ВТОРНИК, 7 ЧАСОВ 30 МИНУТ, 26 МАРТА 1996 ГОДА, НЬЮ-ЙОРК-СИТИ

Проснувшись утром, Джек первым делом попытался еще раз дозвониться до Бет Холдернесс. Степлтон старался сохранять оптимизм, но в свете последних событий нельзя было исключить худшего, и судьба девушки начала по-настоящему тревожить Джека.

Велосипеда он так и не купил, поэтому снова пришлось спускаться в ненавистную подземку. Правда, на этот раз Джек был не один. Выйдя из дома, он сразу оказался под неусыпным наблюдением молодого парня — члена местной группировки по кличке Слэм[4], он ухитрялся прыгать на добрых двенадцать дюймов выше остальных.

За всю поездку в метро они не перебросились и парой слов, сидя напротив друг друга. Слэм не уклонялся от взглядов Джека, но при этом лицо его оставалось абсолютно бесстрастным. Парень был одет как большинство молодых нью-йоркских афроамериканцев — в чересчур свободную одежду. Джек старался не думать, что Слэм прячет под своим балахоном. Ясно, что, отправив парня пасти Степлтона, Уоррен снабдил его соответствующим арсеналом.

Покинув подземку, они вышли на Первую авеню, и Джек стал подниматься по лестнице к подъезду управления. Слэм остался на тротуаре. Возникла неловкая пауза. Слэм топтался на месте, не зная, что делать дальше. Джек подумал было пригласить провожатого с собой и отправить его в буфет на втором этаже. Но это было немыслимо, и Степлтон, пожав плечами, вошел в здание, решив, что дело самого Слэма решать, чем заняться в течение дня.

Джек входил в здание управления, готовя себя к мысли, что сейчас столкнется с трупами людей, к смерти которых имел, может быть, самое непосредственное отношение.

Собрав все свое мужество, Джек толкнул входную дверь и вошел в вестибюль.

Хотя сегодня Джек был свободен от вскрытий, он решил первым делом узнать, кого доставили в морг в течение ночи. Джека интересовали не только Реджинальд и бродяги — хотелось выяснить, не было ли новых случаев менингококковой инфекции.

Не успев войти в ординаторскую, Степлтон понял, что случилось что-то из ряда вон выходящее. На привычном месте не было Винни с его неизменной газетой.

— Где Винни? — спросил Джек у Джорджа.

Не отрываясь от бумаг, Джордж ответил, что Винни в прозекторской с Бингхэмом.

У Джека учащенно забилось сердце. Чувствуя свою вину за происшествие вчерашней ночи, Джек решил, что Бингхэма вызвали вскрывать Реджинальда. Как руководителя, Бингхэма привлекали к практической работе только в самых интересных и важных случаях.

— Что, собственно говоря, Бингхэм делает здесь в такую рань? — поинтересовался Степлтон, стараясь скрыть свои эмоции.

— Сегодня была очень насыщенная ночь, — ответил Джордж. — Из Манхэттенского госпиталя доставили новую жертву инфекционного заболевания. Они подняли на ноги весь город. Эпидемиолог позвонил члену комиссии по здравоохранению, а она вызвала по телефону Бингхэма.

— Опять менингококк? — спросил Джек.

— Нет. Кажется, на этот раз вирусная пневмония. Джек почувствовал, как по спине пробежал холодок.

В первый момент он подумал о гантавирусе. В прошлом году ранней весной был один случай на Лонг-Айленде. Гантавирус — это довольно страшно, но вирус не отличается большой контагиозностью и от больного к другому человеку передается не при всяком контакте.

На столе Джорджа громоздилось небывало большое количество папок.

— Что еще интересного случилось ночью? — спросил Джек. Он порылся в папках в поисках имени Реджинальда на титульном листе.

— Не трогай их, — жалобно воскликнул Джордж, — они у меня разложены по порядку. — Он поднял голову и, взглянув налицо Джека, поперхнулся от неожиданности. — Что с тобой приключилось?

Степлтон совершенно забыл, что его лицо выглядит совсем непрезентабельно.

— Вчера вечером поскользнулся и упал, когда бегал по парку. — Джек не любил врать и решил сказать хотя бы часть правды.

— И во что же ты угодил? — спросил Джордж. — В моток колючей проволоки?

