Ездить по Лас-Вегасу на такси — бессмысленная трата времени. Поэтому Валентайн дошел до «Акрополя» пешком. Всего-то три здания плюс длинный подход к «Цезарю». В казино были движущиеся тротуары для входа, но не для выхода.

Воздух был свеж и чист, небо безоблачно. Он шел быстро, чтобы сжечь навалившееся неприятное ощущение. Люси все-таки замешана в афере. И ему не хотелось, чтобы в конце концов она пострадала. Обычно он к жуликам подобного участия не испытывал и теперь пытался разобраться в своих чувствах. По всей видимости, Люси не член банды, а просто подставная фигура. Ее использовали обманом, решил Валентайн.

Он миновал вход. Безжалостные лучи солнца выявляли все до единой трещинки и кусочка отошедшей краски. Рядом с мечтами всегда стоит грубая реальность. Реальность Люси заключалась в том, что кто-то снабдил ее деньгами и указал на определенный стол. Этот же кто-то выдал ей карточку «основной стратегии» и велел следовать ей. Уайли проверил на детекторе лжи дилеров, работавших за столом Люси. Но это не означает, что в аферу не вовлечен кто-то еще. Например, другой игрок. Или кто-то, стоявший у стола, вне зоны действия камер. Этот человек спланировал аферу, а потом выкрал выигрыш Люси из сейфа в ее номере. Только так можно было объяснить произошедшее.

Он дошел до входа в «Акрополь». Уборщик тер бывших жен Ника мокрой шваброй, оставляя пену в неприличных местах. «Больше нигде в Америке такое не может сойти с рук», — подумалось Валентайну.

Здоровяк Джо Смит затащил его в нишу Однорукого Билли, где ему пришлось сфотографироваться с толпой туристов, оставить автографы на их кепках и рубашках, после чего Валентайн поспешно удалился.

— А, господин Знаменитость, — приветствовал его Уайли, когда он через минуту вошел в зал видеонаблюдения. Уайли смотрел на мониторы и смеялся.

— Хочу задать тебе пару вопросов, — ответил Валентайн.

— Твое желание — закон для меня.

— Вы записывали Люси Прайс с других точек, когда она играла?

— Да со всех, разве что под юбку не заглянули, — сказал Уайли.

— Кто-нибудь стоял у стола, наблюдая за ее игрой?

— Слушай, а ведь действительно было там несколько человек. Думаешь, они замешаны?

Валентайну захотелось отвесить Уайли подзатыльник. Удивительно, как он, пятнадцать лет работая на Ника, каждый день находит дорогу до работы. Люси Прайс была любителем. Игроки никогда не наблюдают за игрой любителей.

— Да, думаю, замешаны. Дай мне пленки, хочу посмотреть.

— Не вопрос, Кемосабе.[17]

Уайли подошел к консоли в центре зала. Это был казиношный вариант пульта центрального управления. Усевшись перед компьютером, он ввел команду через клавиатуру и откинулся на спинку стула, ожидая ответа.

После того как его чуть не ограбил Фрэнк Фонтэйн, Ник купил продвинутую систему видеонаблюдения «Лороникс». Система работала в цифровом формате и могла хранить запись за семь дней. На картинке имелись особые водяные знаки, которые выявляли любые изменения первоначальной записи. Поэтому пленки всегда можно было использовать в суде.

Уайли указал на стену мониторов.

— Люси на мониторах с первого по четвертый.

Валентайн пересек зал и вперился в экраны. На записи двое зрителей наблюдали за Люси. Пышная дама, сжимавшая пластиковое ведерко с монетками, и тощий мужчина в бейсболке и дешевых солнцезащитных очках. Уайли встал рядом с Тони.

— Кого-нибудь из них узнаешь? — поинтересовался Валентайн.

— Женщина из местных. Заходит к нам и продувает свое пенсионное пособие на видеопокере.

— Проблемы с ней были?

— Да нет. Погоди-ка. Один раз… она нашла золотую монету на полу, подумала, что это потерянное сокровище Ника. И очень расстроилась, узнав, что это конфетка в фольге.

