Во дворе Рольф спешился и первым делом обратился к своему помощнику:

— Приветствую тебя, Гай. Надеюсь, здесь все в порядке?

— Да, милорд. Извольте убедиться сами: стройка почти закончена!

— Молодец. — Де Варенн хлопнул Гая по плечу, юноша не смог сдержать гордой улыбки.

Только после этого норманн обратил внимание на жену:

— А у вас как дела, миледи?

— Прекрасно, милорд! — Алис присела в реверансе. — Я уже приказала приготовить ванну и вино. Вы устали? — Темные глаза с тревогой пробежались по его лицу.

— Нет, но ванна придется очень кстати. — Сказав это, Рольф невольно начал гадать, куда запропала рыжая ведьма, и даже когда он шел за Алис, то украдкой оглядывался.

В спальне он позволил Алис раздеть себя и с наслаждением опустился в горячую воду.

В дверь постучали — это служанка принесла вино и хлеб. Кажется, именно эту девицу он тискал тогда в Кесопе. Пышнотелая горничная, почувствовав его внимательный взгляд, кокетливо улыбнулась, но Рольфу было все равно.

— Хлеба может не хватить, — вдруг решила Алис. — Пойду принесу еще! А ты немедленно отдай это в стирку! — приказала она Бет, собиравшей с пола грязную одежду.

Бет открыла рот, чтобы ответить хозяйке с подобающим почтением, но той уже и след простыл.

Между тем Рольф с самого начала уловил исходивший от Алис панический страх. Интересно, с какой стати она так от него шарахается? И неужели у нее не хватает служанок, чтобы послать кого-то за хлебом? Нет, она нарочно старается исчезнуть, скрыться с его глаз.

Вспомнив про служанку, он снова посмотрел на Бет.

— Поди сюда.

Повинуясь немому приказу, она оставила его вещи, приблизилась, слащаво улыбаясь, взяла мочалку и принялась тереть ему плечи.

Тем временем Рольф внимательно разглядывал ее пышную грудь.

— Ты кормишь?

— Да, — с придыханием ответила она.

Он небрежно стиснул податливую, переполненную молоком плоть. Бет застыла неподвижно. Рольф наклонился, взял в рот сосок и стал сосать — прямо сквозь платье.

Бет, охнув от восторга, вцепилась в его плечи и принялась водить грудью по его лицу. Рольф тут же отпустил ее, испытывая легкую досаду. Он все еще не возбудился настолько, чтобы взять эту девку сию же секунду, да вдобавок от нее еще и разило помойкой. Не позволяя себе сравнивать ее с другой женщиной, пахнущей фиалками, он буркнул:

— Сегодня примешь ванну — так же, как я. И жди меня на конюшне после ужина.

— Да, милорд, с удовольствием! — Бет просияла. Ее напряженный сосок вызывающе торчал, облепленный мокрой тканью. — Позвольте вымыть вам спину?

Он отпустил ее нетерпеливым взмахом руки. Всему свое время.

Спускаясь к ужину, Рольф старался не обращать внимания на охватившее его странное чувство. Он вовсе не собирался обмирать от нетерпения перед встречей с Кейдре и был вполне уверен, что найдет ее за общим столом вместе с остальными обитателями замка.

Ну вот, так и есть: она сидит на своем обычном месте в нижнем конце стола, повернувшись к нему спиной. Рольф с раздражением обнаружил, что, несмотря на все данные себе клятвы, он по-прежнему не может оставаться равнодушным в ее присутствии. Охватившее его возбуждение не шло ни в какое сравнение с пародией на любовный голод, вызванный недавно видом пышных форм простодушной горничной.

В сопровождении Алис норманн подошел к своему месту и сел.

Все как по команде принялись за еду, но отчего-то Рольф, до этой минуты умиравший от голода, не был в силах проглотить ни кусочка. Его взгляд был прикован к непривычно бледному лицу, маячившему на другом конце стола. Кейдре показалась ему на этот раз скованной и беззащитной; она даже ни разу не подняла на него взгляд. В конце концов ему стало совсем худо — наверное, так чувствует себя побитый пес: мало того, что она ненавидела его заодно со всеми прочими норманнами — теперь он дал ей повод ненавидеть лично себя, приказав выдрать кнутом.

