Ее голос стал грубым. Вот она какая, Люси, азартный игрок. Такая она ему не нравилась.

— Зря вы так рубите сплеча, — заметил Валентайн.

— То, что вы разговорами увели меня с балкона, не означает, что я вам обязана.

— Я не работал на Ника, когда познакомился с вами, — ответил он.

Люси задумалась над его словами. Его завтрак остывал. Валентайн сел на стул, взял вилку и продолжил есть. К его удивлению, она последовала его примеру.

В том, что стареешь, есть один плюс: начинаешь понимать, как драгоценно время. Они решили начать сначала. Первой заговорила Люси.

Она выросла в Цинциннати. В семнадцать лет уехала в Лас-Вегас, привязав к своей машине пожитки, стала стоматологом-гигиенистом, родила двоих детей, развелась и проиграла опекунство бывшему мужу. Чтобы развеяться, играла на автоматах. Свое нынешнее финансовое положение она называла «откатом назад».

Потом наступила очередь Валентайна. Его жизнь не походила на кино — преданный муж, хороший полицейский, неважный отец, если верить сыну, — и она остановила его, когда он дошел в своем рассказе до пенсии.

— Я понимаю, что это не мое дело, но сколько вам лет?

— Шестьдесят три.

— А я бы вам дала пятьдесят три. Мне пятьдесят два.

Люси улыбнулась. Все это начинало напоминать свидание, и Валентайн решил вернуть разговор в нейтральное русло.

— После смерти жены я начал консультировать. Еще во времена службы в полиции Атлантик-Сити у меня проявилось особое чутье на мошенников. Я мог распознать жулика в зале, даже не зная, что он делает. Шулеры называют это «седьмым чувством».

— Как же вам удается заметить мошенника, если вы не знаете, что он делает?

— Мошенники — настоящие актеры. Результат игры им заранее известен, поэтому им приходится изображать естественную реакцию. Это в афере самое сложное.

— Вы можете заметить разницу между настоящим и притворным?

— Совершенно верно.

— И какая же я?

— Настоящая, — ответил Валентайн.

Люси снова улыбнулась и попросила счет у официантки.

Они вышли из кофейни. Из всех заведений Вегаса Валентайн имел слабость именно к «Цезарю». Здесь куда ни взглянешь — бесконечные зрелища. Да еще красивые статуи, фрески на древнегреческие мотивы и персонал, который относится к клиентам с особым вниманием.

Они остановились у магазинчиков «Форума». Объявление сообщало, что очередное шоу «Говорящие римские боги» состоится через десять минут. Валентайн уже видел его. Муляжи древнеримских богов рассказывали идиотские истории под аккомпанемент лазеров и грохочущих звуковых эффектов. Глуповато, но очень смешно.

Они нашли свободную скамейку. Люси села боком, так что ее колени почти касались его. Было трудно поверить, что это та же женщина, с которой он познакомился накануне. Она быстро оправилась от состояния крайнего отчаяния.

— Откуда вы знаете, что я настоящая?

— Мне кажется, сама Шерон Стоун не смогла бы изобразить те эмоции, которые я видел на пленке, где вы выигрываете на блэкджеке, — объяснил Валентайн.

Эта фраза почему-то рассмешила ее.

— Хорошо. Если вы по пленке смогли понять, что я не мошенница, почему же тогда захотели поговорить со мной?

Он подумал, уж не пытается ли она загнать его в угол, где ему придется признать, что у него был тайный мотив пригласить ее на завтрак. Поскольку его на самом деле не было, Валентайн ответил честно:

— Потому что две вещи не дают мне покоя.

Улыбка исчезла с ее губ.

— Да? И какие же?

— Во-первых, вы начали играть, имея десять тысяч долларов. А закончили, выиграв двадцать пять тысяч у казино.

— И что? Разве людям не позволено время от времени выигрывать?

— Позволено. Но не так.