Потерянное сокровище Ника было частью мифа Вегаса. Во время очередного развода Ник велел одному своему надежному работнику спрятать запас золотых монет, которые купил у охотника за сокровищами. Монеты были найдены на затонувшем испанском корабле «Аточа»[18] и стоили целое состояние. Работник Ника спрятал их, а потом неожиданно умер от сердечного приступа. Ни карты, ни других намеков, ведущих к тайнику с монетами, не осталось.

Валентайн продолжал вглядываться в мониторы. Женщина с ведерком ушла. Мужчина в бейсболке стоял у стола. Он был неряшлив и не брился несколько дней.

— Узнаешь его?

Уайли ткнулся носом в экран.

— Нет. Трудно разглядеть лицо под кепкой, усами и очками.

— Ты серьезно?

— Думаешь, он имеет отношение к этому?

— Да.

Они следили за неряхой минут десять. Он менял позу и один раз отошел от стола, потом вернулся. Он определенно следил за игрой Люси.

— Заметил что-нибудь странное? — спросил Валентайн.

Уайли хватило ума догадаться, что его дразнят. Он еще минуту вглядывался в экран.

— Сдаюсь.

— Присмотрись к его обуви.

Уайли последовал совету и сразу увидел несоответствие.

— Ковбойские сапоги из аллигаторовой или змеиной кожи. Не монтируются с дешевыми очками, да?

— Так точно, сэр.

Уайли ринулся к главному пульту и застучал по клавишам. Картинка на мониторе застыла, и ковбойские ботинки увеличились. Валентайн прохаживался за спиной Уайли, пытаясь понять, что тот делает.

— Что ты делаешь? — спросил он.

На лице Уайли отразилось удивление.

— Дамы и господа, — громко сказал он, — минуточку внимания, пожалуйста. Только что произошло историческое событие. — Десять работников в зале одновременно подняли головы. — Я сделал то, чего Тони Валентайн — тот самый Тони Валентайн — раньше не видел. Пожалуйста, запомните дату и время на будущее. Спасибо. — Повернувшись к гостю, Уайли добавил: — Надеюсь, я не смутил тебя.

— Лучше ответь на вопрос.

— У «Лороникс» есть прекрасная функция. Я могу остановить кадр — вот как с сапогами этого типа — и сравнить его с записями за последние семь дней, хранящимися на жестком диске компьютера. «Лороникс» найдет и выдаст все совпадения. Отличный способ собирать улики.

Валентайн был озадачен. Ему показывали «Лороникс» в работе, но про такую функцию и словом не обмолвились. Он похлопал Уайли по плечу, тот улыбнулся в ответ.

— Молодчина.

На пульте замигала желтая лампочка. Уайли ввел команду. На маленьком экране пульта появилась какая-то тарабарщина. Уайли расшифровал ее за несколько секунд.

— Похоже, наш приятель в ковбойских сапогах заходил в казино двенадцать раз за последнюю неделю. Хочешь еще на него полюбоваться?

— Конечно.

Валентайн вернулся к стене мониторов. На двенадцати экранах пошли записи человека в ковбойских сапогах. Он оказался большим любителем перемещаться. На записи он прохаживался по казино, время от времени останавливаясь у рулетки, столов блэкджека, крэпса[19] и азиатской игры в домино «Пай Гау». Но ни разу не сел, чтобы поиграть.

На экране он стоял у телефона-автомата. Поднеся трубку к губам, он поднял голову. Камера видеонаблюдения поймала его в профиль, и Валентайн ощутил, как в животе завязался узел.

— Господи Боже мой! — выдохнул он тихо.

И посмотрел через зал на Уайли. Уайли был на дежурстве в ту ночь, когда «Акрополь» чуть не рухнул.

— Это Фрэнк Фонтэйн, — добавил Валентайн.

— Фонтэйн срок мотает. Ему тридцатку впаяли.

— Посмотри на него.

Уайли подошел и прильнул к монитору.

— Ну, есть какое-то сходство, но не больше. Потом у этого вон шрам через всю морду.

Фрэнк Фонтэйн был величайшим казиношным мошенником за последние четверть века. Его аферы походили на произведения искусства, и в них неизменно участвовали служащие казино. У Валентайна не осталось и малейших сомнений в том, что это был именно он.

— Думаешь, я ошибся? — спросил Уайли.