Сделав над собой усилие, Рольф принялся за ужин. Он так сосредоточился на своих мыслях, что невольно вздрогнул, когда Алис прикоснулась к его руке.

— Простите! — извинилась она.

— Ты здесь ни при чем, — раздраженно буркнул он и тут же снова поклялся раз и навсегда избавиться от Кейдре, выкинуть ее из своих мыслей и из своей жизни.

— Милорд!

Он вполголоса чертыхнулся и поднес ко рту кубок с вином.

— Вы уже успели обдумать наш последний разговор?

— А о чем, собственно, мы говорили?

— О муже для моей сестры, — проникновенным голосом отвечала Алис.

— Нет. — При одной мысли об этом у Рольфа окончательно испортилось настроение. Он, конечно, и думать об этом забыл — настолько ему была противна эта идея. Но теперь ему показалось, что это действительно мог бы быть неплохой выход из создавшегося положения.

И все равно он этого не сделает — не отдаст ее кому-то другому, и точка! А тот голод, что будит в нем эта чертовка при каждой встрече, можно утолить с любой хорошенькой горничной. Зато Кейдре останется при нем — ведь за такой опасной шпионкой нужен глаз да глаз!

— Пришли ее ко мне, — приказал Рольф, вставая из-за стола.

— Вы собираетесь обсудить с ней что-то важное? — Алис чуть не подскочила на месте.

— Вот именно. — Норманн зловеще улыбнулся, вышел из-за стола и направился к камину.

Он почувствовал ее приближение по тому, как напряглось, ожило его тело, и невольно рассмеялся, а потом не спеша обернулся, предвкушая долгую беседу.

Но что это?

На миг ему показалось, что он обознался.

Заметив его реакцию, Кейдре покраснела и потупилась. Изящные руки, ставшие почти прозрачными, нервно вздрогнули.

Стараясь не выдать себя, Рольф осторожно приподнял за подбородок ее лицо и вгляделся в следы страдания и боли. Удивительно, но она сохранила свою красоту — несмотря на темные круги под глазами, бледные щеки и потускневшие волосы.

— Что? Что случилось? — не выдержав, прошептал он.

— Ничего особенного. Это из-за болезни.

— И… как ты чувствуешь себя сейчас?

— Хорошо. Правда, по мне этого не скажешь, но я не лгу. — Как всегда, она вызывающе задрала подбородок, готовясь начать новый спор, но Рольф успел заметить и ее слабость, и ее испуг.

— Тебя все еще лихорадит?

Кейдре промолчала, только сердито тряхнула головой.

— Да ты вся дрожишь! — Он хотел взять ее за плечо, но девушка увернулась.

— Говорю же, я в порядке!

— Тебе нужен отдых. — Рольф готов был провалиться сквозь землю при виде столь отчаянной попытки сохранить достоинство: ведь он сам внушил ей этот страх, и теперь она шарахается от него, как побитый щенок. — Тебе нужна хорошая еда, и не меньше шести раз в день, иначе ты не наберешь прежний вес.

— Это приказ? — Ее голос предательски дрогнул, несмотря на попытку съязвить.

— Да. — Он предпочел не обращать внимания на новую дерзость. — Я желаю, чтобы уже к концу второй недели ты выглядела так же, как до моего отъезда. Тебе все ясно?

— А может, лучше оставить все как есть? — без стеснения спросила она. — У вас пропадет охота за мной гоняться, и мне не придется от вас бегать.

— Желаешь проверить свою теорию на деле? — Рольф с едва заметной усмешкой глянул на ее бюст.

— Неужели вы готовы наброситься даже на больную? — Кейдре тут же загородилась руками.

— Но ты ведь только что подтвердила, что уже успела поправиться! — Его улыбка делалась все шире.

— Как будто вы сами не видите!

— Значит, вдобавок к измене ты готова признаться во лжи?

— Почему бы и нет? Мужья только и делают, что изменяют своим женам, и им все сходит с рук.

— Ты на что-то намекаешь?

— Какие уж тут намеки — это чистая правда!

— Ах, Кейдре, ну что за непостоянство: ты говоришь правду только тогда, когда она тебя устраивает, а в остальных случаях предпочитаешь лгать!

— А вы пользуетесь своей женой, когда вас это устраивает, а в остальных случаях гоняетесь за мной! — Кейдре тут же затаилась, напуганная собственной дерзостью.