— Поступали вчера огнестрельные ранения? — спросил Джек, уклоняясь от неприятной темы.

— Ты не поверишь, — возмутился Джордж, — но их целых четыре. Жалко, что у тебя сегодня «бумажный» день, а то я и тебе бы что-нибудь дал.

— Кто такие? — спросил Джек, не отрывая взгляда от лежавших на столе папок.

Взяв верхнюю, Джордж протянул ее Степлтону.

Джек открыл первую страницу и едва не задохнулся. На титульном листе значилось имя умершей — Бет Холдернесс.

— Господи, только не это! — простонал Джек.

Джордж вскинул голову.

— Что такое? — спросил он. — Слушай, ты же побелел, как простыня. Ты заболел?

Джек, согнувшись пополам, рухнул в кресло. Его тошнило.

— Ты ее знал? — участливо спросил Джордж.

Джек выпрямился, головокружение прошло. Он глубоко вздохнул и согласно кивнул:

— Мы встречались два раза. Надо же, я разговаривал с ней только вчера. Не могу поверить. — Он горестно покачал головой.

Джордж взял из рук Джека папку и раскрыл ее.

— Ну понятно, — сказал он. — Это та самая лаборантка из Манхэттенского госпиталя. Грустная история! Ей было всего двадцать восемь лет. Застрелена в голову из-за какого-то телевизора и дешевой бижутерии. Какая потеря!

— Какие еще огнестрельные ранения? — спросил Джек, не вставая с кресла.

Джордж просмотрел список.

— Эктор Лопес, Вест, Сто шестнадцатая; Мустафа Абуд, Ист, Девятнадцатая, и Реджинальд Уинтроп, Центральный парк.

— Дай взглянуть на Уинтропа, — попросил Джек. Джордж протянул Степлтону папку.

Джек перевернул первую страницу. Он не ожидал найти в папке ничего интересного, но чувство причастности к событию заставило просмотреть материал. Да, если бы не Спит, то сейчас на столе Джорджа лежала бы его, Джека Степлтона, папка. Он содрогнулся — поистине странная штука жизнь. Джек вернул папку Джорджу.

— Лори тоже здесь?

— Я точно не знаю, но кажется, она у себя в кабинете.

— Оставь ей Холдернесс и Уинтропа, — попросил Джек. Он встал, боясь, что сейчас снова закружится голова. Но все обошлось, дурнота не вернулась.

— Зачем? — удивился Джордж.

— Ну сделай так, я тебя прошу, — начал горячиться Джек.

— Хорошо, хорошо, только не сходи с ума.

— Прости, я не схожу с ума, меня просто мучают нехорошие предчувствия.

Джек прошел в диспетчерскую мимо кабинета Джейнис, которая, как всегда, задержалась на работе. Джек не стал ее тревожить, к тому же ему сейчас хватало своих проблем. Смерть Бет Холдернесс повергла его в шок. И без того Степлтон испытывал чувство вины за то, что Бет уволили из лаборатории. Мысль о том, что он стал к тому же причиной ее смерти, была просто невыносима.

Джек нажал кнопку вызова лифта и застыл в ожидании. Покушение на его собственную жизнь прошлой ночью только усилило подозрение. Кто-то пытался убрать его, так как Джек не внял первому предупреждению. Тем же вечером убита Бет Холдернесс. Конечно, это могло быть случайным убийством с целью ограбления, но если не так и оно связано с Джеком? Какова тогда в этом страшном деле роль Мартина Шево? Этого Степлтон не знал. Единственное, что он сейчас знал, — он не имеет права никого больше вовлекать в свои дела — это немедленно подвергнет такого человека страшной опасности. Значит, надо держать язык за зубами и хранить секреты при себе.

Как и предполагал Джордж, Лори оказалась у себя в кабинете. Пока Джордж распределял вскрытия, она решила не терять даром времени и подрубить кое-какие свои хвосты. Увидев лицо Джека, Лори отпрянула. Степлтон сказал ей то же самое, что Джорджу, но по лицу Лори было ясно, что Джек не сумел ее убедить.

— Вы слышали, что Бингхэм работает в прозекторской? — спросил Джек, стараясь сменить тему.

— Да, удивительная история. Никогда бы не поверила, что Бингхэм может оказаться здесь в восемь часов, да еще в прозекторской.

— Вы что-нибудь знаете об этом случае?