Из-под сени деревьев им навстречу вышли несколько вооруженных мечами и луками мужчин. Некоторые из них несли серебристые сети работы подземных мастеров — наверное, Шард уже начал снабжать союзников этим чудесным оружием.

В лесу было необыкновенно тихо. Ни шелеста листвы, но птичьего пения… Казалось, гигантские деревья замерли и настороженно прислушиваются к чему-то… Здесь, на опушке, между редкими деревьями рос густой кустарник — словно живая изгородь, заслоняющая проход в глубь леса. И вдруг… Оказалось, действительно было к чему прислушиваться.

Послышались голоса судя по всему, по равнине к лесу направлялась шумная толпа. Потом раздался другой звук, перекрывший глухой, низкий ропот толпы, — кто-то нараспев читал заклинание. Твилла вздрогнула и крепко сжала в ладони зеркальце.

Это заклинание взывало не к тем силам, которым привыкла служить целительница. Девушка не понимала слов, произнесенных хриплым голосом, но чувствовала их — слова заклинания сыпались на нее, словно тяжелые удары, так что Твилла даже покачнулась.

— Жрец Дандуса творит обряд! — прошептал Илон.

Вслед за звуками появился запах. Снова потянуло гарью — горело дерево и что-то еще… Травы, одурманивающие рассудок, — такие травы не станет применять ни один здравомыслящий целитель.

Небольшой отряд лесных людей затаился среди кустарника. Отсюда они могли, оставаясь незамеченными, увидеть, что происходит на равнине. Там тоже горел огонь! И такие огромные поленья могли получиться только из гигантского дерева.

Над грудой поленьев поднимался густой дым — такой же черный и удушливый, как над тем костром, что сумел погасить Илон. Клубы дыма поползли к лесу, хотя Твилла не заметила, чтобы в эту сторону дул достаточно сильный ветер. Присмотревшись, девушка увидела среди клубов дыма красноватые отблески пламени. Вместе с дымом к лесу несло огонь.

Вскоре Твилла разглядела и поджигателей — их было несколько. Они трудились в дикой спешке, подкладывая в огонь все новые и новые сухие ветки. Но кроме работников здесь были и солдаты — справа и слева от поджигателей двигались воины лорда Хармонда в полных боевых доспехах. Солдаты подгоняли древками копий толпу безоружных людей.

Вокруг большого костра ходили несколько человек в плащах с низко надвинутыми на лица капюшонами, и главным среди них мог быть только жрец Дандуса. Они протяжно читали заклинание. Жрец то и дело взмахивал черным жезлом с кожаной петлей на конце.

В передних рядах безоружной толпы, которую подгоняли стражники, шли женщины. Их окружали два ряда вооруженных солдат. Когда женщины подошли вплотную к жрецу Дандуса, заклинательная песнь затихла.

Жрец взмахнул жезлом с петлей, и, повинуясь его знаку, из круга заклинателей вышли двое. Они быстро отошли в сторону и сразу же вернулись, неся кого-то маленького. Ребенок!

Наверное, Твилла сказала это вслух, потому что лицо Илона тотчас же исказилось от гнева и отвращения.

— Кровавый огонь!

Ребенка подтащили к жрецу, и по его знаку ритуальная пляска вокруг разгорающегося костра возобновилась. Но монотонное пение прерывалось пронзительными криками ребенка, который изо всех сил отбивался, безуспешно стараясь вырваться. Закричали и некоторые женщины. Они заволновались и уже не стояли так покорно, как прежде. Возможно, они решатся воспротивиться тому, что происходило вокруг.

Жрец не обращал на крики никакого внимания. Вместо этого он принялся расхаживать вокруг ребенка, который бился в руках охранников. При каждом шаге жрец хлестал ребенка своим жезлом с петлей, словно бичом. Несчастное дитя дергалось и вскрикивало от боли при каждом ударе, а потом, когда на обнаженной коже вздулись багровые рубцы, ребенок затих и безвольно обвис в руках стражей. Они потащили бесчувственного ребенка к костру, разожженному ближе всего к лесу.

И тогда Твилла рассмотрела, что это за ребенок.

