохванов или ловить в лесах разбойничающих еретиков. Но Зардрак готов был месить грязь сколько угодно, только бы закончить эту осаду.

Завтра утром его солдаты пойдут на штурм.

– Песец – это не только северный зверь с ценным мехом, – глубокомысленно изрек Хонда. – Это еще и то, что нам завтра будет.

– Без тебя тошно, помолчал бы, – не сдержался Мавр. – Может, все же попробовать рискнуть, пойти на вылазку?

– Нет! – Робин отрицательно покачал головой. – Там полно стражников, да и нуров привели несколько десятков. До машин мы если и доберемся, то с огромными потерями. А их еще сжечь надо будет успеть. Нереально.

– А может, Сата что сможет? – с надеждой отозвался Густав.

После памятного наводнения он преисполнился глубокого уважения к возможностям девушки. Всем ноттингемцам партизан по нескольку раз успел рассказать немудреную историю, как однажды, на заре их пребывания в этом мире, сумел хлопнуть эту волшебницу по мягкому месту и отделался за это святотатство только оплеухой от Ахмеда.

– Не надейтесь, – мрачно ответил Робин. – После того потопа она до сих пор сил не набралась, а на опушке я в бинокль видел атонов. Они будут нести там вахту всю ночь, даже в лучшие дни ей не стоило там показываться, а сейчас и подавно.

– Вернемся к северным животным, – не унимался Хонда. – Я считаю, что завтра придется использовать все. У нас есть немного патронов, несколько ручных гранат, это поможет против нуров. Будем стрелять из всего, что есть, не жалея зажигательных снарядов и бомб.

– Их не так много, – вздохнул Тевтон. – Доступа к устройству связи у нас нет, спирт брать негде, да и смолы не так много было. А машины обтянуты мокрой кожей в несколько слоев, местами даже укреплены бронзовыми и медными листами. Их даже напалм не сразу возьмет.

– У нас есть несколько сюрпризов, – сказал Мавр. – Мы истолкли в пыль алюминиевые котелки, сделали несколько зажигательных гранат. Температура сгорания термита гораздо выше тысячи градусов, вся проблема, что таких зарядов у нас всего пять штук, бросать их надо наверняка, да и разгораются они не сразу.

– А ты сосчитал, что против нас выставили? – спросил Тевтон. – Я все очень хорошо рассмотрел. Шесть огромных осадных башен, два тарана, здоровенная катапульта. Все сооружения сделаны капитально, боюсь, одной термитной гранатой никакое из них быстро не сжечь. В ручном заряде не так много зажигательного состава.

– Зато у нас артиллерия усилилась за эти месяцы, – довольно произнес Мавр. – Мощных камнеметов восемь штук, куча баллист, малых катапульт и крепостных станковых арбалетов. Стрел и болтов наделали хороший запас. Вместе с прибывшими крестьянами у нас сорок девять лучников-рейнджеров и тридцать человек имеют арбалеты…