— В каком смысле?

Валентайн колебался. Люси — опытный игрок. Большинство игроков уверены, что разбираются в играх. Это действительно так, когда речь идет о правилах и стратегии. Но мало кто понимает математику игры, особенно в вопросах выигрыша и проигрыша. В этой области почти все игроки — лохи. Валентайн поднялся.

— Я скоро.

Он купил бумагу в магазине сувениров. Вернувшись к скамейке, Валентайн обнаружил, что с Люси пытается познакомиться мужчина с неровно выкрашенными волосами и множеством золотых цепей. Увидев Валентайна, он пожал плечами и ушел.

— Итак, — сказала Люси, — покажите же, почему я не должна выигрывать.

Он начертил табличку на листе. Такую же Валентайн обычно показывал во время лекций в «Обществе анонимных игроков».[16] Закончив, он перевернул лист вверх ногами. Люси внимательно посмотрела на таблицу.

— Это правда?

— Боюсь, что так.

— Но почему же преимущество казино все увеличивается? Разве оно не одно и то же все время?

— Для каждого кона — да.

— То есть преимущество неизменно.

— Да, но оно съедает ваши средства. Преимущество приносит казино 1,4 процента с каждой вашей ставки. Вы постепенно теряете деньги, что делает вашу цель удваивания недостижимой. Чем больше вы делаете ставок, тем хуже. Именно за счет этого и содержится данное заведение, как и все остальные в городе.

— За счет преимущества, — подытожила Люси.

— Вот именно. Играя долго, победить их нельзя.

— Но я же смогла. Это просто везение?

Валентайн указал ручкой на верх таблицы.

— Удача — поставить все деньги в один кон. В первую ставку ваши шансы с казино почти равны. И если вы выиграете — это и будет удача. Вы же играли пять часов и выиграли больше пятидесяти процентов конов. Тут уж удача ни при чем.

Люси сжалась и отодвинулась, не понимая, куда ведет этот разговор.

— Вы сказали, что вам две вещи не дают покоя. Какая же вторая?

Валентайн молчал. Люси поняла его сомнение, положила руку ему на колено и впилась в него ногтями. Он поморщился.

— Ваша история похожа на сказку. Вы никогда раньше не играли в блэкджек. С чего же вас потянуло поиграть в тот день? Я так думаю, вас кто-то надоумил.

На ее лице появилось изумленное выражение.

— И, видимо, тот же человек снабдил вас десятью тысячами. Он убедил вас играть в «Акрополе». Вы заключили с ним сделку.

— С чего вы взяли, что меня кто-то снабдил деньгами? — Люси начинала злиться. — Разве я не могла играть на собственные?

«Потому что ты должна всему городу», — сказал бы Валентайн любому другому человеку. Но эту женщину обижать ему не хотелось. Ей и так досталось.

Рука Люси лежала на его колене. Он накрыл ее своей.

— По пятьсот за кон ставят наглецы с бриллиантовыми перстнями на мизинцах. Или нефтяные магнаты в ковбойских шляпах. Но новичок, впервые севший за стол? Ну ладно бы еще сто долларов за кон — куда ни шло. Но не пятьсот. Кто-то подбил вас на это.

Валентайн заметил по ее лицу, что попал в точку. Он раскусил ее, и она это знала.

— Люси, прошу вас, скажите мне правду Кто дал вам денег? Что происходит?

— Я… не могу вам этого сказать.

— Пожалуйста.

Люси покачала головой.

— Мне пора. — Она резко встала, вырвала руку и поспешно зашагала прочь, прижимая сумочку к груди. В ее глазах был страх.

— Люси…

— Нет!

Валентайн заметил мужчину, который пытался с ней познакомиться. Он подошел к ней опять и заговорил. Настырный. Люси остановилась, только чтобы отвесить ему оплеуху. Шлепок заметался эхом под куполом «Форума» словно пистолетный выстрел.