— Какие силы ты привлекла к этому волшебству, Карла? — спросил он.

— Чары верхнего мира, объединенные с магией подземного народа, спокойно ответила лесная леди. — Мне помогала Ката. Это женская магия, и мы применили ее по назначению — здесь и сейчас.

— Вам не стоило вмешиваться… — начал было Оксил, но Карла перебила его:

— Вмешиваться! Мы сделали то, что было необходимо. Именно потому, что никто не додумался вовремя «вмешаться», нам теперь приходится бороться против происков этой негодной Лотис, у которой помутился рассудок! Вот кого надо было давным-давно привлечь к ответу за то, что она вмешивается в чужие дела!

— На то есть закон. — Оксил, казалось, смутился. Он ничего не мог ответить на обвинения, которые выдвинула Карла.

— Мы во всем придерживались законов, и чем это могло для нас закончиться? — продолжала нападать Карла. — Лотис презрела все законы, и теперь в наших рядах — раскол и сомнения. И это тогда, когда мы должны все вместе встать на борьбу с чужеземными захватчиками! Ката обладает своей собственной магией, которая неподвластна нашим законам. А я думаю, что эти законы нарушены давным-давно, и нам теперь пригодится любое оружие, какое только удастся отыскать, — только бы оно помогло защититься от чужеземцев. Наши амулеты не причинят никакого вреда, они только сделают жизнь чужеземных женщин более спокойной и счастливой. И сила этих амулетов не бесконечна. Но ее должно хватить до тех пор, пока чужеземцы хоть немного не образумятся. Доводы Карлы не убедили лесного лорда.

— Ты совершила это по собственному почину, — ответил ей Оксил. — И если что-то пойдет не так с этими амулетами, вся вина падет на тебя.

— А на тебе и на всем нашем Совете лежит вина за те черные дела, которые уже натворила Лотис и творит до сих пор! — резко возразила Карла. — Вспомни, она ведь решилась даже захватить в плен твоего личного посланца, анисгара! Что, если бы он никогда больше не вернулся к своему гнездовью? Тогда все твои планы, Оксил, пошли бы прахом.

Оксил пожал плечами:

— Одну ошибку нельзя исправить другой. Лотис действительно не признает никаких законов. Но я не допущу, чтобы другие тоже распоряжались своими чарами как им вздумается. Возможно, твои амулеты помогут нам выиграть время и внесут разлад в ряды наших врагов. Мы подождем и посмотрим, что получится. — Этим предостережением Оксил закончил разговор об амулетах и вновь повернулся к Твилле: — Какие новости ты узнала о железных повозках, которые, как сказал Илон, чужеземцы хотят направить против нас?

Твилла повторила все, что услышала от Йохана и от двух солдат из патруля.

Три крылатые ящерицы снова решили передохнуть — две опустились девушке на плечи, а третья, как всегда, вцепилась коготками в вязаную шапку на голове Твиллы. Ящерицы сидели, сложив крылья и высоко подняв головы, — они словно прислушивались к каждому слову и, казалось, понимали все, что говорили люди.

Когда Твилла закончила свой рассказ, Оксил снова протянул руку — точно так же, как тогда, когда подставлял ее под голову анисгара. Одна из ящериц — та, которая украшала собой вязаную шапочку Твиллы, — тотчас же вспорхнула и перелетела на ладонь Оксила. Лесной лорд поднял руку к лицу, так что голова ящерицы оказалась на уровне его глаз, и снова, как это было и с анисгаром, стал пристально всматриваться в глаза маленькой ящерицы.

Ящерица внезапно взмахнула крыльями и поднялась в воздух. Две другие ящерицы тоже вспорхнули — и они все втроем быстро скрылись в ближайших зарослях. Когда ящерицы улетели, Твилла сразу почувствовала, как ей их не хватает.

— А теперь давайте осмотрим эту ловушку для истинной магии, — предложил Оксил. — Мы должны убедиться, что она не сработает снова. Вскоре нам понадобятся все силы, какие мы сможем собрать, и я не хочу, чтобы кто-то еще угодил в подобную западню.