— Ванди! — вскрикнула она.

Девушка бросилась вперед так быстро, что никто не успел ее удержать. Она выбежала из леса и устремилась к костру. Густые клубы дыма заслонили солнце. В тех местах, куда упали горящие уголья, тоже занялись небольшие костры.

И вдруг Твилла почувствовала, что ей преграждает путь не только завеса зловонного дыма. Она словно натолкнулась на плотную стену злобы и страха — и только сила, исходящая из волшебного зеркальца, помогла девушке пробиться сквозь эту недобрую завесу. Она побежала дальше, путаясь в густой, высокой траве.

В толпе возле костра раздались крики, но все заглушил яростный рев жреца Дандуса. Он прекратил избиение бесчувственной девочки и повернулся к Твилле. Лицо жреца полностью скрывал низко надвинутый капюшон, так что Твилла видела на месте лица только складки черной ткани.

Жрец взмахнул в сторону Твиллы своим жезлом-плетью, кожаная петля со свистом развернулась и щелкнула в воздухе. Девушка поморщилась от боли — ее обожгло, словно огнем. Но жрец Дандуса ошибся, если думал, что сможет остановить этим Твиллу.

Она уже чувствовала жар от костра. С обеих сторон к ней двинулись солдаты. Но теперь Твилла не отступила бы, даже если бы могла. Она знала, что не остановится.

ЖАРКОЕ ПЛАМЯ быстро распространялось по высокой траве — неестественно быстро. Солдаты уже не приближались к Твилле, наоборот, они развернулись в шеренгу для обороны — видимо, сочли, что Твилла только первая из тех, кто выступит против них из леса.

Жрец шагнул вперед и снова хлестнул в воздухе жезлом-плетью. У жреца за спиной двое его подручных крепко держали потерявшую сознание девочку и явно намеревались бросить ее в зловещее пламя гигантского костра.

— Демон! — Оглушительный рев жреца перекрыл шум толпы, собравшейся посмотреть на жуткое зрелище.

И снова жрец Дандуса вскинул свой черный жезл, но на этот раз — более медленно, старательно сосредоточившись. Волна животного ужаса, хлынувшая на Твиллу, почти сломила защиту девушки.

Твилла выхватила зеркальце и вскинула его высоко над головой, а жрец Дандуса уже занес магическую плеть для следующего сокрушительного удара.

Из черного жезла вырвался вихрь яростного пламени и устремился к Твилле. Девушка взяла себя в руки и приготовилась встретить удар.

Огненная струя соприкоснулась с волшебным зеркальцем. Твилла чувствовала жар огня и яростный напор враждебного заклинания, но не сдавалась, держалась изо всех сил. И тогда магический огонь, который жрец Дандуса направил против нее, отразился от зеркальца Твиллы и с такой же силой полетел обратно — к тому, кто его послал.

Жрец Дандуса, как видно, был совершенно уверен, что у него хватит сил устоять против любой магической атаки, потому что он даже не попытался уклониться от возвратившегося огненного вихря. Пылающая струя ударила в грудь жреца, и его черный плащ тотчас же охватило пламя.

Черный жезл в руке жреца изогнулся и обвис — теперь это был уже не жезл, а извивающаяся змея. Жрец отшвырнул колдовскую змею, не замечая, что языки огня уже ползут по полам его широкого плаща, по складкам капюшона. Капюшон откинулся назад, и Твилла увидела лицо жреца, похожее на оскаленный череп.

Губы жреца шевелились, изо рта летели брызги слюны — он явно читал какое-то заклинание. Твилла двинулась вперед. У нее на пути встала извивающаяся черная плеть, похожая на готовую к броску змею. Но девушка не остановилась.

Твилла тоже заговорила. Она нараспев читала слова своего собственного заклятия — как всегда, когда взывала к волшебной силе зеркальца:

Черная плеть-змея извивалась в траве возле ног Твиллы, но пока не нападала. Тем временем жрец Дандуса стряхнул с плеч обгоревшие лохмотья, которые остались от плаща. На его темной коже не осталось никаких следов ожогов.