— Присядь!

Не успела она что-либо понять, как Рольф придвинул ей кресло и силой заставил ее опуститься на сиденье, а сам снова уселся за стол.

Гонец, проглотив последний кусок пирога, отряхнул руки и, сыто рыгнув, пробурчал:

— Мое почтение, миледи…

— Она не леди! — рявкнул Рольф. — Она всего лишь сестра леди Алис.

И он снова принялся расспрашивать гонца о состоянии дороги, о видах на урожай и даже о погоде.

Кейдре не в силах была оторвать взгляд от заветного свитка, позабытого на столе. После погоды мужчины принялись обсуждать какого-то Хью Брамбера, собравшегося жениться на саксонке.

— Что ж, остается только пожелать Хью удачи, — подытожил Рольф. — Он заслужил право на счастье.

— Совершенно верно, милорд, — подхватил гонец.

Рольф протянул руку к свитку и глянул на Кейдре, чем заставил ее вспыхнуть до корней волос.

— Ты свободен! — сказал он, повернувшись к гонцу.

Гонец попытался изобразить замысловатый модный поклон, но испортил все дело, в самый ответственный момент звучно пустив ветры. Рольф продолжал теребить шнурок на свитке, и Кейдре все труднее было сохранять невозмутимость. При мысли о том, что он нарочно вовлек ее в эту опасную игру, девушку прошиб холодный пот, и все же она заставила себя посмотреть в его ледяные синие глаза — не промелькнула ли там тень насмешки?

— Ты умеешь читать, Кейдре?

— Д-да. — Она чуть не поперхнулась, еще не веря в выпавшую ей удачу.

— Это редкое умение даже для мужчин, а уж для женщин тем более.

— Пожалуй, вы правы.

— Но ты ведь вообще редкая натура, не так ли?

Кейдре растерялась. Что он имеет в виду? Ее странный глаз? Но при чем тут это?

Рольф снова улыбнулся и развернул свиток. Кейдре с упавшим сердцем следила, как норманн поднес его к глазам; но тут же он опустил пергамент на стол и сказал:

— А вот я читать не умею. Прочти его для меня.

С трудом переводя дух, девушка дрожащими руками приняла свиток.

— Вначале идут приветствия от Вильгельма. Затем он пишет, что перехватил соглядатая… соглядатая от моих братьев.

— Дальше.

— Соглядатай признался, что они замыслили новый мятеж, но пока неизвестно, где и когда он начнется. Может быть, все произойдет уже скоро, поэтому вам следует быть начеку.

Закончив чтение, Кейдре скатала свиток в трубку. В ее голове царила полная сумятица. Неужели Эдвин действительно задумал поднять новый мятеж? И зачем он так торопится? Теперь норманн будет начеку, и ей непременно следует предупредить братьев об опасности!

Только тут Кейдре заметила, что Рольф не спускает с нее глаз. Покраснев, она вернула ему свиток. Норманн поднес его к пламени свечи и подождал, пока пергамент выгорит до конца; все это время его лицо оставалось совершенно непроницаемым.

Итак, наживка проглочена. Оставалось только ждать.

Отец Тедди, Фельдрик, приходился Кейдре дядей по матери; он был старше ее на десять лет и уже успел овдоветь. Как только девушка получила свободу, она помчалась к нему в деревню, не обращая внимания на то, что по пятам за ней следовал приставленный Рольфом человек.

Когда Фельдрик вернулся из леса с вязанкой хвороста, Кейдре сразу рассказала ему о том, что ей от него нужно.

— Нет, это дело не по мне, — проворчал он.

— Ох, но ты должен мне помочь, я тебя умоляю! Ради Энни. — На этот раз она даже не постеснялась прибегнуть к памяти матери.

— Нечестно так говорить. — Фельдрик в замешательстве почесал затылок.

— А разве то, что случилось с моими братьями, честно? — не отставала от него Кейдре. — Фельдрик, мы должны предупредить их о том, что норманны пронюхали об их планах! Должны — понимаешь? И не говори, будто не знаешь, где их искать! Послушай, я бы сама пошла, но этот урод не отходит от меня ни днем, ни ночью. А вот тебя хватятся не сразу. Ты же сакс! Послушай, их часовые сами проведут тебя в лагерь. Ну пожалуйста!

— Ладно, так уж и быть, — тяжко вздохнул Фельдрик. — Сделаю что смогу. Но учти: если я не найду их сразу, то вернусь обратно — и дело с концом!