Твилла провела Оксила и Карлу к тропинке, обозначенной двумя рядами зарытых в землю камней. От зловещего желтого тумана не осталось и следа. На месте туманного клубка они увидели кольцо из камней, каждый высотой по плечо взрослому человеку. Земля внутри каменного кольца была не устлана опавшими листьями, а выложена обломками таких же камней, которые образовывали что-то вроде неровного каменного пола. В центре выложенной камнями площадки стоял черный горшок.

Оксил не стал заходить внутрь каменного круга. Он вынул из-за пояса серебряный прутик, заостренный с одного конца, как метательный дротик. Этот дротик Оксил метнул в черный горшок. Дротик с силой ударил в округлый бок горшка, и тот раскололся. Раскололся на мелкие осколки и почти тотчас же рассыпался в пыль.

Вот так… — сказал Оксил. — Еще одна частичка черного колдовства стерта с лица земли. Но теперь нужно будет отправить людей на поиски — ведь где-нибудь могут быть и другие подобные ловушки, а может быть, и гораздо более коварные.

30

ТВИЛЛА ВНОВЬ СИДЕЛА за столом в пиршественной зале волшебного замка. Девушка чувствовала, что за ней наблюдают и определенно не позволят принять участие в последующих событиях. Вокруг царила суета — по залу сновали люди леса, но ни один не заговорил с ней. Ни Карлы, ни Оксила нигде не было. Девушка взяла в руки один из кубков, стоящих на столе, и тут увидела входящего Илона. Молодой лорд пробирался через большой зал, держась за ближайшую стену. Приглядевшись к Илону, Твилла заметила в нем те же перемены, какие произошли с ней самой. Его лицо заливала непривычная бледность, оно было гладким, от бороды не осталось и следа. Лорд стал походить на одного из лесных жителей.

Никто не обращал на Илона внимания. И, глядя на неуверенно бредущего мужчину, Твилла до боли сжала в руках кубок, словно хотела смять бока металлической чаши. Затем поднялась и направилась к своему слепому товарищу.

Он замер и слегка повернул голову, направив на девушку невидящий взгляд.

— Твилла, — твердо произнес мужчина, хотя она не успела обмолвиться ни словом.

— Да.

— Что происходит там, за лесом?

Илон перестал держаться за стену и сделал шаг навстречу девушке. Она поспешила взять его за руку и подвести к столу:

— Многое.

Твилла наполнила еще один бокал напитком из кувшина и сунула в руку молодому лорду. Затем вкратце рассказала о своей встрече с Лилой и обо всем, что удалось узнать у рыбачки, а также о подслушанном разговоре между солдатами.

Он спокойно выслушал до конца ее рассказ про пойманного анисгара, оставаясь с виду безучастным.

— Хотя этот человек мертв, — заметил Илон, когда девушка договорила, — но яд, которым он успел напитать души других, никуда не делся. Мой отец…

На мгновение он запнулся, но затем продолжил:

— Мой отец всегда считался человеком справедливым, который старался придерживаться буквы закона. Но эти решения по поводу жреца, ребенка и костра на опушке отдают каким-то торгашеством. Это чуждо истинному аристократу крови. И хотя он обычно скептически относился к черным знаниям…

Илон нахмурился и опустил взгляд, невзирая на то, что все равно ничего перед собой не видел. Эта страна… сам воздух толкает человека на дурные дела, околдовывает тебя. Мне кажется, что отец изменился. Он прекрасно понимает, что творит. И это — хуже всего.

— Его околдовал вовсе не лес, — возразила девушка, — он здесь ни разу не был.

— Нет, не лес. Я готов поклясться, что это дело рук жреца Дандуса, — ответил Илон и отхлебнул из кубка. — Но ведь этот человек умер! А значит, его заклятие должно отпустить всех, над кем он успел захватить власть!

Твилла вспомнила слова Лилы.

— А что, если жрец, погибший от собственного колдовства, успел заронить в души людей собственные мысли и идеи? Если все обстоит таким образом, возможно, вскоре эти черные замыслы ослабеют и все успокоятся?

— Тогда и узнаем, — вздохнув, ответил он.

— Илон, а что с Лотис? — неожиданно спросила Твилла.

Он скривился:

— Не знаю, то ли потому, что я больше не служу ей, то ли потому, что я освободился от влияния леса, но она больше не зовет меня. Хотя она пыталась… Да, еще как пыталась!