— Спасибо! — со слезами на глазах воскликнула Кейдре. — Спасибо тебе!

В ту же ночь Фельдрик пешком отправился в пустоши, не зная, что следом за ним неслышный, как тень, скользил Бельтайн.

С самого утра Кейдре не давало покоя какое-то странное предчувствие, смешанное с тревогой и гордостью оттого, что ей наконец-то удалось помочь братьям. Она сама отправила к ним гонца с важной и срочной вестью и теперь упивалась сознанием сопричастности к борьбе с проклятыми норманнами. Ну, теперь он у них попляшет!

Когда пришло время обеда и де Варенн снова принялся внимательно разглядывать ее, Кейдре вдруг почувствовала себя виноватой, но тут же ее настроение изменилось. Его никто не звал в эти края, а она просто помогает восстановить справедливость!

Откуда ни возьмись появилась Бет и чуть не опрокинула ей на колени поднос с грязной посудой, пока шептала в самое ухо, что хочет кое-что сказать и будет ждать в поварне. Кейдре удивилась: неужели Эдвин не мог найти более подходящего гонца? Однако выбирать не приходилось, и как только все встали из-за стола, девушка поспешила в поварню — как всегда, в сопровождении соглядатая. Слава Богу, он держался на расстоянии и не мог подслушать, как Бет, то и дело прерывая свою речь дурацкими ужимками и подмигиваниями, призналась, что недавно видела Моркара.

У Кейдре замерло сердце. Так вот в чем дело! Моркар частенько лазил к Бет под юбку, и она явно была неравнодушна к его чарам!

— Где?

— У вашей бабули!

Кейдре не поверила своим ушам. Какая беспечность! Она кинулась было в деревню, но вовремя вспомнила про соглядатая.

— Черт бы его побрал! — прошипела она.

— Я его задержу! — предложила Бет. — Ох, Кейдре, хоть бы они наподдали как следует этому норманну!

Кейдре оставалось лишь дивиться столь трогательной преданности служанки старому хозяину. Не тратя времени даром, она выскочила из поварни, а Бет занялась солдатом. Подступив с более чем откровенным предложением и запустив руку к нему в штаны, она выяснила, что этого типа звали Роджером; он охал и кряхтел от удовольствия, и последнее, что успела заметить Кейдре, была Бет, склонившая голову над его победно вздыбившимся членом.

То и дело тревожно оглядываясь, Кейдре заставляла себя идти спокойно, хотя ей хотелось бежать вприпрыжку и верещать от радости… и злости. Какой же глупый этот Моркар: снова сунул голову в самое пекло! Только такой сорвиголова, как ее брат, мог явиться чуть ли не в гости к самому де Варенну!

Услышав чей-то громкий спор, Кейдре поспешила отворить дверь в хижину своей бабки. Оказывается, старуха принимала у себя не одного, а двух гостей!

Кейдре плотно прикрыла дверь, не спуская глаз с мужчин, сидевших за столом.

Поднявшись с лавки, Эдвин неуверенно улыбнулся.

При виде этого родного пригожего лица Кейдре чуть не расплакалась от умиления. Он распахнул объятия, и она, всхлипывая, кинулась к нему на грудь. С тех пор как не стало их отца, его место занял Эдвин — он по праву мог считаться копией старого Эльфгара и по внешности, и по характеру.

— Господи, как же вы решились пробраться в деревню?

— Тс-с, тише! — Он ласково прижал палец к ее губам. — Ты что, не рада своим неукротимым братьям?

Кейдре, не скрывая счастливой улыбки, поспешила обнять Моркара.

— Ты в порядке? — тревожно спросил он. — Это правда?

Я слышал, что…

Эдвин жестом заставил его замолчать.

— Всему свое время! — Он снова обратился к Кейдре: — Честно говоря, я не собирался подбираться так близко, но когда мы увидели, что норманн забрал половину своих людей и покинул замок, устоять было невозможно.

— Он поехал на охоту и вернется только к вечеру, а то и ночью.

— А как твои дела? — Эдвин внимательно всматривался в лицо сестры. — Ты в порядке?

— Да. — Только тут она вспомнила о последних событиях. — Эдвин, я вчера отправила Фельдрика тебя искать! — И она наспех пересказала ему содержание письма, доставленного королевским гонцом.